Ундервельт. Западня

Бард Олег

— Вроде бы тебя, — продолжил гнуть свою линию Тарвит. — Говорят, ты очень для них опасен, потому что можешь уничтожить мир.

Шимон уставился на Тарвита, как на придурка. Помолчал, а потом изрек:

— Я — опасен? — Он усмехнулся. — Да я никто и зовут меня никак. Я почти голый сюда попал. Потом безумный чувак в балахоне пытался меня куда-то вывести…

— Арон, что ли?

— И тебе он попадался? Заманивал? — Тарвит не стал вдаваться в подробности, кивнул, Шимон продолжил: — Что я могу сделать

тем сумеречным? Ни-че-го. Ты их уровни видел?

«Как убедительно врет», — подумал Тарвит. Но решил подыграть, рассчитывая, что Шимон рано или поздно проколется. Не похож он на простого новичка: уж слишком спокоен, не задает лишних вопросов. В нем чувствуется фальшь.

При мысли о Замке накатила тоска, он каждой клеткой ощутил, что и ему туда нужно. Не просто нужно — жизненно необходимо, но он пока не понимал зачем.

— Значит, потом собираешься к Замку? — спросил Тарвит, с сожалением отмечая, что у вожака псов вместо хвоста обрубок. — Зачем тебе туда? Говорят, там опасно, живым не добраться.

Шимон пожал плечами:

— В самую первую ночь здесь я прибился к бывалым, там вперемешку люди, гномы, эльфы и даже орк затесался. Все они пробирались к какому-то складу на востоке, возле терриконов, где проклятое гномье поселение, чтоб добыть какой-то ключ. Если этим ключом открыть дверь в замке Госа, можно выбраться в Большой мир. Правда, никто не знал, как именно выглядит ключ, и где находится дверь.

При мысли о Замке на Тарвита накатила тоска, он каждой клеткой ощутил, что ему нужно ну просто край, но он не понимал зачем.

Тарвит развернул карту, жестом подозвал Шимона, он ткнул пальцем юго-восточную область, границу гномьих владений и серой зоны сумеречных. Локация была накрыта черепом.

— Это здесь. Да, там опасно. Но даже если не проберусь туда, оттуда и до тумана рукой подать. Хочу проверить, настолько ли он непроходим.

— Полностью с тобой солидарен, — сказал Тарвит, Шимон качнул головой. — Не возражаешь, если составлю тебе компанию?

Некоторое время шли молча. Наконец красавчик не выдержал и озвучил мысли:

— Ты говорил, что меня ищут сумеречные. Они называли мое имя?

— Нет. Просто забирают и пытают всех новых, ищут того, у кого сохранена память. Говорят, что он опасен и для них, и для мира в целом.

— С чего ты решил, что он — это я? — спросил Шимон, останавливаясь.

Тарвит упустил момент, как он скользнул за спину. В шею уперлось лезвие.

— Хочешь меня сдать? — пробормотал Шимон бесстрастно. — Но ты ошибаешься. Я ничего не знаю и не помню. Просто настолько не хочу становиться куклой, что согласен перерезать тебе глотку.

Тарвит ухмыльнулся. Удивительно, но смерть не пугала его — от пережитого он словно отупел.

— Во-первых, я такой же новенький, как и ты. Во-вторых, у меня другой интерес, — признался

он. — Я хочу назад. Не помню подробностей, но предчувствую, что там нормально, нет уродов и всего этого дурдома. Если ты — избранный, то поможешь мне. Сейчас же я могу быть тебе полезен как напарник.

— Логично. Принимаю твое предложение. Только одно «но» — никакой я не избранный. — Шимон отступил назад. — С условиями твоими соглашаюсь только потому, что одному выживать сложно.

Тарвит сделал вид, что поверил ему.

— Пошли. Нам нельзя привлекать внимание людей… и прочей человекообразной братии.

Шимон и Тарвит медленно шли на юг друг за другом, для обнаружения ловушек использовали кристалл Шимона, надеясь, что второй подольше сохранит заряд, ведь показываться на глаза бывалым было рискованно.

Небо снова затянуло тучами. Тишина стояла, как перед дождем, и мир был соткан из комариного звона. Кровопийцы носились тучей, облепляли лицо и пробивали даже через штаны. Изредка ветер доносил далекий вой псов.

— Есть кое-что интересное, — решил поделиться наблюдениями Тарвит. — Я только сюда попал — и сразу встретил Арона, он вывел меня, накормил, обогрел и вооружил. Потом мне помог полудворф Толл, задание дал бестолковое, словно, кроме меня, некому псов пострелять. И так оно все складывается, будто местные сидят на своих местах и ждут, что мы придем, а не своими делами занимаются.

— Ерунда, — отмахнулся Шимон. — Это и есть их дела. Делай добро и бросай его в воду. Им выгодно собирать вокруг себя людей, сколачивать общину… или как оно тут называется? Клан, что ли… Ну, ты меня понял.

— Не совсем. Ладно, допускаю, что это все совпадения. Но готов поспорить, что едва нам что-то понадобится, возникнет добрый дядя и если не даст нужную вещь, то поможет найти, — Тарвит хлопнул в ладоши перед лицом, погубив целый летучий эскадрон комаров. — Такое чувство, что все оно сделано исключительно для нас и под нас…

— Ну великолепно же. Всегда мечтал жить в государстве, которое заботится о своих гражданах…

Государство… граждане… Большие дома, много людей. Железо, бетон… Такие знакомые, но смутные понятия… И тут до Тарвита дошло, что Шимон прокололся! Вот момент, когда можно взять его за жабры и вытрясти правду.

— А что такое государство? — спросил он равнодушно, а сам боковым зрением следил за напарником, перестав обращать внимание даже на комаров.

Шимон сморщил брови, потер лоб пальцем, будто хотел им застрелиться, и аж покраснел от натуги. Тарвиту казалось, что он слышит, как в мозгу напарника скрипят шестеренки.

— Не знаю. Точнее, знаю, чувствую, а объяснить не могу.

Съехал! Догадался, что его на горячем поймали! Но ведь как врет, как врет! Надо у него потом взять несколько уроков вранья.