Ultimum hostis erit destructa est mors
Шрифт:
— Ну, я и хотел предложить тебе участвовать в расследовании вместе со мной. Но, возможно, это опасно. Кто знает, что могло послужить причиной гибели твоего отца?
— Ну это же замечательно! Мне не придется сидеть в одиночестве или наблюдать пьяную рожу Нимье, — обрадованно ответила Ребекка.
— А ты не боишься? — с каким-то наслаждением спросил Этьен, опираясь руками о стол и нависая над девушкой.
— Нет. Отец научил меня фехтованию и рукопашному бою, так что не волнуйся, если что, спасать тебя буду я, — встав
— Хорошо, — Этьен весь лучился довольством.
***
— Напомни, куда мы идем? — Этьен немного недоуменно спросил у своей рыжеволосой спутницы, облаченную в длинный плащ с глубоким капюшоном, скрывающий лицо.
— К Прее. Эта танцовщица и друг моего отца. Именно ее заколки были найдены в шляпах Бельмона и Веральди, — ответила Ребекка.
Вскоре журналист и девушка пришли пришли к театру, где выступала Прея со своими экзотическими танцами. Из помещения раздавалась восточная музыка, а значит представление уже шло. Парочка зашла в небольшое здание, где толпа людей обступили сцену, где Прея танцевала с копьем, напоминая движеньями змею.
Дождавшись окончания представления и ухода зевак, Этьен и Ребекка пробрались в гримерную и постучали в дверь.
— Можно зайти? — спросил Этьен и не дождавшись ответа, зашел.
— У меня нет времени, — надменно ответила Прея.
— Ну надо же! — Ребекка сняла свой капюшон.
— А хотите поговорить о Видоке, Веральди, Бельмоне? — Этьен вытащил заколки Преи из кармана, — В Париже только Вы носите такие заколки. Это Вы убили Бельмона и Веральди, я знаю! — следом за заколками журналист вытащил пистолет.
Прея напряглась, но страха в ее лице не было, скорее мрачная веселость.
— Этьен, это чересчур, — Ребекка пыталась остудить пыл журналиста.
— Это Вы убийца молниями! — упрямо продолжал Этьен.
— Хорошо, я убийца молниями. А кто ты? — танцовщица спокойно, под дулом пистолета прошла к зеркалу и села перед ним, прикладывая салфетки к глазам.
— Вы не азиатка, — изумился журналист, когда Прея сняла накладные веки.
— Неглупый журналист, — насмешливо выдала Прея, — За покаяние — заколки.
— Этьен, отдай ей заколки, — попросила Ребекка.
Молодой человек отдал ей заколки приготовившись слушать рассказ танцовщицы.
Рассказ был весьма длинн и интересен, и продолжился он в карете, которая везла Прею домой. Карета остановилась у одного из домов, выпуская танцовщицу, журналиста и Ребекку.
— Спасибо, что рассказала все, Прея. Это нам поможет, — Ребекка снова одела капюшон на голову.
— Так откуда ты, Этен?
— Из Прованса. Я написал Видоку с просьбой о встрече, и он согласился. Я хочу написать его биографию, точнее — книгу. Я найду убийцу и раскрою его имя в последней главе! — горячо ответил Этьен.
— Ты им так восхищаешься, — заметила Ребекка.
— Да, я все знаю о нем. Как он бежал из каторги,
— Видок не был святым, — Прея насмехалась над журналистом. — Он сдал всех своих друзей.
— Знаю, я пишу и об этом, — недовольно отозвался юноша.
— Его мучили угрызения совести. Это и двигало им в его расследовании. Он считал, что у каждого есть тайна. И именно тайна стала причиной гибели Веральди и Бельмона.
— Куда он пошел потом? — спросила Ребекка.
— Вы слабаки, — пренебрежительно ответила Прея, уже почти заходя в дом.
— А ну говори! — зло тряхнул ее Этьен, чем крайне удивил танцовщицу и дочь Видока.
— Туда, где все удовлетворяют свои пороки. Квартал Дютампль, бульвар Порока, — ответила танцовщица и исчезла за дверью.
— Ну что же, идем туда, — Ребекка обратилась к журналисту, ожидая ответа.
— Идем, Бекка, — Этьен подал руку девушке и вместе, они двинулись в бульвар Порока, ища ответы.
========== Часть 3: Тени позади ==========
«Не смерть страшна — страшно, что всегда она приходит раньше времени».
— Этьен, это была плохая идея, — мрачно сказала Ребекка, погружаясь в пропахший развратом бульвар Порока.
Они все же добрались до него, но к своему ужасу, Ребекка увидела толпу падших женщин и разукрашенных мужчин. Все это «великолепие» дополняла удушливая волна духов и пота, вызывающая тошноту и отвращение. Крепко держась за руку журналиста, девушка, содрогаясь от чужих противных ей прикосновений, проходила сквозь толпу, сердито сжав губы.
Этьен остановился возле мужчины, несущего с собой качающегося человечка, точно такого же, как и в кабинете Видока. Журналист сощурив глаза, прочитал рекламный плакат, сопровождающий кукольного человечка. Чуть усмехнувшись, молодой человек, аккуратно схватив за локоть девушку, повел ее к стоящему впереди безвкусно украшенному зданию. Это был известный в городе публичный дом, который посещали даже представители высшего света.
Молодые люди, переглянувшись, зашли внутрь. Стояла мертвая тишина. В холле, освещенным приглушенным светом, зияли занавешенные портьерами окна, а на стене виднелась весьма своеобразная тень, показывающая совокупляющихся мужчину и женщину. Ребекка, неискушенная в любовных делах, густо покраснела и смущенно отвернулась, уткнувшись в плечо Этьена.
Последний, ободряюще сжав ладонь девушки, отошел от нее и направился к занавесу, который скрывал механическую пару, со ржавым скрипом совокупляющихся у дерева. Занавес раздвинулся, и на свет показалась голова женщины в возрасте, весьма хорошо одетую.
— Интересуетесь механикой? — спросила она, выжидающе глядя на юношу. В ее представлении он был очередным клиентом ее заведения. — Я Сильвия — хозяйка этого заведения.
Этьен последовал за женщиной в холл, где его ожидала дрожащая Ребекка. Сильвия обернулась к журналисту, спросив: