Упавшие в Зону. Вынужденная посадка
Шрифт:
И Плюх с невозмутимым видом пошагал дальше. Но подойдя вплотную к первым, явно поджидающим их «призракам», разведчик невольно сбавил шаг. Теперь он смог вполне отчетливо разглядеть странных жителей не менее странного селения. Да, они по-прежнему оставались прозрачными, но с близкого расстояния это не помешало увидеть, например, что лица у людей были негроидного типа – широконосые и толстогубые; волосы – пышные мелкие кудри. Из одежды на них и впрямь ничего, кроме набедренных повязок, не оказалось, а играющие чуть в стороне дети обходились и вовсе безо всего. У стоявшего ближе всех к нему «призрака» разведчик сумел рассмотреть даже детали лица – у прозрачного «аборигена» отсутствовал кончик носа, а левый глаз не открывался полностью,
«Ёшки-блошки, – подумал Плюх, – при чем тут кактусы? Может, как раз из-за этих копий? Какая-то не особо очевидная аналогия. И чему тогда радуется Шершень? Ему что, не терпится сразиться с дикарями? Винтовка против копий?.. Нет уж, такого безобразия я в любом случае не допущу».
Впрочем, как оказалось, волновался он зря. Это выяснилось, когда мужчина «с прищуром» вытянул руку и коснулся плеча разведчика. Нет, не коснулся… Прозрачная конечность «аборигена» прошла насквозь через тело Плюха! Косморазведчик почувствовал, как кожу в месте «касания» будто пронзил сонм тонких иголок. Было не столько больно, сколько неприятно. Вероятно, такое же ощущение возникло бы, приложись он плечом к колючему кактусу. Покалывания ощущались и внутри плеча, где прошла рука «призрака», но эти, скорее, были похожи на то ощущение, которое возникает, когда отлежишь плечо, и оно начинает после этого «отходить». А поскольку произошло все это для косморазведчика неожиданно, он невольно дернулся, что вызвало взрыв хохота у Шершня:
– Ну как тебе здешние кактусы? И хваленый скафандр не помог?
Плюх промолчал. Он никак не мог взять в толк, каким образом сталкер мог видеть «призраков»?.. Но тут еще один «абориген» подошел теперь уже к Шершню и дотронулся до него. Сталкер вздрогнул и зашипел, потирая руку, которой коснулся прозрачный мужчина. При этом на самого мужчину Шершень не смотрел. Точнее, смотрел как бы сквозь него – и теперь разведчику стало понятно, что никого сталкер и не видит. Мало того, он не понимает самой причины полученных «уколов». А Кактусовое поле получило свое название оттого, что пересекающие его сталкеры непонятно обо что кололись. И уколы были не настолько болезненными, чтобы из-за них делать крюк, обходя эту область. Шершень это, разумеется, знал, вот и решил слегка посмеяться над реакцией напарника.
«Только смеяться теперь буду я», – с ухмылкой подумал Плюх, который больше не собирался «тактильно контактировать» с местным населением, и, в отличие от сталкера, мог легко избегать этих контактов.
– Кактусы, говоришь? – усмехнулся косморазведчик. – Ну-ну. Дальше-то пойдем, или обходить это «поле» станем?
– Что, не понравились укольчики? – осклабился Шершень. – Ничего не поделаешь, придется терпеть. Ты же поскорее хочешь в Лазаревское попасть? А если обходить – часа два потеряем.
Плюх огляделся по сторонам. Селение не выглядело настолько большим, чтобы на его обход требовалось столько времени. Правда, за хижинами начинался негустой лес, деревья в котором также были прозрачными. Так что, вполне возможно, сталкер был прав – ведь соприкосновение с «призрачной» растительностью, скорее всего, тоже вызывало «колючие» ощущения.
В принципе все это, как подумал разведчик, относилось к разряду необъяснимых явлений. Создавалось такое ощущение, что часть некоего мира соприкоснулась с остальными мирами Зоны как бы не полностью… Возможно, тот мир имел
Между прочим, последние стали вести себя более активно и, похоже, не очень-то дружелюбно. Вероятно, им не понравилась отстраненное, игнорирующее их присутствие поведение гостей. Широко раскрывая рты и усиленно жестикулируя, «призраки», по-видимому, что-то кричали Плюху с Шершнем, хотя косморазведчик даже с помощью звукоусилительной аппаратуры шлема абсолютно ничего не слышал.
А потом «аборигены» двинулись на них, пытаясь достать кулаками. И если Плюху в основном удавалось уклоняться от прямых контактов, то сталкер то и дело шипел и ойкал.
– А ты чего идешь такими зигзагами и рывками? – заподозрил наконец неладное Шершень. – Ты что, видишь эти «кактусы», так-на?
– Ага, вижу, – широко улыбнулся косморазведчик. – Не удалась твоя шуточка, да? Как говорят, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Вот я теперь над тобой и буду смеяться.
– Ты чем смеяться, лучше бы провел меня мимо этих колючек, раз уж их видишь! А то не по-товарищески как-то получается.
– Я бы и рад, – сказал Плюх, – да только эти «кактусы» живые. Проще говоря – дикари с луками и копьями. И они на нас нападают. Я и сам-то не всегда успеваю уворачиваться. Так что давай-ка лучше просто прибавим шагу. А еще лучше побежим.
– Ну ты и засранец, – недовольно буркнул сталкер, продолжая заодно шипеть, ойкать и потирать места «уколов». – Ты еще придумай, что нас атакуют невидимые ежи-мутанты. Нравится тебе на мои мучения смотреть – так и скажи, не хрен мне байки втюхивать.
– Да какие байки! – даже слегка обиделся разведчик. – Все так и есть. Вот сейчас тебя копье пронзило – чувствовал укол посередине груди?.. То-то же. Ёшки-блошки, а вот и я не уберегся!.. – зашипел Плюх, сквозь которого пролетела призрачная стрела с оперением, а вслед за нею тоже, к счастью, полупрозрачное короткое копье – скорее, дротик.
Он огляделся и увидел, что это активизировалась стоявшая поодаль вооруженная группа «аборигенов».
– Давай руку, – протянул ладонь разведчик. – И побежали отсюда. Во всяком случае, я тебя хотя бы мимо деревьев проведу. А от стрел и копий, как видишь, я и сам страдаю.
– Ничего я не вижу, – продолжил бурчание Шершень, но руку все же подал.
– Зато я вижу, – сказал Плюх. – Бежим!
Глава 10
Сталкер бежал, держась, словно сопливый мальчишка, за руку косморазведчика, но думал вовсе не о том, как это выглядит со стороны. Он вообще не знал, что и думать. Кактусовое поле всегда считалось чем-то вроде безвредной, лишь слегка раздражающей аномалии. Колется, но не смертельно же, так-на! На коже если что и оставалось, так только красная сыпь, да и то ненадолго. А причиной уколов было принято считать сильную наэлектризованность воздуха в этом месте. Правда, самих разрядов никто ни разу разглядеть не мог, но это объясняли тем, что на свету их просто не видно, а ночью здесь никто никогда и не ходил – не было ни разу ни у кого такой причины.
Но то, что сказал Плюх, не укладывалось у Шершня в голове! Нет, конечно, Зона выкидывала разнообразные кренделя; взять ту же «трубу», которая помогала ему сейчас идти – она тоже была невидимой, но это не вызывало удивления, как и некоторые другие невидимые «шуточки». Да что там говорить – одним из свойств большинства аномалий как раз и являлась невидимость. Но чтобы в Зоне обитали невидимые люди? Да еще такие, которых и потрогать было нельзя!.. Причем, если верить косморазведчику, этих невидимок тут до хрена и больше – целое селение. Очень сложно в это поверить. Но, с другой стороны, на кой ляд Плюху это выдумывать? На шутника он не похож, слишком доверчивый сам, чтобы дурить других.