Уникумы Вселенной – 3
Шрифт:
– И что, все придут послушать этого Окапия?
– Папа! Ну, это же естественно: он самый лучший! – Абелия недоумевала. – Неужели он тебе не нравится?
– Да нет, нравится! – успокоил ее академик, отрезая кусочек обжаренной сочной отбивной. – Но нельзя же создавать такой культ и превращать обычного человека в какого-то идола!
– Это ведь никому не вредит…
– Ага! Не вредит! Ты глянь, что уже возле сцены творится! – Он, пережевывая мясо, указал вилкой на место предстоящего концерта. – Ни одного свободного
– Ну, это ж праздник! – засмеялась Абелия. – Уже завтра деревья будут стоять как новенькие. Травку польют, где надо заменят…
– Вот эту молодежь я бы и заставил заняться восстановлением…
– Ой, папа! – неожиданно перебила его дочь. – Ни за что не угадаешь, кто к нам идет!
– Где? Кто? – Академик близоруко всматривался в ту сторону, куда глядела его дочь.
– Да вот же! Самый солидный и с самым большим подносом с едой!
– Вот это сюрприз! – Карней наконец-то узнал подходившего. – Спустился с облачных вершин, чтобы к народу быть поближе! – Он встал, отложил поднос.
Тасон поставил и свой еще парящий обед на парапет и обнялся с академиком. Потом поцеловался с его дочерью.
– С праздничком вас!
– И тебя также! Присаживайся! Вижу, ты голоден, как никогда! – пошутил Карней Пари. – Дня три небось не кормили?
– А знаешь, действительно уже и забыл, когда спокойно за столом сидел. Разве только у тебя в гостях. – Он сел, поставил поднос на колени и принюхался: – Ммм! Как пахнет! А я не сомневался, что найду вас недалеко от любимого ресторана. Я о нем всегда вспоминаю с довольным урчанием желудка.
– А я подумала, что вы пришли сюда послушать лучшего певца планеты! – пошутила Абелия. – Оказывается, у вас чисто гастрономический интерес.
– Здесь что, будет выступать Окапий? – чистосердечно удивился Тасон.
– Он вам тоже нравится?! – не поверила девушка.
– Еще как! – Тасон блаженно вздохнул: – Это я здорово попал! Хоть расслаблюсь немного.
– Много работы? – посочувствовал Карней, глядя, как старый друг с ожесточением набросился на салат. – Да и похудел ты в последнее время…
– То ли еще будет! – многозначительно изрек Тасон, вылавливая вилкой из густого соуса кусок мяса. – Чем ближе к пенсии, тем больше беспокойства!
– Ну да! Такие, как ты, не уходят на пенсию! – засмеялся академик. – Будешь носиться как угорелый до последнего вздоха. Без обеда, без сна и без отпуска. Ведь признайся: в отпуске давно был? – Услышав в ответ лишь скорбное мычание занятого обедом Тасона, неожиданно погрустнел и добавил: – Хотя так намного лучше. Очень не хотелось бы провести последние дни в постели, беспомощным и никому не нужным…
– Папа! – перебила его дочь с укором и с лаской в голосе одновременно. – Если у тебя
– Что?! – в один голос возмутились и отец, и Тасон, и от этого все трое засмеялись.
Карней продолжил, оправдываясь:
– Это я так, прикидываю, как оно будет лет через двадцать…
– А-а! – протянул Тасон. – Тогда другое дело! Но советую еще лет девятнадцать об этом и не думать. Понял?
– Извините, погорячился… э-э… вернее, поторопился!
Дальше разговор пошел веселый и непринужденный.
К тому времени, когда Тасон закончил обед, Абелия принесла на всех десерт с вином, и они, блаженствуя под постепенно клонящимся к закату солнышком, стали ждать выступления «златокудрого». Неожиданно Тасон спросил:
– Карней! Я вот вспомнил об одной загадке. Двое наших ученых пытались в ней разобраться, но так и не нашли ответа. Может, тебя она заинтересует?
– Выкладывай! – оживился академик. – Если это по истории…
– Вообще-то, да. Хотелось бы узнать происхождение одного известнейшего названия. – Он сделал паузу. – Почему малая луна называется Вестником?
– Вестником? – переспросил Карней Пари. Потом покрутил головой и хмыкнул со все возрастающим удивлением. – А ведь и правда: почему?!
– Вот-вот. И нас это заинтересовало. Не встречалась ли тебе какая-либо информация или ссылки на нечто подобное?
Академик потер ладонями виски, а его лоб избороздили глубокие складки.
– Не помню… По крайней мере, сразу… Что-то мне мерещится… Но нет… Не могу вспомнить… Может, позже…
– Да это не к спеху, – успокоил его Тасон. – Когда будет время…
– Мне и самому стало интересно. И почему раньше никто не спрашивал?
Глава 32
Хардия
Император Дайви дремал на своем огромном ложе, обложенный многочисленными пышными подушками. Видимо, ему снилось нечто приятное: лицо было спокойно, уголки старческих губ приподняты в подобии улыбки. Неожиданно сквозь сон он услышал громкие шаги и, пробуждаясь, вздрогнул. В его спальню прямо-таки ворвался принц Бутен.
– Ну, сынок, ты меня и напугал! – Он попытался привстать, держась рукой за правую часть груди. – Чуть сердце не выскочило!
– Извини, отец! – Бутен помог императору сесть более удобно, подложив под спину несколько подушек. – Не знал, что ты спишь.
– А что мне остается делать? Когда спишь, глупые мысли меньше лезут в голову, отдыхаешь…
– Теперь тебе отдыхать и бездельничать не придется! – пообещал принц, доставая из своих одежд припрятанную бутыль с чаем. – Вот тебе! Пей все время и сколько сможешь. Если не будет лезть – вырви и пей снова!
– О Творец! – воскликнул в притворном испуге император. – За что ж такое наказание?