Управление гневом
Шрифт:
Она боялась.
Вспышка страха исчезла, она смахнула свои блестящие волосы назад и прошла мимо меня в лифт.
– Коллинз, - сказала она.
– Итак, ты установил тут взрывчатку?
– Она сказала это, как будто была впечатлена, и ткнула пальцем с идеальным маникюром по одной из кнопок лифта.
– Или ты просто собираешься облить меня краской перед тем, как закроются двери?
Я собирался сказать много чего - может быть, о том, что она заслуживает умереть в огне - и тогда я отпустил дверь, сделал шаг назад, и сказал, - Хорошего дня, Моника.
Она все еще таращилась
Разочарованный? Да, немного. Но как ни странно веселый. По крайней мере, я могу заставить ее задуматься, подумал я. И это ощущалось маленькой победой, только потому, что я не сделал первое, что пришло мне в голову.
Идя домой, я кивал людям, которых знал, ими было большинство прохожих. Я не набросился ни на кого. Я даже не сказал ничего ехидного. Это было своего рода чудо.
Я решил немного проверить свою удачу, и остановился у Точки Сбора.
Если бы я был довольно непопулярным в Морганвилле раньше, я бы поставил дело на совершенно новый уровень. Уровень ниже. Я вошел в кафе, что делал раньше тысячу раз, и на этот раз, разговоры мертвецки прекратились. Студенты колледжа проигнорировали меня, как они всегда делали; я был местным, несущественным в их собственном маленьком изолированном мире; жители Морганвилля отреагировали, как будто заразный больной только что зашел в дверь. Некоторые проявили большой интерес к их латте и мокко; другие шептались, поворачивали головы, сверля меня глазами.
Разошлись слухи, что я был на испытательном сроке у Основателя. Где-нибудь, какой-нибудь предприимчивый молодой козел принимал ставки, выживу я на этой неделе или нет, и шансы шли не в мою пользу.
Моя соседка по дому Ева была за прилавком, она наклонилась и помахала мне рукой. Она вплела несколько временных синих прядей в ее угольно-черные волосы, что придало ей немного интересный вид, особенно вместе с мертвенно-бледными голубыми тенями и соответствующей, очень блестящей футболкой. Поверх ее прикида, который, вероятно, был более вызывающий, чем обычно, на ней был фартук Точки Сбора.
– Эй, солнце, - сказала она.
– Какой тебе яд?
Зная Еву, она буквально это и имела в виду.
– Кофе, - сказал я.
– Обычный, без всяких добавок.
Она широко раскрыла глаза, и наклонилась, перейдя на шепот, - Честно, мужчины иногда добавляют сливки в кофе. Я видела это в новостях. Попробуй латте как-нибудь, от него не упадет твой уровень тестостерона или еще что-нибудь.
– У...
– Я на автомате собирался сказать "Укуси меня", что было бы правильно, свойственно и удобно для нас обоих; это не была гневная реакция, это была обычная вещь, которую я говорил, когда Ева стебалась надо мной. Я любил ее, но так мы разговаривали. Наверное, это было не из правил Голдмана, но я подумал, что, может быть, просто может быть, я мог попытаться изменить это.
– Хорошо, - сказал я.
Я получил непонимающий взгляд.
– Прошу прощения?
– Хорошо, - повторил я.
– Я попробую латте, если ты думаешь, что он вкусный.
– Ты...
– Ева медленно склонила голову набок, ее ровно постриженные волосы
– Подожди, ты только что сказал, что хочешь, чтобы я сделала тебе напиток, который не из тех, которые делают на стоянке грузовиков?
– Это проблема?
– Нет. Нет, совсем нет, - сказала она, но слегка нахмурилась.
– Ты в порядке?
– Да, в норме, - сказал я.
– Просто пробую что-то новенькое сегодня.
– Ха.
– Ева изучала меня в течение нескольких долгих секунд, и затем улыбнулась.
– Это как раз то, что тебе нужно, парень.
– Она подмигнула мне и начала возиться с эспрессо и топленым молоком, я повернулся, чтобы посмотреть на народ, сидящий за столами. Несколько местных бизнесменом, сидящих в нескольких минутах езды от их офисов; студенты колледжа с их рюкзаки, наушниками и стопками учебников; бледные люди, сидящие в темной части помещения, подальше от окон.
Один из них поднялся и направился ко мне. Оливер, владелец заведения, который изменил термин “хиппи чудак” ... он завязал свои длинные седеющие волосы в хвост, и был одет в фартук Точки Сбора, что придавало ему милый и приятный вид. Он таким не был, и я был одним из тех, кто знал, насколько опасным он был на самом деле.
Он также не был моим большим поклонником. Когда-либо, я имею в виду, но особенно сейчас.
– Коллинз, - он поздоровался со мной, выглядя не слишком в восторге, принимая мои деньги за кофеин.
– Я думал, ты должен быть на терапии.
– Он не потрудился понизить голос, и я увидел Еву, которая подслушала, вздрогнула и сосредоточила свое внимание строго на напитке, который готовила.
– Уже был, - сказал я. Это не могло звучать приветливо, но также не звучало злобно. Своего рода достижение.
– Ты можешь спросить у дока, если хочешь.
– О, я спрошу, - сказал он.
– Это бесполезное милосердие к тебе не моя идея, и если ты не в состоянии выполнить условия твоего досрочного освобождения ...
– Я буду в тюрьме, - сказал я.
Оливер улыбнулся, и это была страшная вещь.
– Возможно, - сказал он.
– Но я бы не стал рассчитывать на это. У тебя было слишком много шансов. Терпение Амелии может быть безграничным, но я обещаю тебе, мое нет.
– От...
– ... вали, мужик, я не впечатлен размером твоего ... Ага, это совсем не по правилам Тео. Я прикусил язык, почувствовал кровь, и действительно хотел провести несколько зажигательных раундов с ним. Вместо этого, я вздохнул, посчитал до пяти, и сказал, - Я знаю, что не заслуживаю шанса. Я сделаю все возможное, чтобы заслужить его.
Его брови резко поднялись, но глаза оставались холодными.
– Это было сделано на мой протест. Опять. Ты не должен тратить впустую свое внезапное изменение взглядов на меня.
Ну, я бы попробовал.
Ева откашлялась, громко, и толкнула мне мой напиток.
– Держи, - сказала она.
– Эй, Клэр встретит тебя?
– Нет, у нее занятия. Спасибо за это.
– Я дал пять, и она ответила. Оливер наблюдал за этим без комментариев, к счастью; я уже израсходовал весь свой резерв вежливого разговора с вампирами, слов, от которых не упал бы замертво.