Улисс (часть 1, 2)
Шрифт:
Он тихонько вошел.
ЭРИН, ЗЕЛЕНЫЙ САМОЦВЕТ В СЕРЕБРЯНОЙ ОПРАВЕ МОРЯ
– Входит призрак, - тихонько прошамкал запыленному окну профессор Макхью полным печенья ртом.
Мистер Дедал, переводя взгляд от пустого камина на ухмыляющуюся физиономию Неда Лэмберта, скептически ее вопросил:
– Страсти Христовы, неужели у вас от этого не началась бы изжога в заднице?
А Нед Лэмберт, усевшись на столе, продолжал читать вслух:
– _Или обратим взор на извивы говорливого ручейка, что, журча и пенясь, враждует с каменистыми препонами на своем пути к бурливым водам голубых владений Нептуна и струится меж мшистых берегов, овеваемый нежными
– спросил он поверх газеты.
– Как вам высокий стиль?
– Смешивает напитки, - выразился мистер Дедал.
Нед Лэмберт хлопнул себя газетою по коленке и, заливаясь хохотом, повторил:
– Играющие бляхи и задумчивое лоно. Ну, братцы! Ну, братцы!
– И Ксенофонт смотрел на Марафон, - произнес мистер Дедал, вновь бросив взгляд на нишу камина и оттуда к окну, - и Марафон смотрел на море.
– Хватит уже, - закричал от окна профессор Макхью.
– Не желаю больше выслушивать этот вздор.
Прикончив ломтик-полумесяц постного печенья, которое непрерывно грыз, он тут же, оголодалый, собрался перейти к следующему, уже заготовленному в другой руке.
Высокопарный вздор. Трепачи. Как видим, Нед Лэмберт взял выходной. Все-таки похороны, это как-то выбивает из колеи на весь день. Говорят, он пользуется влиянием. Старый Чаттертон, вице-канцлер, ему двоюродный то ли дедушка, то ли прадедушка. Говорят, уж под девяносто. Небось и некролог на первую полосу давно заготовлен. А он живет им назло. Еще как бы самому не пришлось первым. Джонни, ну-ка уступи место дядюшке. Достопочтенному Хеджесу Эйру Чаттертону. Я так думаю по первым числам он ему выписывает иногда чек а то и парочку дрожащей рукой. То-то будет подарок когда он протянет ноги. Аллилуйя.
– Очередные потуги, - сказал Нед Лэмберт.
– А что это такое?
– спросил мистер Блум.
– Вновь найденный недавно фрагмент Цицерона, - произнес профессор Макхью торжественным голосом.
– _Наша любимая отчизна_.
КОРОТКО, НО МЕТКО
– Чья отчизна?
– спросил бесхитростно мистер Блум.
– Весьма уместный вопрос, - сказал профессор, не прекращая жевать.
– С ударением на "чья".
– Отчизна Дэна Доусона, - промолвил мистер Дедал.
– Это его речь вчера вечером?
– спросил мистер Блум.
Нед Лэмберт кивнул.
– Да вы послушайте, - сказал он.
Дверная ручка пихнула мистера Блума в поясницу: дверь отворяли.
– Прошу прощения, - сказал Дж.Дж.О'Моллой, входя.
Мистер Блум поспешно посторонился.
– А я у вас, - сказал он.
– Привет, Джек.
– Заходите, заходите.
– Приветствую.
– Как поживаете, Дедал?
– Жить можно. А вы?
Дж.Дж.О'Моллой пожал плечами.
ПРИСКОРБНО
Раньше был самый способный из молодых адвокатов. Скатился, бедняга. Этот чахоточный румянец вернейший признак что песенка спета. Теперь только прощальный поцелуй. Интересно, с чем он пожаловал. Трудности с деньгами.
– _Или задумаем достигнуть горных вершин, сомкнувшихся мощным строем_.
– Вид у вас просто люкс.
– А редактора можно сейчас увидеть?
– спросил Дж.Дж.О'Моллой, кивая в сторону другой двери.
– Сколько угодно, - сказал профессор Макхью.
– Не только увидеть, но и услышать. Он с Ленеханом в своем святилище.
Дж.Дж.О'Моллой не спеша подошел к конторке с подшивкой газеты и начал перелистывать
Практика захирела. Неудачник. Падает духом. Азартные игры. Долги под честное слово. Пожинает бурю. А раньше имел солидные гонорары от Д. и Т.Фицджеральдов. В париках, чтоб показать серое вещество. Мозги выставлены наружу как сердце у той статуи в Гласневине. Кажется, он пописывает какие-то вещицы для "Экспресса" вместе с Габриэлом Конроем. Неплохо начитан. Майлс Кроуфорд начинал в "Индепенденте". Просто смешно как эти газетчики готовы вилять, едва почуют что ветер в другую сторону. Флюгера. И нашим и вашим, не поймешь чему верить. Любая басня хороша, пока не расскажут следующую. На чем свет грызутся друг с другом в своих газетах, и вдруг все лопается как мыльный пузырь. И на другое утро уже друзья-приятели.
– Нет, вы послушайте, послушайте, - взмолился Нед Лэмберт.
– _Или задумаем достигнуть горных вершин, сомкнувшихся мощным строем_...
– Пустозвонит!
– вмешался профессор с раздражением.
– Довольно нам этого надутого болтуна!
– _Строем_, - продолжал Нед Лэмберт, - _уходящих все выше в небо, дабы словно омыть наши души_...
– Лучше омыл бы глотку, - сказал мистер Дедал.
– Господи, Твоя воля! Ну? И за этакое еще платят?
– _Души бесподобною панорамой истинных сокровищ Ирландии, непревзойденных, несмотря на множество хваленых подобий в иных шумно превозносимых краях, по красоте своих тенистых рощ, оживляемых холмами долин и сочных пастбищ, полных весеннею зеленью, погруженной в задумчивое мерцание наших мягких таинственных ирландских сумерек_...
ЕГО РОДНОЕ НАРЕЧИЕ
– Луна, - сказал профессор Макхью.
– Он забыл "Гамлета".
– _Застилающих вид вдаль и вширь, покуда мерцающий диск луны не воссияет, расточая повсюду свое лучезарное серебро_...
– Ох!
– воскликнул мистер Дедал, испустив безнадежный стон.
– Ну и дерьмо собачье! С нас уже хватит, Нед. Жизнь и так коротка.
Он снял цилиндр и, раздувая в нетерпении густые усы, причесался по валлийскому способу: растопыренной пятерней.
Нед Лэмберт отложил газету, довольно посмеиваясь. Через мгновение резкий лающий смех сотряс небритое и в темных очках лицо профессора Макхью.
– Сдобный Доу!
– воскликнул он.
КАК ГОВАРИВАЛ ВЕЗЕРАП
Язвить можно конечно но публика-то это хватает как горячие пирожки. Кстати он кажется сам из булочников? А то с чего его зовут Сдобный Доу. Но кто бы ни был гнездышко он себе устроил недурно. У дочки жених в налоговом управлении, имеет автомобиль. Ловко подцепила его. Приемы, открытый дом. Угощение до отвала. Везерап всегда это говорил. Проводи захват через брюхо.
Дверь, ведущая в кабинет, распахнулась резким толчком, и в комнату вдвинулась красноклювая физиономия, увенчанная хохлом торчащих как перья волос. Дерзкие голубые глаза оглядели присутствующих, и резкий голос спросил:
– Что тут происходит?
– И вот он, собственною персоной, самозваный помещик, - торжественно объявил профессор Макхью.
– Анепошелбыты, жалкий преподавателишка!
– выразил редактор свою признательность.
– Пойдемте, Нед, - сказал мистер Дедал, надевая шляпу.
– После такого мне надо выпить.
– Выпить!
– вскричал редактор.
– Перед мессой спиртного не подают.
– Что верно, то верно, - отвечал мистер Дедал, уже выходя.
– Пойдемте, Нед.
Нед Лэмберт боком соскользнул со стола. Голубые глаза редактора, блуждая, остановились на лице мистера Блума, осененном улыбкой.