Ундервельт. Западня
Шрифт:
— Как это ликвидируют? — удивился пьяный. — А пациентов куда деть? Раковые есть, спинальники есть, вчера еще спидозника привезли подыхать. Не на улицу же их выкидывать?
— Везет же, блин, как утопленнику, — заныл лысый. — В государственной больнице пахал, ни копейки не заработал. Думал, раз сюда устроился, хотя бы деньги увижу.
— Ребят, идемте, что ли, — спохватилась дама. — А то старшая будет возмущаться.
— Может еще по соточке? — предложил лысый.
— А почему бы и нет? — поддержал его пьяный.
— Хорош,
Они направились к выходу. Детектив допил кофе, бросил недоеденный рулет в мусорное ведро у входа и поспешил на улицу.
У ворот медцентра действительно возникла заминка. Охранник загородил дверной проем и стал что-то втолковывать гулякам. Коренастый, напоминающий шимпанзе, мужичок — похоже, это был «пьяный», — потянул руки к АК-12, за что сразу же легонько получил от охранника в ухо.
— Порядочки у вас… — процедил Наган, наблюдая эту сцену на экране телефона.
В конце концов дама чмокнула охранника в щеку, и тот пропустил четверку на территорию «Панацеи».
Наган поинтересовался, все ли в порядке у Яны, получил утвердительный ответ и успокоился.
* * *
Вечером, в пять минут седьмого, обшитые сталью двери открылись, и Наган увидел Светлану. Она сменила униформу сотрудницы медцентра на короткую юбку и футболку с открытыми плечами. Светлана долго мешкала, прежде чем решилась перейти через дорогу, вертела головой по сторонам, словно кого-то опасалась. Она неспешно шла по тротуару — коренастая, полногрудая, с рельефными икрами ног, с подозрением и страхом глядела на людской поток, вливающийся в метро. На ее ключицах пламенели веснушки.
Наган вздохнул, завел машину и медленно-медленно поехал. Нагнав Светлану, высунулся в открытое окно.
— Мадам! Мадмуазель! Вам исключительно повезло! У нас — рекламный день, и наше такси отвезет вас в Строгино совершенно бесплатно.
Светлана вздрогнула, шарахнулась, но взяла себя в руки и повернулась к Нагану. Глаза, затянутые поволокой, на миг прояснели, он размышляла недолго.
— А… к черту… — вяло махнула рукой дама. — У тебя открыто сзади? — спросила она словно у старого знакомца.
— Открыто, запрыгивай! — сказал Наган, отмечая, что его пассажирка, плюхнулась на заднее сиденье, а не рядом с ним, и крайне насторожена.
В салоне сразу запахло горькими духами и перегаром.
— А я тебя помню, — сказала Светлана. — Я видела тебя в кафе.
«Глазастая», — подумал Наган, выруливая на кольцо.
— Верно, — не стал отрицать он, отрегулировал зеркало так, чтоб там отражалась не дорога, а Светлана.
— И чего хотел? — с волнением, а может — с предвкушением, спросила дама.
Наган хмыкнул:
— Понравилась…
Светлана прыснула, кокетливо оправила юбку.
— И рада бы поверить, но я с людьми работаю, — сказала она, улыбаясь. —
Наган улыбнулся в ответ. Это была жестокая усмешка хищника, настигшего жертву. Светлана, тоже следившая за ним через зеркало, сразу подобралась и даже вроде остатки хмеля выветрились из ее головы.
— Скажем так, — Наган поморщился, — моя и твоя зарплата идет из кармана одного и того же человека. Этот человек исчез, и моя задача вернуть его любящей жене и нуждающейся в нем России.
— Ясно, — протянула Светлана, разглядывая ногти на руках. — Я-то тут при чем? Может, я и правда тебе просто понравилась? — Она провела ладонью по глянцево блестящему колену.
— Я хочу дать тебе денег, — сказал Наган. — Сумма приличная. Если расскажешь, что меня интересует, можешь некоторое время не беспокоиться о квартплате.
— И это услышал… — тихо проговорила Светлана. — Кто же ты такой?
Наган вынул из внутреннего кармана пиджака заранее приготовленную пачку купюр. Ему пришлось мобилизовать часть средств, которые заплатила Карина Тарасова.
— Мне нужны ответы на вопросы. Держи! Двадцать штук, остальное получишь позже. Держи скорее, мне неудобно рулить одной рукой!
Светлана забрала деньги. Покрутила пачку в руках, не решаясь пересчитать или же просто убрать деньги в сумочку.
— Ходят слухи, что Тарасов недавно проходил обследование в вашем медцентре, — начал Наган. — Это так?
— Ой, вряд ли, — продолжая мять пачку, ответила Светлана. — Если бы он обратился к нам как пациент, то все начальство бы на ушах стояло.
— Есть также предположение, что Тарасов лег к вам на лечение, не желая, чтобы это кому-то стало известно.
— Вот ты куда клонишь… — задумалась Светлана.
— Сама понимаешь — влиятельная персона, масса недоброжелателей. Если узнают, что он серьезно болен, то навалятся всей толпой и задавят.
— Тарасов — генеральный директор, он же — и основной спонсор, — тихо сказала Светлана с заднего сиденья. — Я бы знала, если бы он лег в одно из наших отделений. Да что вы вообще такое говорите! Каждый бы знал — от последнего грузчика до главврача! Ковровые дорожки бы расстелили в коридорах! Все начальство бы днями и ночами в очереди стояло в его палату, чтоб услужить.
Наган поморщился, как от зубной боли. Его инвестициям грозило вылететь в трубу.
— То есть ты утверждаешь, что за последнюю неделю распорядок работы медицинского центра не изменился?
— Ну-у, я бы так не сказала, — уклончиво проговорила Светлана, а затем, наконец, забросила свой гонорар в сумочку. — Все будто на иголках. Все боятся потерять работу.
— А пациенты? Не боятся оказаться на улице?
— Наши пациенты почти ничего не боятся, — отмахнулась Светлана. — Они привыкли стоять одной ногой в могиле.