Улисс (часть 1, 2)

Джойс Джеймс

Стивен резко повернулся на стуле.

– Бремя доказательства не на мне, на вас, - произнес он, нахмурив брови.
– Если вы отрицаете, что в пятой сцене "Гамлета" он заклеймил ее бесчестьем, - тогда объясните мне, почему о ней нет ни единого упоминания за все тридцать четыре года, с того дня, когда она вышла за него, и до того, когда она его схоронила. Всем этим женщинам довелось проводить в могилу своих мужчин: Мэри - своего благоверного Джона, Энн - бедного дорогого Вилли, когда тот вернулся к ней умирать, в ярости, что ему первому, Джоан - четырех братьев, Джудит - мужа и всех сыновей, Сьюзен тоже мужа, а дочка Сьюзен, Элизабет, если выразиться словами дедушки, вышла за второго, убравши первого на тот свет. О да, упоминание есть. В те годы, когда он вел широкую жизнь в королевском

Лондоне, ей, чтобы заплатить долг, пришлось занять сорок шиллингов у пастуха своего отца. Теперь объясните все это. А заодно объясните и ту лебединую песнь, в которой он представил ее потомкам.

Он обозрел их молчание.

На это Эглинтон:

Так вы о завещанье.

Юристы, кажется, его уж разъяснили.

Ей, как обычно, дали вдовью часть.

Все по законам. В них он был знаток,

Как говорят нам судьи.

А Сатана в ответ ему,

Насмешник:

И потому ни слова нет о ней

В наброске первом, но зато там есть

Подарки и для внучки, и для дочек,

И для сестры, и для друзей старинных

И в Стратфорде, и в Лондоне.

И потому, когда он все ж включил

(Сдается мне, отнюдь не добровольно)

Кой-что и ей, то он ей завещал

Свою, притом не лучшую,

Кровать

Punkt [точка, пункт (нем.)].

Завещал

Ейкровать

Второсорт

Второвать

Кровещал.

Тпру!

– В те времена у прелестных поселян бывало негусто движимого имущества, - заметил Джон Эглинтон, - как, впрочем, и ныне, если верить нашим пьесам из сельской жизни.

– Он был богатым землевладельцем, - возразил Стивен.
– Он имел собственный герб, земельные угодья в Стратфорде, дом в Ирландском подворье. Он был пайщиком в финансовых предприятиях, занимался податными делами, мог повлиять на проведение закона в парламенте. И почему он не оставил ей лучшую свою кровать, если он ей желал мирно прохрапеть остаток своих ночей?

– Были, наверное, две кровати, одна получше, а другая - так, второй сорт, - подал тонкую догадку мистер Второсорт Супер.

– Separatio a mensa et a thalaino [отлучение от стола и спальни (лат.)], - суперсострил Бык Маллиган и повлек улыбание.

– У древних упоминаются знаменитые постели. Сейчас попробую вспомнить, - наморщил лоб Второсорт Эглинтон, улыбаясь постельно.

– У древних упоминается, - перебил его Стивен, - что Стагирит, школьник-шалопай и лысый мудрец язычников, умирая в изгнании, отпустил на волю и одарил своих рабов, воздал почести предкам и завещал, чтобы его схоронили подле останков его покойной жены. Друзей же он просил позаботиться о своей давней любовнице (вспомним тут новую Герпиллис, Нелл Гвинн) и позволить ей жить на его вилле.

– А вы тоже считаете, что он умер так?
– спросил мистер Супер слегка озабоченно.
– Я имею в виду...

– Он умер, упившись в стельку, - закрыл вопрос Бык Маллиган.
– Кварта эля - королевское блюдо. Нет, вот я лучше расскажу вам, что изрек Доуден!

– А что?
– вопросил Суперэглинтон.

Вильям Шекспир и Ко, акционерное общество. Общедоступный Вильям. Об условиях справляться: Э.Доуден, Хайфилд-хаус...

– Бесподобно!
– вздохнул с восхищением Бык Маллиган.
– Я у него спросил, что он думает насчет обвинения в педерастии, взводимого на поэта. А он воздел кверху руки и отвечает: _Мы можем единственно лишь сказать, что в те времена жизнь била ключом_. Бесподобно!

Извращенец.

– Чувство прекрасного совлекает нас с путей праведных, - сказал грустнопрекрасный Супер угловатому Углинтону.

А непреклонный Джон отвечал сурово:

– Смысл этих слов нам может разъяснить доктор. Невозможно, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.

Тако глаголеши? Неужели они будут оспаривать у нас, у меня пальму первенства в красоте?

– А также и чувство собственности, - заметил Стивен.
– Шейлока он извлек из собственных необъятных карманов. Сын ростовщика и торговца солодом, он и сам был ростовщик и торговец зерном, попридержавший десять мер зерна во время голодных бунтов. Те самые личности разных исповеданий, о которых

говорит Четтл Фальстаф и которые засвидетельствовали его безупречность в делах, - они все были, без сомнения, его должники. Он подал в суд на одного из своих собратьев-актеров за несколько мешков солода и взыскивал людского мяса фунт в проценты за всякую занятую деньгу. А как бы еще конюх и помощник суфлера - смотри у Обри - так быстро разбогател? Что бы ни делалось, он со всего имел свой навар. В Шейлоке слышны отзвуки той травли евреев, что разыгралась после того, как Лопеса, лекаря королевы, повесили и четвертовали, а его еврейское сердце, кстати, вырвали из груди, пока пархатый еще дышал; в "Гамлете" и "Макбете" отзвуки восшествия на престол шотландского философуса, любившего поджаривать ведьм. В "Бесплодных усилиях любви" он потешается над гибелью Великой Армады. Помпезные его хроники плывут на гребне восторгов в духе Мафекинга. Судят ли иезуитов из Уорикшира - тут же привратник поносит теорию двусмысленности. Вернулся ли "Отважный мореход" с Бермудских островов - пишется тут же пьеса, что восхитила Ренана, и в ней - Пэтси Калибан, наш американский кузен. Слащавые сонеты явились вслед за сонетами Сидни. А что до феи Элизабет, или же рыжей Бесс, разгульной девы, вдохновившей "Виндзорских проказниц", то уж пускай какой-нибудь герр из Неметчины всю жизнь раскапывает глубинные смыслы на дне корзины с грязным бельем.

Что ж, у тебя совсем недурно выходит. Вот только еще подпусти чего-нибудь теолого-филологологического. Mingo, minxi, mictum, mingere [мочусь, мочился, обмоченный, мочиться (лат.)].

– Докажите, что он был еврей, - решился предложить Джон Эглинтон.
– Вот ваш декан утверждает, будто он был католик.

Sufflaminandus sum [надо унять меня (лат.)].

– В Германии, - отвечал Стивен, - из него сделали образцового французского лакировщика итальянских скандальных басен.

– Несметноликий человек, - сметливо припомнил мистер Супер.
– Кольридж его назвал несметноликим.

Amplius. In societate huniana hoc est maxime necessarium ut sit amicitia inter multos [Далее. В человеческом обществе крайне необходимо, чтобы узы дружбы связывали многих (лат.)].

– Святой Фома, - начал Стивен...

– Ora pro nobis [молись за нас (лат.)], - пробурчал Монах Маллиган, опускаясь в кресло.

И запричитал с жалобным подвываньем.

– Pogue rnahone! Acushia machree! [Поцелуй меня в задницу! Биенье сердца моего! (ирл.)] Теперь не иначе пропали мы! Как пить дать пропали!

Все внесли по улыбке.

– Святой Фома, - сказал, улыбаясь, Стивен, - чьи толстопузые тома мне столь приятно почитывать в оригинале, трактует о кровосмесительстве с иной точки зрения нежели та новая венская школа, о которой говорил мистер Маги. В своей мудрой и своеобычной манере он сближает его со скупостью чувств. Имеется в виду, что, отдавая любовь близкому по крови, тем самым как бы скупятся наделить ею того, кто дальше, но кто, быть может, жаждет ее. Евреи, которым христиане приписывают скупость, больше всех наций привержены к единокровным бракам. Но обвинения эти - по злобе. Те же христианские законы, что дали евреям почву для накопления богатств (ведь им, как и лоллардам, убежищем служили бури), оковали стальными обручами круг их привязанностей. Грех это или добродетель - лишь старый Никтоотец откроет нам в Судный день. Но человек, который так держится за то, что он именует своими правами на то, что он именует себе причитающимся, - он будет цепко держаться и за то, что он именует своими правами на ту, кого он именует своей женой. И пусть никакой окрестный сэр смайл не пожелает вола его, или жены его, или раба, или рабыни его, или осла его.

– Или ослицы его, - возгласил антифонно Бык Маллиган.

– С нашим любезным Биллом сурово обошлись, - любезно заметил мистер Супер, сама любезность.

– С какой волей? [игра слов: воля, а также завещание по-английски will] - мягко вмешался Бык Маллиган.
– Мы рискуем запутаться.

– Воля к жизни, - пустился в философию Джон Эглинтон, - была волею к смерти для бедной Энн, вдовы Вилла.

– Requiescat! [Покойся! (лат.)] - помолился Стивен.

Воли к действию уж нет