Ультрасовременный ребенок
Шрифт:
• При резком изменении поведения срочно обратиться к психотерапевту или психологу.
КАК НЕ ЖЕЛАТЕЛЬНО вести себя родителям с ребенком в ситуации назревающего развода
• Вовлекать в семейные баталии и скандалы.
• Превращать ребенка в третейского судью.
• Перетягивать на свою сторону, обвиняя другого родителя.
• Не сообщить о предстоящем разводе.
КАК НЕ ЖЕЛАТЕЛЬНО вести себя родителям с ребенком после развода
• Перестать обращать на него внимание.
• Резко изменить обстановку в семье и стиль воспитания.
• Оставлять
• Уделять ему минимум внимания.
• Обвинять в его присутствии ушедшего родителя во всех смертных грехах.
• Запрещать свидания с ушедшим из семьи родителем.
• Заставлять исполнять роль разведчика или шпиона относительно другого родителя.
• Обвинять ребенка в том, что родители развелись из-за него.
• Сообщать всем о разводе, несмотря на то что ребенок не хочет афишировать это.
• Не обращать никакого внимания на резкое изменение поведения ребенка, не обращаться по этому поводу к специалистам, а обвинять в этом лишь самого ребенка.
Ситуация для родителей
Когда папа пришел за Катей, чтобы с ней пойти в зоопарк, мама Кати захлопнула буквально перед его носом дверь квартиры, сухо объяснив ему, что Катя больна и ей не до гуляния. Она не впустила своего бывшего мужа в дом, хотя папа хотел побыть с дочкой, а восьмилетняя девочка даже заплакала. Но мама была непреклонна, объяснив дочери, что даже духа ее отца больше в их доме не будет, и, несмотря на рыдания дочери, заботливо начала ей готовить обед.
Правильно ли поступила мать Кати? Как на ее месте поступили бы Вы?
Когда я консультирую ребенка, ребенка, перенесшего развод, развод родителей, которых он безумно любит, но любят ли они его – вопрос… Когда я вижу, как беспомощно барахтается он, чтобы удержаться, снова всплыть… Всплыть над самим собой, своими бедами… Мне почему-то начинают вдруг мерещиться все время разведенные мосты, знакомый всем нам символ Петербурга. Но представляю я не Петербург. А маму с папой, разошедшихся внезапно по разным сторонам, ушедших друг от друга и не задумывающихся, что же будет в этот момент с их брошенным ребенком… Ребенком, находящимся в проеме между вскочившими, как кони на дыбы, вдруг разлученными по чьей-то воле половинками мостов.
Но не любой ребенок, как корабль, сумеет поплыть вдаль, чтобы в ней затеряться благодаря вдруг разошедшимся мостам.
А если он еще не может плавать, а если его тянет лишь на дно… Ведь он остался на воде без поплавка и даже без спасительной соломинки… Один… в проеме между разведенными мостами… корабль без мачты и без парусов… с надеждой, что настанет снова утро и разведенные мосты сольются вновь, как ищущие губы в поцелуе, уже давно рвущиеся друг к другу.
Обидчивый ребенок
Переполненные бесконечными впечатлениями от реальной и виртуальной жизни, современные дети необычайно чувствительны и обидчивы, часто путая виртуальные причины для этих обид с реальными, реагируя при этом даже на все виртуальное – реально. Обида – чисто человеческое чувство, фрустрационная эмоция (где слово «фрустрация» означает расстройство планов, замыслов, надежд), свидетельствующая об эмоциональном состоянии ребенка от предгрозового до грозового, ребенка, испытывающего горечь разочарований от резкого несоответствия своих надежд и ожиданий, связанных с поведением других людей по отношению к нему, в связи с крушением этих надежд.
Обида – это своеобразный удар в спину спинохранителя,
Доверие – это маяк в общении людей. Доверие рождает ожидания, фантазии обмана, резвящиеся шаловливо в голове. А дети шалости их почему-то любят принимать за норму и превращаются в Маниловых несбыточных желаний, придумывая вымышленные стереотипы моделей поведения других людей по отношению к себе.
Планируя желаемые для него модели поведения других людей, ребенок меньше всего думает о том, что собственное «Я» этих людей диктует им свои модели – и вряд ли ожидания ребенка способны совпасть с ожиданиями их, и будут совпадать всегда.
Но тем не менее ребенок – программирует, в основу взяв только свои эмоции.
Все дети проецируют свои мечты и мысли, отождествляя других с собственной персоной настолько, что порой удивлены, поняв, что это все совсем не так.
Припудривая свои ожидания и даже их подсахарив, ребенок не вникает в ожидания других по отношению к себе. А они часто тоже все в глазури. И в результате уже бесконечные обиды рикошетом.
Обида закрывает двери перед близкими людьми, захлопывая их сердца и души. А для ребенка важно их открыть. Но если Ваш малыш очень обидчив, то это почти невозможно сделать до тех пор, пока он еще обидонеустойчив.
Однако одна из задач родителей ребенка – помочь ему приобрести «устойчивость» к обидам, хотя бы мнимым.
– Мой Валерик обижается по мелочам. То не так посмотрела на него, то сказала что-то грубым голосом. А сейчас не ладит с детьми в классе. Ему кажется – все игнорируют его. Игнорируют в семь лет, что будет дальше? – пытается объяснить мне причину своего прихода на консультацию мама первоклассника, озабоченная бесконечными переживаниями сына, для которых, как она считает, и почвы-то нет. – Это сбои в его голове, – убеждает меня женщина, – и поэтому я беспокоюсь за него. Разве может понять семилетний мальчик смысл таких слов, как «игнорировать»? Просто выдумки, больше ничто.
Скорее всего – да. Ребенок обижается действительно на сверстников из-за того, что они не оценивают его так, как он считает нужным, и кто-то из них это может демонстрировать ему какой-то долей игнорирования. Но чтобы абсолютно все учащиеся класса не обращали на него внимания – вряд ли это может быть реальностью. «Реальность» эта только в его голове. Ему так кажется, и он пытается в это поверить. Наверное, Виталик действительно обидчивый ребенок. А обидчивого ребенка от других детей, которые тоже могут обижаться, отличает именно то, что его бесконечные обиды на взрослых и сверстников чаще всего в самом деле не стоят выеденного яйца. Поведение «обидевших» его людей просто не соответствует его ожиданиям, которые он завышает сам, не имея для этого почвы и достаточно веских причин, да к тому же не может на это взглянуть трезвым взглядом. Ну хотя бы, к примеру, никто не заметил, что его по-другому подстригли. Ну а раз не заметили, значит, всем на него наплевать. Он здесь лишний, ненужный. Его игнорируют. И ребенок так сам подливает себе масло в огонь, распаляя свое воображение и действительно веря в придуманное. Его «Я» – уязвленное и ущемленное, хотя он сам довел его до такого, обвиняя при этом других. Но другим, а особенно детям, в самом деле не важно, что он подстрижен. Если б в стрижке его было бы сверхъестественное, ну хотя бы стояли волосы дыбом. А подстригли почти как прическа у всех, так чему же тогда восторгаться.