Унаги с маком или Змее-Week
Шрифт:
– И что же Наполеон? – теперь Паше пришлось хотя бы встать для ответа.
– Наполеон – герой того времени.
– Почему же? – не унимался учитель.
– Выбился в императоры из самых низов, – вяло ответил Павел.
Нестор понял, что большего он от этого ученика не добьется и жестом предложил ему присесть на место. Дождалась своего выхода королева класса – Лиза Довгая. Она встала так, чтобы новый ученик мог по достоинству оценить ее красивый профиль.
– Если бы не революция, в результате которой был свержен один монарх, – сказала Лиза тоном знатока, – то Наполеон не стал бы консулом
– И не только императором французов, – добавил Нестор Иванович.
– Да-да! – вспомнила ученица. – Еще он был королем Италии.
– И протектором Германии, вернее – Рейнского союза. И медиатором Швейцарии – конфедерации, – снова дополнил учитель.
– Медиатором играют на гитаре, – вставил Паша и пригнулся – «это не я».
– Совершенно верно, – невозмутимо кивнул Нестор Иванович, – и на гитаре тоже. С латыни «медиатор» переводится как «посредник». И посредник иногда нужен не только в делах политических, но и между пальцами и гитарными струнами. А что во времена Наполеона происходило за океаном? Евгений, может, подскажете?
Евгений с готовностью «подсказал». Нестор Иванович тут же заметил отличие. Ученики в школе могли выкрикнуть с места, но если их спрашивали, то сначала вставали, а потом отвечали (или не отвечали) на заданный вопрос. Евгений начал отвечать сидя и только потом, вспомнив о правилах, к которым еще не успел привыкнуть, поднялся с места.
– Америка не вмешивалась в наполеоновские войны, – Евгений говорил с явно выраженным акцентом, отчего его речь казалась слегка развязной и нагловатой. – У нас были свои проблемы. Англия блокировала американские порты и вступила с Америкой в войну.
Нестор покачал головой: много, ох, много предстоит вложить педагогического труда. Парень способный, с ходу сопоставил временные периоды. Заметно, что история для него – не новый предмет. Объем знаний можно проверить позже. Сейчас главное – адаптивность. Чужаков нигде не любят, поэтому нужно будет Евгению отвыкать от четко прозвучавшего «у нас», а то возможны конфликты. Вряд ли будут явные недружелюбные акты – ребята в классе подобрались миролюбивые, – но излишняя напряженность все равно ни к чему.
– Мы, наверное, говорим сейчас не обо всей Америке? – уточнил Нестор. – Речь идет о Соединенных Штатах?
– Yes, of course! – согласился Евгений с широчайшей улыбкой.
– Английский у вас по расписанию завтра, – улыбнулся в ответ Нестор Иванович. – Сейчас – урок истории. И почему Англия блокировала океанские порты? Зачем Англии была война с Соединенными Штатами? Ей было мало Наполеона?
– Чтобы флот Соединенных Штатов не мог осуществлять торговлю, – с готовностью ответил Евгений.
– Отлично! – Нестор был действительно доволен новым учеником. – И с кем же вели торговлю Соединенные Штаты, которые сами совсем недавно были частью владений Британской короны?
– Со всеми! – радостно сообщил Евгений. – И с Францией, и с Англией. И с другими странами. Со всеми.
– Как всегда! – пробурчал Макс Зурабов, его сосед по парте.
Нестор решил, что пора было уходить от конкретных аспектов к общим закономерностям того периода.
– Садитесь, – кивнул новенькому. – Что ж, мы уже говорили с вами, что развитие цивилизации
Все кивнули, хотя Евгений сделал это с сомнением.
– Вспомните: вы можете как угодно высоко раскачать качели, вы можете максимально увеличить амплитуду движений, но всегда ваша лодочка будет проходить через одни и те же точки. Классификаций может быть множество, но сейчас нас интересуют такие отправные точки истории, как монархия, революция, демократия. – Нестор, по своему обыкновению, чертил траектории и точки мелом на доске. – И потом наша лодочка истории начинает обратное движение – к монархии. Только этот обратный переворот называют не революцией, а реставрацией. Посмотрите, что происходит приблизительно в одни и те же годы практически по всей Европе. Великая французская революция заставила задуматься всех монархов. Либеральные поблажки, которые давали о себе знать, были ликвидированы. В самой Франции – через директорию и консульство – к Империи. А потом?
– Реставрация Бурбонов, – Лиза порывалась встать, но Нестор Иванович не позволил жестом: при быстром обмене репликами традиционные дисциплинарные ритуалы только отнимали время.
– В Англии?
– Король сошел с ума! – Павел был в своей стихии – выкрики с места, без руки.
– Георг Третий страдал порфирией, – поправил Нестор. – Но Вы правы: припадки начались в 1789 году…
– В год французской революции! – поставила точку Лиза.
– Именно! Наполеон в 1806-ом году распускает Священную Римскую империю. Не проходит и десятилетия, как разрозненные пять королевств Германии, вольные герцогства, княжества и города – всего тридцать восемь государств – объединяются в Германский союз. И в том же году Пруссия, Австрия и Россия создают Священный союз, призванных сохранять прежний монархический порядок, а не создавать novus ordo seclorum…
Евгений узнал знакомую латинскую фразу и уже показывал своему соседу по парте Большую печать США, изображенную на однодолларовой купюре. Макс Зурабов мрачнел – он уже стал чернее тучи. Много, ох, много предстоит вложить педагогического труда…
На большой перемене не удалось позвонить ни отцу, ни жене: Нестора вызвали к директору. Антонина Николаевна руководила школой последние шесть лет. Занималась исключительно администрированием, в учительские дела старалась не вмешиваться. Для таких дел имела завучей и руководителей методических объединений. Ей удавалось держать хрупкий баланс на острие бритвы между благоволением высшего начальства и уважением сотрудников. Вызов в кабинет директора – дело редкое, а потому особое – коллеги в учительской ждали развернутого повествования «по итогам».
Девочка-секретарь молча показала рукой на открытую дверь: «Заходите, свободна». Антонина Николаевна читала что-то из периодики. Отвлеклась быстро, улыбнулась, поздоровалась.
– На ковер? – полушутя поинтересовался Нестор.
– Что Вы! Наша гордость. Какой ковер?
Директор протянула Нестору Ивановичу собственный мобильный телефон, весьма консервативной модели, с кнопками и небольшим дисплеем. Нестор обладал почти таким же – «рабочая лошадка», минимальный функционал, ничего лишнего.