Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира
Шрифт:
Баффет ненавидел вступать в противоборство. Он инстинктивно пытался избегать напряженных ситуаций. Каждый раз, когда ему казалось, что кто-то готов обрушиться на него подобно его собственной матери, он убегал как можно дальше, как ошпаренный кот. Однако, несмотря на это, он научился «выключаться» в преддверии возможного эмоционального взрыва других людей. Ему казалось, что для того, чтобы не погружаться в проблему, достаточно «создать вокруг себя кокон в отношении этой ситуации и не позволять этому кокону распространиться на все остальное».
После того как Уоррен уволил Ли Даймона, его жена Харриет написала ему письмо, в котором обвинила его в «резкости и неэтичности», а также сообщила, что чрезмерная холодность при обсуждении условий увольнения привела к тому, что Уоррен потерял доверие в глазах ее мужа. Даже в тридцать
Через несколько дней он отправил своего нового сотрудника Билла Скотта помочь Гарри Баттлу разобраться с завалами в отделе запчастей и решить, что выбросить, а что уценить12. Эти два человека шли по складам компании, как целый выводок долгоносиков, распродавая оборудование и выбрасывая старые запасы. Они закрыли пять подразделений компании, подняли цены на запасные части для клиентов, а также сняли с производства несколько неприбыльных продуктовых позиций. Столь поспешное и масштабное сокращение бизнеса, проведенное новыми руководителями-чужаками, заставило жителей Беатрис смотреть на Баффета со все нарастающим недоверием. Люди начали считать его бесстыжим ликвидатором.
Однако к концу 1962 года Баттл смог вывести Dempster из убыточного состояния. В своем письме партнерам, написанном в январе 1963 года, Баффет называл достижения Dempster лучшим результатом года, а Гарри Баттл был назван человеком года180. Он рассчитал, что стоимость компании в расчете на одну акцию составляет 51 доллар (за год до этого показатель составлял 35 долларов). Банк был счастлив. После того как компания распродала активы и избавилась от излишних запасов, в ее распоряжении оказалось около 2 миллионов долларов наличными (в расчете на акцию этот показатель составил 15 долларов). Кроме того, компания взяла деньги в долг — по 20 долларов в расчете на каждую акцию, — чтобы получить достаточно средств для инвестирования. С учетом этой суммы инвестиционный портфель Dempster оказался сопоставим по размеру со всей оставшейся частью партнерства.
Теперь перед Баффетом встала проблема, аналогичная проблеме с Sanborn. По иронии судьбы теперь он выступал в роли одного из руководителей компании — денежного мешка. К июню 1962 года рынок начал понемногу подниматься со дна. Пытаясь вложить куда-нибудь денежные излишки Dempster, он отправил Баттла и Скотта на север штата Нью-Йорк для изучения мощностей компании Oval Wood Dish, производившей палочки для леденцов, деревянные ложки и тому подобное, однако не купил ее13. Баффет пытался сам продать Dempster, но не нашел покупателей по сходной цене, поэтому в августе он уведомил акционеров о том, что выставляет компанию на продажу, и опубликовал в Wall Street Journal следующее объявление:
«Продается прибыльная производственная компания...
ведущий производитель сельскохозяйственного оборудованияу систем распространения удобрений и водоснабжения. [Dempster] будет продаваться на открытых торгах 30 сентября 1963 года, если до 13 сентября 1963 года возможные покупатели не предложат интересующую нас цену... По всем вопросам связываться с Гарри Т. Баттлом, президентом компании».
Он дал покупателям месяц на то, чтобы они представили свои заявки на открытый аукцион. Он уже побеседовал с большинством наиболее вероятных покупателей.
Жители Беатрис пришли в бешенство от одной мысли, что новый владелец точно так же займется увольнениями или даже посмеет закрыть компанию, бывшую для них основным работодателем. В годы послевоенного бума заводы часто открывались, но обычно не закрывались. Менее чем через четверть века после Великой депрессии перспектива массовых увольнений заставила многих вспомнить о людях с серыми лицами, стоявшими в очереди за бесплатным супом, безработице, охватившей четверть страны, бродягах в заплатанной одежде, униженно просивших дать им хоть какую-то работу.
Жители Беатрис уже были готовы достать вилы из своих сараев14. Баффет был удручен этим. Он спас умиравшую компанию. Неужели они этого не понимали? Без него Dempster
Жители города объявили против него настоящий крестовый поход. Они собрали почти три миллиона долларов, чтобы сохранить управление компанией за собой16. Ежедневно газета Beatrice Daily Sun писала, сколько дней остается до дня аукциона, а город упорно сражался за то, чтобы сохранить свое единственное промышленное предприятие. В последний день в городе завыли сирены и зазвонили колокола — мэр города публично объявил о поражении Баффета. Чарльз Б. Демпстер, внук основателя компании, вместе с группой инвесторов убедили Баффета оставить завод в покое17. Получив от них значительную сумму, Баффет передал своим партнерам свыше двух миллионов долларов181. Однако это опыт его напугал. Вместо того чтобы укрепить свой иммунитет против враждебности, он дал себе слово никогда больше не попадать в такие ситуации. Он просто не мог вынести мысли о том, что его ненавидит целый город.
Вскоре после этих событий Баффет позвонил Уолтеру Шлоссу и сказал: «Знаешь, Уолтер, у меня есть небольшие доли в пяти различных компаниях, и я хотел бы продать их тебе». Речь шла о компаниях Jeddo-Highland Coal, Merchants National Property, Wermont Marble, Genesee & Wyoming Railroad и еще одной, название которой потерялось в истории. «Сколько ты за них хочешь, Уоррен?» — спросил Шлосс. — «Я продам их тебе по обычной текущей цене без надбавок», — ответил Баффет. — «Хорошо, я куплю их у тебя», — немедленно сказал Шлосс.
«Я не сказал ему: “Знаешь, ты должен проверить каждую из этих акций и уточнить, сколько она стоит в настоящий момент”, — вспоминает Шлосс. — Я доверял Уоррену. Если бы я сказал ему: “Что ж, я могу купить их за 90 процентов от твоей текущей цены”, то Уоррен ответил бы мне: “Забудь о моем предложении!” Я сделал ему одолжение, и он захотел отплатить мне тем же. Если это позволяло ему заработать на этой сделке, то я не имел ничего против. Все прошло идеально. Я думаю, что таким образом он поблагодарил меня за то, что я в свое время уступил ему акции Dempster. Конечно, это только мое предположение — я отнюдь не настаиваю, что все было ровно так. Просто хочу сказать, что именно так я и понимаю честность в отношениях».
Глава 26. Стог золотого сена
Омаха и Калифорния • 1963-1964 годы
Уоррен много раз говорил, что хочет заработать миллион, но никогда не говорил, что готов на этом остановиться. Позднее он оценивал этот период как «ужасное время, когда ему приходилось делать кучу вещей против своей воли». Единственное, чего он хотел, это инвестировать. Его дети выросли. Кому-то было пять, а кому-то уже десять. Один из друзей говорил о Сьюзи в то время как о «матери-одиночке». Уоррен мог показаться на школьных мероприятиях или посетить футбольную игру с участием своих детей, но только когда его об этом просили и никогда — по своей инициативе. Казалось, что он постоянно слишком занят для того, чтобы замечать, что его дети требуют внимания. Сьюзи всегда учила детей, что Уоррену выпало в жизни особое предназначение и к этому следует относиться с уважением. Она говорила им: «Он может быть только таким, какой он есть. Не стоит ждать от него больше, чем он может дать». Это же относилось и к ней самой. Уоррен был расположен к своей жене и часто демонстрировал свое расположение на публике. Он называл ее ласковыми именами и часто с нежностью вспоминал, как когда-то давно дивный ангел снизошел с небес, чтобы выйти замуж за финансиста-вундеркинда, игравшего на укулеле и страдавшего от глубоких душевных травм. В то же время он настолько сильно привык к вниманию с ее стороны и терялся в мелких бытовых вопросах, что, когда однажды Сьюзи, страдавшая от приступа тошноты, попросила его принести ей тазик, он вернулся с дуршлагом. Она указала ему на дырки в днище. Уоррен покрутился по кухне, затем триумфально вернулся, неся дуршлаг, стоявший на противне. Сьюзи поняла, что он безнадежен.