Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997

Брендон Пирс

Линлитгоу не колебался перед проведением репрессий, поскольку считал, что это самый серьезный мятеж после восстания сипаев.

Конгресс не смог убрать британцев. Более того, заключение в тюрьму его руководства оставило вакуум власти, который заполнили Коммунистическая партия и конкурирующие индийские организации. Мусульманская лига тоже в полной мере воспользовалась преимуществами.

Но, несмотря на проблемы у Конгресса, индийский вопрос продолжал мучить Черчилля. Размышляя над важным колебанием общественного мнения в Британии, недавно ставшая либеральной «Таймс» утверждала: политическое урегулирование может в десять раз усилить участие Индии в войне. Американцы настаивали, что не сражаются за сохранение британского владычества, а Рузвельт фактически подтвердил мнение своего противника-республиканца Уэнделла Уиллки, что цель войны — покончить с имперской властью.

Черчилль кипел, но не показывал это на публике. Иногда он «приходил в ярость из-за всего унижения, связанного с пинком из Индии самыми мерзкими людьми в мире после немцев» [2299] .

Однако на публике, после улучшения настроения от победы Монтгомери в Эль-Аламейне, премьер сделал знаменитое заявление: «Мы намерены удержать то, что принадлежит нам. Я не стал первым министром короля для того, чтобы председательствовать при ликвидации Британской империи» [2300] .

2299

Barnes, Nicholson (ред.), «Empire at Bay», 842.

2300

«Churchill by His Contemporaries»— «AnObserverAppreciation» (1965), 97.

Это шокировало людей с другой стороны Атлантики, где анализ общественного мнения показал, что 62 процента американцев выступают за независимость Индии (как и 77 процентов британцев, если можно верить опросу Гэллапа в ноябре 1939 г.)

Непреклонность Черчилля разбила надежды на то, что США смогут установить новый мировой порядок после суровых испытаний конфликта. Как писал журнал «Форчун», «Америка обязана дать миру замену Pax Britannica («Британского Мира», который умер» [2301] . Что бы ни принес мир, война усилила американский антагонизм к британскому владычеству, особенно по мере того, как все больше солдат и журналистов сами его видели. Например, Эрик Севарейд сообщал, что нравственно больная атмосфера Дели «походила на то, что я испытал в нацистской Германии после еврейского погрома». Он с пренебрежением относился к «второсортным» британским чиновникам и осуждал дом наместника короля, символ мощи, «маячащий над убогостью». Журналист сделал вывод, что «никакой компромисс в рамках империализма никогда не сможет поставить эту страну на дорогу к процветанию» [2302] .

2301

Цитируется S.Wolton, «Lord Hailey, the Colonial Office and the Politics of Race and Empire in the Second World War» (Basingstoke, 2000), 101.

2302

E. Sevareid, «Not so Wild a Dream» (1946), 239 и 241.

Но сам Черчилль не желал компромисса. В ноябре 1943 г. он заявил на Тегеранской конференции, что Британия будет сопротивляться силой любым потерям колониальной территории после войны, хотя может через какое-то время добровольно отдать куски своей империи. Это напоминало его позицию на протяжении всей войны. «"Руки прочь от Британской империи!" — вот наш девиз. И он не должен ослабнуть или быть запятнан в угоду сентиментальным купцам на родине или иностранцам всех мастей» [2303] .

2303

W.R.Louis, «Imperialism at Bay: The United States and the Decolonization of the British Empire 1941-45» (Oxford, 1977), 433.

Эта звонкая декларация была частью личных набросков, отправленных министру иностранных дел. Но Черчилль написал длинную речь, в которой предлагал оправдать имперскую политику для Палаты общин. В ней он признавал: «Было время жестокой и наглой эксплуатации колоний и завоеваний. Но широкие, светящиеся, освобождающие и либерализующие потоки викторианской эры омывали эту сцену. Эксплуатация более слабых и менее вооруженных народов стала гнусной и отвратительной, как и идея покорения рас».

По крайней мере, восемьдесят лет Британия служила Индии, как считал Черчилль, неся мир, торговлю и прогресс. «Наше руководство и наша миссия может закончиться. Но для Индии это вполне может стать веком Антонинов». [Антонины — династия римских императоров в 92-192 гг., при них окончательно оформилась монархическая власть. — Прим. перев.] [2304] Это была восхитительная эпоха, классически описанная Гиббоном. Тогда императоры убеждали человечество, что римская власть «приводится в движение только любовью к порядку и справедливости» [2305] .

2304

CAC, CHAR 9/191A/3-12.

2305

Gibbon, «Decline and Fall», I, 37-8.

Однако Черчилль не произнес эту речь. Возможно, он сомневался, является ли исторический намек разумным или логичным, или опасался, что вызовет в воображении предзнаменование распада

и краха империи. Наверняка премьер осознавал опасность начала споров в Палате общин, если поднять важный вопрос об Индостане [2306] . К концу 1942 г. на горизонте встал большой вопрос, который националисты могли правдоподобно представить как ужасающее «завершение британского правления в Индии». Проблема, «созданный человеком голод» [2307] , мучила Бенгалию больше года. Голод был гораздо хуже, чем что-либо, пережитое после 1770-х гг., как писал один чиновник индийской гражданской службы Филипп Мейсон. Он сказал, что душераздирающие сцены, свидетелем которых Мейсон был в городах, являлись «позором и укором людям с английской кровью» [2308] .

2306

TOPI, III, 35.

2307

Nehru, «Discovery of India», 426.

2308

Mason, «Men who Ruled India», 333.

Природные катаклизмы привели к нехватке продуктов в Индии. Но голод в Бенгалии создала алчность. Неудачные муссонные сезоны и плохие урожаи подняли цену на зерно. Импорт риса из Бирмы прекратился, его сменил поток беженцев. Хотя многие индусы процветали во время войны, инфляция поглотила жалкие средства бедных — трети населения, которая всегда находилась на грани голода.

Однако провинциальная администрация была безнадежно неподготовлена к катастрофе. Британский губернатор оказался близорук и отживал свой век. Министры в Бенгалии были коррумпированы и неспособны к действиям. Вместо того чтобы самим запасать продукты питания, власти советовали людям держать запасы на два месяца. Это способствовало затовариванию, росту цен, создало «психоз недостатка» [2309] .

2309

Bhatia, «Famines», 324.

Власти очень медленно ввели нормирование, чтобы предотвратить спекуляцию и обеспечить нуждающиеся районы теми продуктами, которые получили и которые хранились под непромокаемым брезентом в ботаническом саду Калькутты.

На самом деле, они даже мешали распределению провизии. Поддавшись панике, власти уничтожили примерно пятьдесят тысяч судов прибрежного плавания и малого каботажа в дельте Ганга, чтобы они не достались японцам и их союзникам.

Союзником являлась Индийская национальная армия в количестве 25000 человек, нанятых из сипаев, захваченных в Сингапуре. Командовал ею Субхас Чандра Бос. Казалось, он представляет реальную угрозу. Этот политик носил форму и очки, стремился стать фюрером Индии, взял эмблему Типу Султана и девиз восставших 1857 г.: «Дели чало!» («Вперед, к Дели!»)

Тем временем легион отчаявшихся людей шел на дрожащих ногах к Калькутте. В этом городе и в провинциальных городах была доступна хоть какая-то помощь, но она никак не могла удовлетворить потребности голодных масс. Поэтому изможденные мужчины в лохмотьях рылись в помойках и сточных канавах, полных грязи, пытаясь найти хоть что-нибудь. Они падали в дверных проемах прекративших работу магазинов и офисов. Женщины, напоминающие скелеты, прижимали к груди детей — одну кожу и кости. Они кричали на мостовых Чауринги и платформах Хоураха, требуя милостыни. Бездомные и беспризорные дети сражались за отбросы в помойных баках клубов и гостиниц, где богатые индусы и европейцы продолжали есть сытную еду. Эти дети стали дикими и «приобрели привычку жрать, как собаки» [2310] .

2310

P.S.Gupta (ред.), «Towards Freedom: Documents on the Movement for Independence in India», ч. II (Delhi, 1997), 1890.

Каждое утро трупы, разлагающиеся в жарком и влажном климате, часто обкусанные крысами и шакалами, устилали улицы. Газета «Стейтсман» в Калькутте напечатала ужасающие снимки происходящего. Но цензоры заменили слово «голод» на «серьезную нехватку еды» [2311] . Официальный представитель вице-короля обвинил прессу в драматизации ситуации. Правительство Дели, которое отвечало за благосостояние подчиненных народов, вставило кляпы в рот критикам и умышленно тянуло время, устраивая проволочки. Линлитгоу притворялся обеспокоенным. Но в отличие от своего преемника, фельдмаршала лорда Уэйвелла, который стимулировал общественные работы для безработных, он не посетил Бенгалию. Один бывший участник его Совета сказал: Литлитгоу продемонстрировал бессердечное пренебрежение своими обязанностями» [2312] .

2311

J.Connell, «Auchinleck» (1959), 736.

2312

Bhatia, «Famines», 339.