Умереть, чтобы жить
Шрифт:
— Фокс — не враг. — Аня села. — Он защищал меня… А сегодня меня хотели убить те самые люди, что привезли сюда! Разве вы с ними не знакомы? Они, во всяком случае, действовали по распоряжению шефа. И вели себя вовсе не как друзья.
Доктор сокрушенно покачал головой и взял её руку:
— Расслабьтесь, подумайте. Наши люди хотели вырвать вас из рук опасного человека. Так называемый Фокс — опытный мафиози. Это опаснейший враг вашего друга. Спрятав вас в мансарде, он отправился к нему с требованием выкупа и… ещё кое-каких деловых уступок… Естественно, он действовал не в одиночку. Ваш побег и путешествие на яхте были организованы целой преступной
— Да… То есть, нет. Они заставили меня написать признание в самоубийстве.
— Что бы сбить со следа Фокса! Инсценировка… Вас должны были увидеть раздетую, невменяемую гуляющие внизу люди. После этого ребята доставили бы вас сюда. А Фоксу пришлось бы долго выкручиваться из затянувшейся на его шее петли. Все выглядело бы так: он довел девушку до самоубийства, а потом увез её в неизвестном направлении. Это помогло бы вам исчезнуть с горизонта… Но тут… Ах… вы убежали, впутали в эту историю безумного старика, шли по улицам, обращая на себя внимание прохожих. Понимаете? Если начнется расследование, найдется множество свидетелей…
— Все это… — Аня сжала виски, стараясь сосредоточиться. — Все это как-то не так. Вы сказали — расследование. Какое расследование?
— Связанное с преступлениями Фокса… Эх, дорогая… Могли бы уже загорать на пляже собственной виллы… Послушайте мой совет…
— Я хочу спать… Завтра, если не возражаете, я выслушаю все ваши пожелания…
— Нет, милая. Вставайте, накиньте халат. Мы продолжим разговор в спальне. Похоже, нервное напряжение уже прошло… Теперь надо собраться с силами.
Аня послушно завернулась в халат. У кровати её ждал столик с ужином.
— Садитесь, выпейте кофе. Необходимо взбодриться.
Аня сделала пару глотков из протянутой доктором чашки.
— Уже поздно. — Она сладко зевнула. — Что случилось?
— Пока, к счастью, ничего непоправимого. Но терять время больше нельзя. С того момента, как в дело вмешался Фокс, вы в большой опасности. Вы и ваш благородный покровитель.
— Так где же он, в конце концов?! Кто он? — Аня сама удивилась вскипевшей в ней энергии. Она вскочила, словно бросая вызов доктору. Тот поднялся.
— Об этом и идет речь. Через двадцать минут, ровно в полночь, шеф ждет вас. В парадной столовой. Мадам Берта принесет костюм, в котором надлежит появиться за столом. — Голос доктора стал официальным. — Я не сомневаюсь, на этот раз вы не станете бегать от своего счастья.
Очевидно, Берта ждала за дверью. Она вошла в комнату сразу же, как удалился доктор. На вытянутых руках дама несла длинное подвенечное платье. Разложив его в кресле, она открыла перед Аней большую коробку с аксессуарами, и поставила у кровати туфли — точь-в-точь такие, в каких танцевала на своей московской свадьбе Аня Венцова. Ободряюще улыбнувшись, дама покинула комнату.
Люстра и бра сияли в полную мощь, заливая все вокруг праздничным светом. Аня стояла посреди комнаты, так похожей на свою бывшую спальню, и ничего не понимала. Совершенно ничего, словно смотрела часть сериала, начало которого пропустила. Раздражение и некая легкомысленная игривость боролись в ней, а ощущения реальности и сна перемешались. Можно было бы, наверно, звать кого-то на помощь, биться головой о стену или швырять в зеркало парфюмерные
— Откуда же взялось это? — Задумчиво коснувшись царапины, Аня порылась в коробке в поисках подходящего ожерелья, но ничего не нашла. Волосы она зачесала на одну сторону и в заколку закрепила веточку шелкового флердоранжа. Грим нанесла щедрый и яркий, как для сцены. Вот только опухшая щиколотка ныла под тонкими колготками и приходилось немного хромать, наступая на высокий каблук.
В общем-то невеста осталась довольна собой. Ей велели принять соответствующий вид к строго обозначенному времени, и она с этим справилась. Загадочный шеф, так старательно готовившийся к встрече, продумавший даже костюм и украшение дамы, будет сильно удивлен, — вместо Алины на романтический ужин явится совсем другая женщина. Что ж, не хотели слушать, сочли сумасшедшей, теперь пусть разбираются сами… Враги, друзья, «Двойники», «Лисы»… — хватит! Трагифарс близится к завершению. На сцену, Венцова, твой выход!
13
До полуночи осталась одна минута. Аня вышла в коридор. Издали стал виден мерцающий полумрак гостиной. Медленно, с глухо стучащим сердцем она вошла в комнату. По стенам тускло мерцала позолота массивных багетов, на овальном столе, накрытом к ужину, стоял букет гладиолусов и канделябр с семью свечами. Два стула с высокими спинками ждали гостей. Поколебавшись, Аня села, хотя никто не предложил ей пожаловать к столу. И тут же каминные часы начали отбивать полночь.
Она увидела его в дверях — одетого с театральной элегантностью черные брюки, белая шелковая, очень свободная рубашка, распахнутая на груди. В таком костюме в балете обычно выходит Ромео. Не хватало серебрящегося эфеса шпаги. В руках Михаил держал сафьяновый футляр. Он открыл его — лавиной искр сверкнуло бриллиантовое колье.
— Ты узнаешь это, дорогая? — Он улыбался, он излучал любовь и нежность.
Во рту пересохло, губы одеревенели, Аня протянула руку к бокалу. Михаил тотчас налил в него немного вина и, подойдя, тихонько обнял обнаженные плечи. — Успокойся, девочка. Я с тобой. — Он защелкнул на её шее колье.
Все как тогда. Никаких сомнений не осталось — Аню обнимал погибший муж.
— Прости меня. Главное — прости. Я знал, ты поймешь, ты сумеешь понять… Мне было тяжело, неизмеримо тяжело… Но я же — супермен! Михаил занял кресло напротив.
— Я очень больна, — сказала Аня. — После того, как ты погиб, мне никак не удается разобраться в том, что происходит… Мой рассудок живет по своим законам… Как океан Солярис. Он создает фантом… дорогой мне фантом… В глазах, глядящих на Михаила, блестели слезы. — Дьяволу или Ангелу спасибо за эту ночь. — Аня подняла пустой бокал. — Не вижу шампанского.
— Доктор сказал, что тебе сегодня не стоит много пить. Это розовое вино — совсем легкое, оно бодрит и проясняет мысли. Так гласят рецептурные комментарии трехсотлетней давности… — Михаил наполнил бокал Ани светлым вином. — А я не могу отказаться от коньяка. Нервничаю. Выпьем за встречу… Я же обещал, что наша жизнь станет прекрасной сказкой.