Улыбка Горгоны
Шрифт:
– Ну, говори, время у меня есть.
– Отлично. Значит, так… Один дед в девяностых годах, являясь директором пансионата, все это хозяйство перевел в личную собственность, может, приватизировал, может, еще как-то забрал, точно не могу сказать, я не знаю.
– И не заморачивайся, в девяностые был жуткий бардак, умные люди в нем неплохо ориентировались и оторвали неплохие куски.
В понимании Вероники эти умные люди попросту воры. Леся же продукт своего времени, ее восхищают предприимчивые, успешные, богатые люди, а каким путем они этого достигли, неважно. Не
– А к пансионату примыкает огромный лесной массив, – продолжила Вероника. – В те времена просто забыли про него и про то, что лес закреплен за пансионатом. Теперь из-за него идет драка, нет, целая война, лес, как оказалось, принадлежит деду. Меня интересует, какие дед должен иметь доказательства, что это его территория?
– Забавная ситуация, дай-ка подумать… Ты уверена, он не аренду оформил, а получил право собственности?
– Ну а как бы тогда он продавал?
– В девяностые выдавали свидетельство о праве собственности на землю, так что могли оформить лес как большой земельный участок. Сейчас выдается свидетельство о государственной регистрации права, но на основе первого свидетельства оно является правоустанавливающим документом, а при последующих сделках будет выдано на нового владельца.
– Ты не могла бы выслать на мой почтовый ящик образец прав на собственность в девяностых и… это… образец нынешней государственной регистрации? Я хочу знать, как все эти бумажки должны выглядеть.
– С ума сошла? Лесные массивы не встречались в моей практике, да и вряд ли наши юристы работали в этом направлении.
– А ты на землю вышли, без массивов. Срочно. Это вопрос жизни и смерти… именно так обстоят дела. Не забудь, лес примыкает к пансионату, вдруг должны быть какие-то добавки к общему положению. Умоляю…
– Ладно, пробегусь по отделам. А ты познакомь меня с дедушкой, может, ему нужна опекунша?
Леся работает в администрации, юрист, если она не добудет образцы, придется блефовать на голом месте. Ожидая письма, Вероника продолжила изучать лесные проблемы, которых пруд пруди. Как Беляев умудрился их обойти? Хотя не обошел, его грохнули, чтоб не имел проблем.
Все бы ничего, да чувствовала себя, как в печке, тетка в таких случаях говорила: «Упарилась». Вот и Вероника упарилась в коконе, захватывая пальцами свитер на груди, она создавала подобие вентиляции, а семь потов все равно сошло.
Наконец получила письмо от Леси, внимательно изучила и начала работать. Дизайнерская работа требует умения создать при помощи компьютерной графики будущий проект ландшафта, учитывая капризы клиентов – альпийские горки, зоны отдыха, клумбы, лужи с камышами. А тут задача всего-то нарисовать бланки и внести туда данные. План территории Вероника тоже соорудила: посмотрела картинку деревни, как она выглядит из космоса, примерно прикинула, где может находиться «Сосновая роща», а потом изобразила графически карту местности. Совпадает или не совпадает – неважно, рассчитывала Вероника на примитивнейшее устройство большинства людей. Оставила и несколько процентов на неудачу, но ее желательно не притягивать, проецируя провал затеи,
Не ждала звонка Пети, а он позвонил:
– Вероника, ты хочешь послушать Абалкину?
– Конечно, хочу, – воскликнула она, забыв, что не дома и не одна.
– Ты сейчас где? Я подъеду, куда скажешь.
Бояться пока нечего, он мог еще вчера ее прикончить.
– Я дома, – сказала Вероника. – Только приезжай через часик, у меня сейчас доктор, я ведь простыла…
– Хорошо, через час буду. Лечись.
Работа практически закончена, Вероника кинулась к юноше-оператору, попросила отпечатать свои графические опусы, но, увидев черно-белую печать, остановила его:
– Постойте! Мне нужно в цвете…
– Цветной принтер есть в соседнем здании.
– Как же быть? – задумалась она. – А где купить флэшку? Недалеко.
– За углом магазин оргтехники. Направо.
Вероника смоталась в магазин, потом переписала на флэшку работу, затем сбегала отпечатать на цветном принтере. Время! Время, черт его возьми! А жадность не разрешила воспользоваться такси, поэтому домой Вероника неслась бегом, отчего каблуки подворачивались, «убегая» назад, но хоть не сломались. Надо было две пары носков надеть. Вероника успела принять душ, смыв с себя краску и семь потов… Звонок!
Глава 15
От идеи, даже бредовой, отказаться трудно, во всяком случае, Сенькову. К тому же в этом эдеме делать абсолютно нечего, кроме как заниматься своими прямыми обязанностями. Он болтал с обитателями пансионата, создавая образ любознательного и коммуникабельного юноши, которого интересует все: от рецепта борща до содержания перепелов в неволе, а их здесь держали. Самая неразговорчивая была тетка Ирина, Алексей к ней и так и сяк, помочь вызывался, но она не велась на поводу, разве это женщина? Где ее природная болтливость? При всем при том Мирона не выпускал из виду, а тот в комнате торчал, выходил из нее ненадолго, не удалялся далеко и не занимался каким-нибудь делом, требующим времени.
После обеда Егоров курил трубку на террасе, Мирон разговаривал с кем-то по телефону, но, чтоб посторонние не слышали, о чем идет речь, вышел под дождик. Сеньков, поглядывая на парня и сожалея, что не может подслушать, зацепился за доктора:
– Вы доктор, а курите. Не стыдно?
– Сгораю со стыда, – улыбнулся Егоров. – У меня слишком мало удовольствий, чтоб отказываться от них. А ты не куришь?
– Бросил, – хвастливо заявил Алексей. – Месяц назад.
– А, ну, это не страшно, через пару недель закуришь.
– Мирон уже минут десять говорит по телефону, не долго ли для сотовой связи? Никаких денег не хватит.
– С Лаймой, наверное. В субботу и воскресенье она не приезжает, у нее работа, а он скучает, я думаю.
– Правда, что подруг Лаймы убили?
– Зинаиду действительно зарезали, а о Саше ничего не известно. (Сеньков здорово прокололся насчет второй убитой, но Егоров не заметил.) Все может быть. Это для философов жизнь бесценна, а для кого-то она эквивалентна монетам, которые за нее кидают подонкам.