Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

Шрёдер Элис

Баффет относился к будущему американского бизнеса с большим оптимизмом, что позволяло ему инвестировать в рынок, невзирая на советы отца и Грэхема. Тем не менее его стиль инвестиций отчасти напоминал стиль Грэхема, который был склонен оценивать компании по тому, сколько они могут стоить в «мертвом» состоянии, то есть при ликвидации. Мангер же при оценке безопасной маржи не ограничивался статистическими данными и таким образом противостоял подспудной склонности Баффета к «апокалипсическому» мышлению, которое часто проявлялось в нем при анализе теоретических проблем. Его отец Говард всегда готовился к тому дню, когда национальная валюта обесценится, считая это неизбежным. Уоррен был более реалистичен. Тем не менее он слишком верил в математическую вероятность наступления того или иного события — это приводило

его к неминуемому (и порой верному) заключению о том, что если что-то и может пойти неправильно, то рано или поздно так и случится. Этот стиль мышления напоминал обоюдоострое оружие: с одной стороны, Баффет был одаренным провидцем, а с другой — все его мысли рано или поздно обращались к светопреставлению. Зачастую он пользовался этим обоюдоострым оружием для того, чтобы разрубить самые запутанные проблемные узлы.

В свое время еще один друг Баффета, Герб Вольф, работавший на компанию New York Hanseatic и занимавшийся внебиржевой торговлей ценными бумагами, помог Баффету «укротить» еще одну черту характера, мешавшую работе. Вольф, один из основных инвесторов водоканала American Water Works, обратил внимание на Баффета после того, как прочитал в начале 1950-х годов его статью об IDS в журнале Commercial & Financial Chronicle¹⁸⁵.

«Герб Вольф был одним из самых толковых парней, с которыми мне доводилось встречаться. Он мог предсказать, как повлияет на финансовые результаты American Water Works решение жителя городка Хакенсак в Нью-Джерси принять ванну. Он был просто невероятен. Как-то раз Герб сказал мне: “Уоррен, если ты ищешь золотую иголку в стоге золотого сена, то напрасно тратишь свое время”. Мне всегда казалось, что чем ситуация запутаннее, тем она интереснее. Я воспринимал свою работу как охоту за сокровищами. Герб заставил меня отказаться от подобного стиля мышления. Я искренне любил этого парня».

К 1962 году Баффет смог отказаться от своего стремления к поиску сокровищ. Однако он перенял у Вольфа стремление изучать каждую ситуацию в деталях. Объем его деятельности расширился настолько, что помощи Билла Скотта ему уже не хватало — Баффету потребовался новый сотрудник. Он смог решить эту проблему, не увеличив расходы на персонал. Баффет фанатично относился к снижению накладных расходов и всегда стремился выстроить дело так, чтобы свести их к минимуму, а то и получить требуемое бесплатно.

Генри Брандт, друг Баффета, фондовый брокер, работавший на Wood, Struthers & Winthrop, был прирожденным аналитиком и посвящал часть времени исследованиям для партнерства BPL. Баффет компенсировал расходы Брандта его компании за счет брокерской комиссии, которую платил за управление операциями с акциями, что компания делала по его просьбе. Поскольку Уоррену все равно пришлось бы платить комиссию какой-нибудь компании, он обставил дело так, что Брандт, по сути, работал на него бесплатно¹⁸⁶. Если бы Баффету больше не нужны были исследования Брандта, он просто привлек бы к работе другую брокерскую компанию.

Благодаря этой схеме Брандт стал посвящать работе на Баффета чуть ли не 100% своего времени. Вместо прямой оплаты Баффет выделил для Брандта партнерский взнос и время от времени приглашал к участию в сделках, проводившихся вне партнерства. У этих двух людей был общий интерес — каждому из них хотелось узнать об интересовавшей его компании все до мельчайших подробностей. Брандт никогда не боялся задавать вопросы. В отличие от Баффета его не беспокоило, как он при этом будет выглядеть в глазах других людей. Чтобы получить необходимое, он не боялся быть чрезвычайно назойливым. Однако Брандт порой не мог остановиться, пока не найдет «золотую иголку». Поэтому Баффет сразу обозначал рамки задачи и контролировал процесс, не давая ему превратиться в охоту за сокровищем. Брандт был способен производить огромные кипы заметок и отчетов²⁹.

Частично его работа на Баффета состояла в поиске «бачка с пресной водой»¹⁸⁷. Этот термин был введен Филом Фишером, исследователем, который много писал о вопросах инвестирования и занимался изучением роста компаний. Фишер считал, что хорошая инвестиция характеризуется большим

количеством качественных факторов, таких как способность поддерживать рост продаж, хорошо управлять деятельностью, а также уделять время исследовательской работе и развитию продукта³⁰. Именно эти качества и анализировал Мангер в своих поисках великих компаний. Постепенно Баффет начал соглашаться с идеей Фишера о том, что эти факторы можно принимать во внимание при оценке долгосрочного потенциала той или иной акции. Со временем эта точка зрения стала определяющей в его способе ведения дел. Баффет попросил Брандта заняться изучением одной идеи. Если бы о ней знал Мангер, он бы ей искренне обрадовался. Результат стал одним из пиков карьеры Баффета. На эту идею его натолкнули махинации крупного торговца биржевыми товарами по имени Энтони, «Тино» Де Ангелиса, который в конце 1950-х годов посчитал, что нашел простой и легкий путь зарабатывания денег на рынке соевого масла.

Де Ангелис — человек с туманным прошлым, когда-то продавший испорченное мясо правительственной организации, занимавшейся школьными обедами, — в определенный момент стал одним из наиболее важных мировых игроков на рынке соевого масла.

В один прекрасный день его осенило, что, кроме него самого, никто в точности не знает, сколько именно соевого масла хранится у него на складе. Он использовал запасы масла в качестве залога при оформлении банковских кредитов¹⁸⁸. Но так как никто не знает реальную величину их запасов, подумал он, почему бы немного не схитрить и не завысить цифры, чтобы получить в свое распоряжение еще больше денег!

Склад с емкостями для хранения масла был расположен в городе Байонн и управлялся небольшой компанией, практически не заметной в гигантской структуре империи American Express. Это подразделение выпускало складские сертификаты — документы, подтверждавшие объем масла в каждой цистерне. Ими можно было торговать точно так же, как складскими сертификатами на какао-бобы (которые «Грэхем-Ньюман» в свое время купила у Джея Прицкера в обмен на акции Rockwood).

После подтверждения American Express наличия масла в цистернах Де Ангелис и его компания Allied Crude Vegetable Oil Refining Corporation продавали сертификаты или использовали их в качестве залога для получения кредитов у 51 банка. Более того, American Express выступала в качестве гаранта наличия объемов масла, указанных в сертификатах.

Цистерны были связаны между собой системой трубопроводов, и соевое масло можно было легко перекачивать из одного резервуара в другой. Таким образом, каждый галлон масла мог выступать в качестве залога при получении кредита не один, а несколько раз. Достаточно быстро оказалось, что кредиты под залог складских сертификатов обеспечивались все меньшими объемами масла на складах.

Де Ангелис сообразил, что, в сущности, ему нужно совсем немного масла. Ему требовалось просто перекачивать масло из одной цистерны в другие по очереди для того, чтобы дурачить проверяющих. В итоге цистерны заполнили морской водой, масло же находилось только в небольших отводных трубках, из которых инспекторы брали пробы в процессе проверки. На содержимое самих цистерн инспекторы не обращали внимания и не удосуживались взять из них пробы³¹.

В определенный момент времени сделки с реальным маслом перестали обеспечивать Де Ангелиса достаточным объемом средств, и он начал работу на рынке фьючерсов. (Фьючерсные контракты давали покупателю возможность купить соевое масло в будущем не по будущей реальной рыночной цене, а по цене, согласованной на момент покупки контракта.) Во многом они напоминали фьючерсные контракты, которыми торговала «Грэхем-Ньюман» для фиксации цен на какао-бобы. Потратив один-два доллара в расчете на тонну, Де Ангелис мог купить большие объемы соевого масла с доставкой через девять месяцев по определенной цене, которую ему требовалось заплатить в день поставки. Контракты можно было продать до момента оплаты, что значительно упрощало спекуляции на рынке масла. Покупателю не приходилось платить по двадцать долларов за контракт сейчас для того, чтобы иметь возможность продать масло в будущем. Банковские займы творили чудеса — с помощью операций на рынке фьючерсов Де Ангелис мог контролировать значительную часть рынка соевого масла.