Unknown
Шрифт:
плюхнулся Аракел. Угрюмый Аракел был зол на Мустафу, надру-
гавшемуся над ним, на Садыка, пассивно наблюдавшего за муже-
ложством, на себя любимого, оказавшимся беспомощным перед
педиком-турком. Как отомстить волосатому, похотливому и нагло-
му богатырю? Как сделать так, чтобы жизнь его была испорчена?
Решение было найдено достаточно быстро.
–
Садык, раздевайся по пояс! – скомандовал Аракел.
–
Зачем, будешь меня трахать? –
Садык у Аракела, выглядевшего решительным и немного грозным.
–
Долго объяснять, так надо! Понял, а? – Аракел подошел к
нарам и начал готовить место для Садыка. – Давай, ложись сюда.
Буду делать тебе восстанавливающий массаж, а ты должен мне по-
могать – будешь стенать от удовольствия. Понял, а?
–
А зачем это, а? – Садык уже разделся, но стоял в недоуме-
нии.
– Так надо! Понял, а? – только и ответил Аракел.
Мустафа сначала искоса, а затем с нескрываемой заинтересо-
ванностью наблюдал за русскими, которые оба балдели, громко и
заразительно стеная от удовольствия. Аракел делал массаж так, как
видел его неоднократно на Сочинском пляже. Женщины, которых
тискал его приятель - Автандил Шавлович Цуладзе, ходили к нему
на массаж регулярно и с большой охотой.
Через 15 минут пародии на массаж Садык, тело которого ни то
чесалось, ни то горело от растираний, пощипывания и легких уда-
ров Аракела, встал и начал неспеша одеваться.
Мустафа, раздевшись до пояса, подошел к Аракелу и, улыба-
ясь, повел его к нарам, давая понять ему о необходимости повторе-
ния сеанса массажа, но уже для него, т.е. Мустафы. А хитрый Ара-
кел только и ждал этой минуты. Когда Мустафа принял горизон-
тальное положение, и приготовился к массажу, Аракел нанес гро-
миле точный сильный удар в солнечное сплетение. Гигант согнулся
пополам, пытаясь что-то крикнуть, но кроме шипения и яростных
гримас он не мог ничего сделать. Тем временем Аракел наносил
яростные удары по ребрам и коленным чашечкам своего насильни-
ка. Когда после прицельного удара в солнечное сплетение Аракел
367
сломал Мустафе все ребра, обе коленные чашечки и правую руку,
турок понял, что самое страшное еще впереди. И действительно, Аракел сел на грудь Мустафе и сунул ему в рот свой конец.
– Соси, пидор вонючий! Соси, еб… мать! – Аракел жаждал
крови. Месть его была жестока и коварна.
– А можно я ему тоже дам? – спросил Садык, скорее для про-
формы, потому что сразу же он начал снимать брюки и трусы.
– Можно, дорогой, можно! Всё можно! У меня будет
Мустафа, и эти пидоры-полицейские. Все будут сосать у меня.
–
Аракел говорил медленно, уверенно, несколько приглушенно, отче-
го делалось страшно-страшно.
Инвалид Мустафа из гомосексуалиста превратился в обычно-
го минетчика. Когда Садык уже кончал в рот Мустафе, Балдыбхаз-
бждак вдруг заметил, что в камере что-то происходит. Он со своим
напарником ворвался в камеру тогда, когда Садык, радостный от
содеянного, слезал с изувеченного тела Мустафы. Аракел нанес
точный удар в кадык сначала Балдыбхазбждаку, а затем Савард-
жабдаку – более рослому и более сильному турку. Оба удара были
не только точны и прицельны, но и оказали пагубное воздействие
на организмы полицейских. Упав как подкошенные, полицейские
даже не заметили, как им переломали конечности и ребра их же ду-
бинками. Да, такого в Турции ещё никогда не было. Оба полицей-
ских отсосали у Аракела и Садыка, а затем оба русских на них по-
мочились. Они не сопротивлялись, т.к. передвигаться им было не
только больно, но и просто невозможно.
После того, как Садык и Аракел вышли из камеры, Аракел
предложил сжечь к еб… матери весь полицейский участок.
– У тебя нет огня? – спросил Аракел у Садыка, еще не при-
шедшего полностью в себя после случившегося.
– Ты же знаешь, я не курю! – ответил Садык, застегивавший
ширинку на своих брюках.
– А, ладно, надо обшмонать этих пидоров! – бросил Аракел и
направился снова в камеру, где корчились от боли трое турок.
Найдя зажигалку, Аракел запалил журналы и прочую турец-
кую полицейскую документацию, лежавшую на и в столе. Костер
медленно разгорался, когда Садык предложил Аракелу открыть ка-
меру, чтобы люди не погибли.
– Жить захотят, пидоры, вылезут как миленькие! – был ответ
Аракела.
368
– А если не вылезут? – спросил Садык.
– Значит, не судьба! – только и ответил Аракел.
Когда русские подбегали к "Мечте аквалангиста", то зарево в
центре города только занималось. Хорошо горело что-то, т.к. дым
валил черный-черый.
– Ну, что, пидор? Будешь пизд… или будешь партизаном? –
спросил Аракел у запыхавшегося от бега Садыка.
– Не, мне нет смысла кому-нибудь об этом рассказывать, - ска-
зал Садык.
– Ну, смотри у меня, - заметил Аракел, собиравшийся первым
зайти на свою яхту. – Ты ведь тоже, как и я?! Так что, ты, это -