Ундервельт. Западня
Шрифт:
Внизу виднелась небольшая площадка и распахнутая дверь в еще один лаз, где исчез Шимон. Расплывающийся в мареве гном жестом приглашал Тарвита, его характеристики плыли перед глазами.
Тарвит спустился, защелкнул засов, сбежал по лестнице. Пригибаясь, пошел по темному коридору, оставив гнома за спиной и отмечая, как ослабевает давление внешней среды, как отпускает страх, картинка становится четче.
В помещении мерцала свеча, ее слабого света хватало, чтобы Тарвит видел не только спину Шимона, шагающего впереди, но и трещины и потеки на стенах. Коридор был
— Мужики, а вы тут давно…
Он вышел из лаза, и его голос оборвался, он молча прошел вперед, растворился в темноте комнаты. Тарвит ускорился, глядя на тени на стене, которые то удлинялись, то укорачивались. Как минимум в комнате было пятеро. Скоро станет ясно.
— Вали отсюда! — крикнул Шимон, когда Тарвит собрался шагнуть в комнату.
Он остановился перед порогом, но гном придал ему ускорения, толкнув в спину. Тарвит вылетел в просторную комнату и увидел, кто там собрался. Сумеречные.
Три орка, три человека, седьмой гном, что открыл дверцу. Тарвит выхватил тесак, чтобы перерезать себе горло и воскреснуть в другом месте, но позади идущий ударил его по голове, и он упал на пол.
Глава 16. Быль и небыль
Что значило предупреждение Гошкодери? Сколько в нем правды, сколько — желания запугать? Кому верить: ему или чокнутому Краско, пытавшемуся доказать, что депутат и Гурский — абсолютное зло?
Нагану казалось, что сама реальность всеми силами старается не пустить его в офис. На дороге произошла авария, пикап, везший металлопластиковые окна, въехал в пассажирскую маршрутку, и трасса встала намертво. Пока растащили машины и убрали разбитые окна, прошло около часа. Потом Нагана остановил ДПСник — видимо, постарался хоть как-то окупить выезд на место аварии. Штрафовать было не за что, но драгоценное время на него ушло.
Настораживало, что Яна не звонила, не писала, не интересовалась подробностями встречи с Краско, а на сообщения супруга коротко отвечала: «Все ок». Сперва Наган подумал, что она обиделась на его исчезновение, но когда позвонил, разговаривала жена дружелюбно, хотя и чувствовалась некая отчужденность.
Если бы Яна была с ним в салоне, она всеми силами попыталась бы уговорить его не ехать в агентство, сославшись на то, что слишком много тревожных знаков. И он бы не поехал. Но она где-то там, и ей, возможно, угрожает если не опасность, то неприятности уж точно.
К месту Наган добрался в начале десятого. Прежде чем припарковаться на опустевшей стоянке, щедро залитой светом фонарей, Наган медленно объехал вокруг офисного центра, где горело только окно его приемной и два этажом выше, оставил машину возле ржавого допотопного «мерседеса», принадлежащего охраннику Егорычу.
Закурил, уронил пачку и долго искал в тени, используя заминку, чтоб оглядеться. Было пустынно. Все сотрудники разошлись по домам, оживление наблюдалось только в кафе. Но когда Наган снова сел в салон «шкоды» и сделал вид, что отъезжает, никого из посетителей этот факт
Проводив взглядом парня в оранжевых штанах, торжественно несущего букет, Наган зашагал к офисному центру, позвонил в звонок, радуясь тому, что Егорыч уже запер дверь, а значит, никто посторонний в здание проникнуть не мог. По крайней мере, в последнее время.
Подволакивая ногу, Егорыч топал по коридору. Он не доверял электронным замкам и пользовался еще и щеколдой.
— Что-то ты припозднился сегодня, — проговорил он, Наган заметил кетчуп на его усах, но промолчал. — Супруга твоя совсем заскучала, час назад заглядывала, приносила печенье. Такая она у тебя умница! Так чего поздно-то? У нас ведь это не положено, камеры проверят, и мне, и тебе по шапке настучат. И еще эти вот, — он задрал голову, кивнул наверх. — Типография. Но эти-то ладно, они переезжают…
— Я серьезное дело расследую… — проговорил Наган, думая о том, что по доброй воле Яна не пошла бы к Егорычу. Наверное, менты напугали ее сильнее, чем она показала.
— Никак олигарха Тарасова ищете? Его жену я узнал, Каринку-то, она к тебе приходила на прием.
Наган усмехнулся:
— Придется, Дмитрий Егорыч, брать тебя на работу. Такой талант пропадает!
Охранник приосанился.
— А то! Я еще о-го-го. Сустав только поменять надо. Коленный. Осколком зацепило. Поначалу не болело, а к старости… Эх… Знаешь, сколько это сейчас стоит?
— Безумно дорого. Никто подозрительный поблизости не околачивался? — поинтересовался Наган, думая, что лучше потратить минуту на разговор, чем потом пожинать результат халатности.
— Как ты ушел, так только свои были, я ж всех вас знаю, третий год тут. Только типография туда-сюда коробки таскает, и все.
— Спасибо.
Егорыч просто так не болтает — значит, и правда нет опасности. Пора бы выдохнуть, но не выдыхалось. Что-то было не так. Поднимаясь на второй этаж по лестнице, Наган тщетно пытался сообразить, что именно.
Кроме его и Яны, на этаже не было никого. Недавно вымытый пол пах хлоркой, тянуло кофе, потрескивали древние люминесцентные лампы, пожирая эхо шагов.
Тишь и гладь, но рука отчего-то сама легла на рукоять «травмата», лежащего в подмышечной кобуре. Наган распахнул дверь в агентство, подавляя желание выхватить пистолет. Откуда оно?
В приемной горел свет, на столе исходила ароматом чашка кофе. От такого домашнего, уютного запаха Наган расслабился, закурлыкал пустой живот.
— Яна? — позвал он, взял чашку и толкнул приоткрытую дверь в свой кабинет, собираясь сделать глоток.
Яна, глядящая в экран ноутбука, так увлеклась, что не ответила. Клац-клац-клац — щелкала мышка, на которую Яна увлеченно давила указательным пальцем.
— Чем ты так занята? — Наган повертел головой по сторонам. — Читаешь? Играешь?
Обычно Яна слушала музыку, когда оставалась в офисе одна. Как и Наган, она любила рок, пусть и более мягкий. Теперь царила тишина — видимо, у супруги после пережитого стресса разболелась голова.
Но самое странное — Яна даже не посмотрела на него.