Умеющая искать
Шрифт:
– Беан, ну зачем такой длинный нос! А это что за блямба под носом?
– Какая блямба? – недоумённо переспросил Беан.
– Ну вот нос, а под носом вот это зачем?
Мальчик присмотрелся и рассмеялся:
– Что ты, Ники, какой это нос?! И это никакая не блямба! Просто фрам снимает шляпу перед фра, это его рука!
– А это что? – не отставала я, ткнув в серый продолговатый камешек на спине фрама.
– Это рюкзак. Может, он солдат и пришёл из похода, - предположил Беан.
– Или ребёнок и пришёл из школы, - улыбнулась я.
– Нет, не ребёнок!
Глава 6
Ещё два дня прошли относительно благополучно, если не считать той бурды, которой тут кормили. Вечно голодный Беан ел и не жаловался, я же заставляла себя глотать безвкусную кашу или пустой суп, напоминающий помои. Мне нужны были силы, чтобы встать, и привередничать здесь не приходилось.
Массажем ног я занялась практически сразу, после того, как мы переехали в приют – здесь важна была постепенность, и я не спешила терзать свои ноги активными процедурами. Поглаживала, трясла и простукивала мышцы, которые, похоже, уже частично заменились соединительной тканью. Беан помогал как мог – сгибал и разгибал мои ноги в коленях. Я упиралась ступнями в детские ладошки и молилась о том, чтобы всё получилось. А когда брат выходил из комнаты, я снова и снова представляла, как я иду, легко и свободно, приседаю или подпрыгиваю, бегу или плаваю. Я знала, что пока я не поверю сама, что встану на ноги и буду здоровой – толку не будет.
Самое интересное, что моё тело реагировало! Я ощущала, как теплели мышцы, словно включаясь в проработку того, что я себе представляла. И эта внутренняя работа моего организма наполняла меня уверенностью, что всё будет хорошо.
Вчера привезли коляску, и я получила возможность хоть ненадолго выезжать на улицу. Эх, если бы ещё море было так близко, как от дома моего отца! Я знала, что плавание быстрее разбудит и укрепит мои мышцы, но увы, о море мне оставалось только мечтать.
Мы постепенно знакомились с другими обитателями приюта. Их было десять, детей всех возрастов, и у меня сжималось сердце, когда я видела не по-детски серьёзные глаза воспитанников монашеской обители. У каждого из этих детей была не только своя болезнь, но и своя беда.
Известно, что жизнь в детских домах не сахар, и поначалу я не отпускала от себя Беана. Боялась за него, а не за себя, была уверена, что смогу дать отпор, даже сидя в коляске. Но нас приняли с интересом, хотя и без особой симпатии. Новенькие были хоть каким-то разнообразием в приютской жизни.
Жизнь эта складывалась по своим законам, и текла по давно проложенной колее. Каждый день дети разбивались на три группы – большая часть отправлялась к местному храму Светлейшего просить милостыню, пара девочек оставалась работать в огороде, который был разбит неподалёку от здания приюта, и ещё пара человек поступали в распоряжение сестры Винавии. Они помогали на кухне, чистили овощи, мыли котлы и начищали
Несмотря на то, что приют должен был помогать детям с увечьями, кроме меня и ещё двоих детей – той самой слепой девочки и мальчика с неразвитой рукой – остальные воспитанники выглядели вполне здоровыми, хоть и очень худенькими.
Слепую девочку звали Дарис, мальчика с больной рукой – Тимто, им на вид было лет по двенадцать, хотя, возможно, что они, как и я, выглядели моложе своих лет.
Дарис показалась мне немного замкнутой и настороженной, зато Тимто болтал за двоих. Его тёмные глаза весело сверкали, когда он увлечённо рассказывал, как Дарис едва не дали золотой.
– Служба была длинная, я замучался ждать! В животе волки воют, есть охота! И тут из храма выходит девчонка, маленькая ещё, но настоящая фра, вся в кружавчиках. А с ней такой высокий фрам. Девчонка эта увидела Дарьку, достаёт из сумочки золотой и к ней. А фрам её хвать за локоть! Говорит, это много!
Подвижное лицо Тимто выразило разочарование.
– И чего он полез! А девчонка эта всё на меня смотрела. Эх, скорей бы завтра! Я слышал, завтра эта маленькая фра снова придёт, на обряд прикосновения к Светлейшему. Уж я буду совсем рядом держаться, может, фрам и не увидит, как она мне золотой подаст!
– Глупый ты, Тим, - грустно сказала Дарис. – Она, видно, иностранка, наших денег не знает, так фрам ей уже всё объяснил.
– А вдруг! – не сдавался Тимто. – Мы с Дарькой деньги копим, - понизив голос, сказал мальчик. – Говорят, в Ренуе есть маг, который глаза лечит. Но берёт по двести грай, зараза! А у нас всего четыре пока.
– Тим! – строго оборвала его Дарис.
– Ладно-ладно, помню, - с досадой отозвался мальчик. – Ты говорила, чтобы Фрилу не говорил, я и не проболтался! – он бросил быстрый взгляд на девочку и сказал шепотом. – Я знаю, как сразу много денег заработать, а она не хочет!
– И что надо делать? – спросил любопытный Беан.
– Дарька даром что слепая, а людей видит, - сказал Тимто погромче и попросил. – Дарь, ну скажи, где сейчас Ники стоит?
Девочка усмехнулась и ответила коротко:
– Сидит она.
– А какие у неё волосы, знаешь?
Девочка вздохнула.
– Тебе не надоело?
– Интересно же! – присоединился Беан. – Ну, скажи, Дарь!
– Волосы чёрные, глаза зелёные, - скучая, ответила девочка.
От неожиданности я открыла рот.
– Я только не знаю, почему тебя в приют взяли, ты ж старая уже, - добила меня Дарис.
Мальчишки засмеялись.
– Старая! – веселился Беан. – Старушка уже наша Ники, целых восемнадцать!
– Бабулечка! – поддержал Тимто, взглянул на подругу и замолчал.
По лицу Дарис пробежало облачко.
– Ну ладно, - поспешно сказал Тим. – Хорош смеяться! Каждый ошибиться может! Дарь, ты лучше про Беана расскажи.
Но Дарис не захотела продолжать аттракцион с угадыванием. Вместо этого она встала и направилась ко мне. Я невольно вздрогнула, когда руки девочки легли мне на плечи, а потом осторожно коснулись лица.