Университет вредной магии. Пособие по выживанию
Шрифт:
– Всенепременно, – заверила его ведьма.
И ведьмочки все поняли. Я же говорю – ведьма ведьму и все такое.
Выбежав из воды, они похватали свои вещи, да так, толком не одеваясь, и сиганули в портал, Эльвирой Жутковной для нас всех сотворенный.
Из портала вывалились гурьбой на дощатый пол учебного кабинета, причем все почему-то подхихикивали и особливо крепко к себе мешки с козьей шерстью и птичьим пером прижимали, так как падение падением, а гадость фейкам – это святое.
А последней вышла наша учебная
– Не люблю ведьм. Неисполнительны, необязательны, недисциплинированны.
Наша грозная преподавательница, потупившись, смущенно произнесла:
– Простите, Владлен Азаэрович, подобное больше не повторится.
Мы ахнули, а некоторые мешком вообще прикрылись (в смысле я). И поворачиваться, чтобы увидеть декана чертового факультета, который, судя по всему, сидел за преподавательским столом, совершенно не было никакого желания.
– Григорьева, – раздался усталый голос фальшивого боевого черта, – потрудись вспомнить о своих обязанностях старосты и разберись с домовыми. Немедленно.
С этими словами декан чертового факультета поднялся и удалился из кабинета, оставляя нас в некоторой задумчивости.
Задумчивость была недолго – с минуту. Потом Эльвира Жутковна как рявкнет:
– Марш следы заметать, живо!
И мы помчались заметать следы. Роем. Но сначала, конечно, оделись и только потом помчались следы заметать. Мы же еще не знали, что нас ждет!
Стоим рядом с фейским общежитием.
Перед нами клейкая лента с надписью «Не входи, оживит!», опоясывающая все зеленое здание. Фейки тоже толпятся за ограждением, поглаживая свою гламурную животинку, поправляя крылышки и бросая на нас злобные взгляды. А в здании орудуют навы. Половину выпускной группы загнали, и Мара Ядовитовна еще злобствует, то и дело слышится ее: «Мне нужны доказательства!».
И мы стоим в растерянности, понимая, что ни перья, ни волосы горных козлов подкинуть нет никакой возможности. Вот просто никакой.
– А может это… над лентой пролететь или проползти? – предложила Райса.
Агата меланхолично протянула руку, схватила за шкирку гномика, который, как и мы, стоял в толпе и глазел на навий обыск фейкиного жилища, и швырнула несчастного на огороженную территорию. Полыхнуло, громыхнуло, и гном вернулся на место обугленный, обгорелый и ошарашенный.
– Никак, навья магия, – констатировала очевидное Агата.
– Попали, – Кларисса сплюнула на землю. – Говорила, что с чертями связываться себе дороже?!
– Не говорила, – вспомнила Светка.
– Зря, – расстроилась Кларисска.
– Что делать. что делать. что делать. – бормотала я, нервно оглядываясь.
И в этот
Они сидели на возвышении – пенек оккупировали, здоровущий такой, и устроились мелкие с комфортом – чайничек, чашки, плюшки, морды довольные. И дядь Никодим как мой взгляд заприметил, тут же махнул рукой, мол, подходи, угощайся.
– Девчонки, я скоро, – сообщила ведьмочкам и юркнула к домовым, лавируя в толпе.
Обошла гномов, которые смотрели на обыск по очереди – то один на плечи ко второму заберется, то другой. Чуть не отмахнулась, как от назойливых мух, от стайки боевых фей, но вовремя осознала ошибку и сделала вид, что руку подняла, просто чтобы прическу поправить, опасливо по дуге обошла гордо стоящих демонов с ядовитыми шипастыми хвостами, махнула чертям, те закивали в ответ, наткнулась на инкубов. Причем вообще случайно наткнулась, я в толпе чертей Герака высматривала, и тут – бах мордой в чьи-то мускулы. Отлипаю, поднимаю голову – инкуб! И главное, треснулась я так неудачненько – аккурат в вырез полурасстегнутой рубашки.
– Зла тебе, Стасенька, – промурлыкал индивид привлекательной наружности, сверкая колдовским зеленым взором.
– И тебе не хворать, мускулатура демоническая, – буркнула я, намереваясь обойти особу повышенно привлекательной внешности, пока не приступил к обаятельным процедурам.
Он же инкуб, а они иначе не могут.
– Куда спешите, формы ведьминские? – вернул он мне мой словесный выпад.
– Чай, отчитываться не обязаны, – хмыкнула я.
И тут инкуб совершил подлость – подбородок мой поддел пальцем, заглянул в глаза с высоты своего роста, и у меня все поплыло… Ноги ослабели, руки плетьми повисли, метлу очень захотелось взять. и это – треснуть некоторых. А демон плотоядно губы соблазнительные облизнул и промурлыкал:
– Поговорим?
– Ага, – ответила я, судорожно сглатывая и пошире распахивая ресницы.
– У меня? – задал следующий вопрос инкуб.
Волна тепла прошлась по всему моему телу. Ну все, достал!
– Чего откладывать? – я подалась к мышечным плитам ближе. – А давай здесь!
– Прямо здесь? – изумился инкуб, изогнув смоляную бровь.
– Да! – жарко подтвердила я. – Раздевайся!
Демон напрягся.
– Давай-давай, – подначила я, потянувшись к завязкам на корсете.
– Эм. – замялся инкуб. – Слушай, Григорьева, ты это. ну здесь как-то. э-э-э.
Я скривилась. Демон лапы от меня убрал и вообще даже на шаг отступил, значительно побледнев.
– Короче, не умеешь – не берись! – наставительно посоветовала я. – И да – еще раз глазенками сверкать будешь, я тебя зельем приворотным напою, учти.
Инкуб кивнул, все сильнее бледнея и почему-то даже не на меня глядя. Обернулась – позади стоял Герак.
– Здоров, – сказала я мохнатому соучастнику.