Упрямый хранитель

Рудин Алекс

Он использовал интервью как предлог, а на самом деле хотел навязать мне свою помощь в расследовании. Охотился за горячим материалом. Пожалуй, пора его выставить, решил я, хоть это и будет выглядеть невежливо.

А Игорю Владимировичу я потом все объясню. Мой дед умный человек, он меня поймет. И тут, на мое счастье, мне прислал зов Сева Пожарский.

— Саша, артефакты готовы, — сообщил он.

— Ты их проверил? — спросил я.

— Ну, разумеется, — ответил Сева и весело хихикнул. — Приедешь, я тебе такое расскажу.

—

Не сомневаюсь, что это будет интересная история, — усмехнулся я. — Дождись меня в мастерской. Я скоро буду. Кстати, прими мою благодарность, дружище. Ты спас меня от мучений.

— На тебя напало очередное магическое чудовище? — тут же заинтересовался Сева.

— Хуже. На меня напал голодный репортер в поисках сенсаций, а это пострашнее любого чудовища. Все, до встречи.

Я решительно отодвинул кресло и поднялся из-за стола.

— Вынужден закончить нашу беседу, господин Черницын. Мое свободное время вышло, я должен ехать по делам. Всего хорошего.

— Давайте я вас подвезу, ваше сиятельство, — немедленно предложил репортер, — у меня осталось еще несколько вопросов. Уверяю вас, со мной вы доберетесь в нужное место куда быстрее, чем на извозчике.

— Ни в коем случае, — откровенно сказал я. — Отправляйтесь по своим делам.

Я подчеркнул слово «своим».

— Но мы с вами еще встретимся? — спросил Черницын.

— Возможно, — кивнул я, — когда-нибудь.

— Знаете, я все-таки попробую написать статью, — сказал репортер, — хотя бы об этом случае с корабельным лесом. Мне кажется, эта история понравится нашим читателям.

— Пишите, — согласился я, — но не забудьте прислать статью мне на проверку.

Я подождал, пока мобиль Черницына отъедет от ворот, и только потом вызвал извозчика.

— Будьте добры, в Ремесленный квартал, — сказал я, усаживаясь на заднее сиденье.

Мобиль неторопливо пересек Неву по шепчущему мосту, потом свернул на набережную, и тут магический дар встрепенулся у меня в груди. Мгновенно насторожившись, я обернулся и посмотрел через заднее стекло, и тут же разглядел в потоке транспорта знакомый ярко-зеленый мобиль.

Надо же, неугомонный репортер Черницын решил проследить за мной.

Я хотел послать ему зов, чтобы отговорить от этой затеи, но потом передумал. Похоже, одними словами Черницына не проймешь. Придется действовать жестче, чтобы репортер понял, что я с ним не шучу.

— Остановите у ближайшего магазина ритуальных принадлежностей, — попросил я извозчика.

— Как скажете, ваша милость, — кивнул извозчик, прижимаясь к тротуару.

Я зашел в магазин и с любопытством взглянул на представленный ассортимент. Затем положил на прилавок монету и попросил у печального продавца листок бумаги и перо.

Написал на листке несколько слов, сложил его вчетверо и отдал продавцу.

— Думаю, что в течение получаса в ваш магазин придет человек, —

сказал я. — Он высокий и худой, в сером костюме, лицом немного напоминает белку. Этот человек будет расспрашивать обо мне. Передайте ему, пожалуйста, эту записку.

— Сделаю, ваша милость, — заинтересованно улыбнулся продавец.

Мое необычное поручение внесло разнообразие в его грустные будни.

— Всего хорошего, — вежливо кивнул я.

Затем взялся за ручку двери, крепко зажмурился и представил себе большое помещение с высокими окнами, верстаки вдоль стен, заваленные инструментами и артефактами, и длинные полки, заставленные разномастной стеклянной посудой.

Я увидел это все словно наяву, потом толкнул дверь и оказался прямо в мастерской Севы Пожарского. Загадочная магия мгновенных перемещений продолжала исправно работать. Вот и отлично!

Я поморгал, чтобы глаза после дневного света привыкли к полумраку мастерской. И тут же услышал рядом раздраженное ворчание:

— Да куда же он его подевал-то?

Загадочное ворчание доносилось из-за верстака Севы Пожарского. Затем оно умолкло и сменилось характерным скрипом выдвижных ящиков.

Я с интересом заглянул за верстак и обнаружил там Кузьму Петровича, который копался в ящиках. Старый артефактор что-то искал, стоя на четвереньках.

— Добрый день, Кузьма Петрович, — с улыбкой сказал я.

От неожиданности мастер резко подскочил и тут же охнул, схватившись за спину.

— А, это вы, господин Тайновидец, — сердито выдохнул он. — И как вы сюда попали, позвольте спросить? Дверь-то у нас заперта, или этот чертов княжич оставил ее открытой, когда сбежал от меня? Припрятал куда-то мой штангенциркуль. И сам исчез. Как вам это нравится, господин Тайновидец?

— Штангенциркуль? — удивленно улыбнулся я.

— Ну, конечно, — выразительно закивал Кузьма Петрович. — Какой же артефактор там без штангенциркуля?

— А вы уверены, что ваш штангенциркуль взял Сева? — улыбнулся я. — Может, вы сами куда-нибудь его засунули?

— Ну, а кто же еще? — сердито ответил Кузьма Петрович. — Ему бы только шутить над стариком.

И артефактор снова принялся копаться в ящиках.

Тут кто-то осторожно дернул меня за рукав и зашептал на ухо.

— Саша, идем в литейный цех!

Я покосился в ту сторону, откуда донёсся шёпот, но никого не увидел. Зато заметил, что дверь, ведущая в литейный цех, сама собой приоткрылась.

— Если я случайно увижу Севу, то передам, что вы его искали, — вежливо сказал я Кузьме Петровичу.

А затем направился в литейный цех по следам невидимки.

Сева Пожарский уже ждал меня там. Через его руку был перекинут большой кусок плотной серой ткани. Я догадался, что это плащ, вернее, два плаща. В другой руке Сева держал большие очки на резинке.