Упрямый классик. Собрание стихотворений (1889–1934)

Шестаков Дмитрий Петрович

XVI. Инвалид

Инвалид на костылях, Вижу прежние сраженья, И биваки все в огнях, И часы отдохновенья. Слышу вальса томный зов, Вихорь вьющегося зала, И условный бой часов В миг свиданья после бала. 24 сентября 1926

XVII. Древность

Древность тем и хороша, Что пред нею мы как дети, Что бессильно к ней душа Льнет сквозь прах тысячелетий, Что какой-то дивный лик Возникает там, чудесен, И

немой его язык Вдаль влечет, как гений песен. 14 декабря 1927

XVIII. Платон. «Ион». 534

У вод медовых, в кущах муз И я, друзья, летал пчелою, И я познал живой союз Покорной песни с красотою. И я был легок и крылат, И я доступен был творенью, Едва бессмертные велят Безумно вспыхнуть вдохновенью. 10 апреля 1928

XIX. В библиотеке

Сыздетства спутанных тропинок Мне мил затейливый язык, И в вашу комнату новинок Вступать я бережно привык. Гляжу признательно по полкам, Впиваю бодрую струю, И сколько там я тихомолком Друзей и близких узнаю. 14 декабря 1927

XX. Старый знакомый

Как хорошо знакомый том Найти в библиотеке дачной, В забытом уголке лесном, Без корок, без одежды брачной. Как речи милые давно Живой и тайной страстью вспыхнут, Когда сосна стучит в окно И шумы дня в молчаньи тихнут. И мысли стройной красота С ночной сольется красотою, И эта дивная чета Потянет думу за собою. 16 июля 1930

XXI. Его муза

Друг, не хули его гравюры: У ней так четки все черты, И толстощекие амуры, И бледнолицые цветы. У ней, жеманницы гостиных, Такой изысканный наряд, И серый пепел кос недлинных, И затаенной неги взгляд. 25 февраля 1931

XXII. Третий год пятилетки

Ей только третий год, а мне-то… И все ж, доколе бог велит, Судьба усталого поэта Над черной пропастью хранит. Над пропастью, куда, как ветки, По легкой воле ветерка, Скользят и дни, и пятилетки, И грузно рушатся века. 3 января 1931

XXIII. Вослед

Ф. Сологубу

Еще одна допела лира. Какая боль, кому пришлось Из светлого земного пира Переступить в ночной хаос. Иль наши горести как тени, И точно тщетный всплеск кадил В огне негаснущих прозрений, В заре непознанных светил?.. 14 декабря 1927

XXIV. Могила Тамерлана

Века скользят, а всё она Жива, могила Тамерлана, Как будто вечность суждена Мечте кочевника-титана. Стоит под куполом глухим На зное юга над песками, Навстречу мертвым и живым Взирая мертвыми очами. «Всё миновало, всё прошло, Всё

тлен пред вечностью моею, Я жизнь и смерть, добро и зло Переживу и одолею». 24 ноября 1929

XXV. AKO [2]

Костяшки бережного счета, Сверканье стройного окна… Течет привычная работа, Поет беспечная волна… И чуть вдали мелькнут, как тени, В безлюдье диких берегов, И клекот волн, и треск крушений, И крики гибнущих пловцов. 21 ноября 1931

XXVI. Труба

В твоих стихах не только пенье: В них есть призыв, в них есть борьба, И кличет волю на сраженье Неотразимая труба. За все, с чем сердцу жаль расстаться, С чем все святыни нам слились, — Ты бьешься, ты не хочешь сдаться, Как мы, безвольные, сдались. 30 января 1932

2

Акционерное Камчатское Общество.

XXVII. Два Рога

Вы всё со мною, оба Рога, И оба в золоте мечты, Как два волшебные порога К чертогам Божьей красоты. Там, день и ночь не засыпая, В туманной тьме, как в зное дня, Трепещет бездна голубая, Как сказка влаги и огня. 12 апреля 1932

Стихотворения 1888–1891 гг

Из писем к А. А. Фету

1. «Лунный свет в окно прокрался…»

Лунный свет в окно прокрался И на миг посеребрил Все, над чем лишь мрак сгущался И безжалостно царил: Так, средь скуки обыденной, В мой приют порой блеснет Музы с песнью сладкозвонной Вдохновляющий прилет!

2. «Чей образ в тишине ночей…»

Чей образ в тишине ночей Я ясно вижу пред собою С кудрей златистою волною, С румянцем щек, с красой очей? Чье чую я на лбу дыханье, Чьи речи нежности полны, Нося в себе благоуханье Иной, надзвездной стороны? Они звенят, как лиры струны, Как светлый ключ в долине гор; Их слыша, горести угрюмой Смолкает тягостный укор. Блажен, кто эти звуки слышит, И кто, в душе запечатлев, Их для детей земли запишет Небесный, пламенный напев!

3. «Богиня небесная Муза…»

Богиня небесная Муза, Из чудных слетая чертогов, Вливает волной вдохновенье На сердце любимцев-поэтов; С ней солнца светлее сиянье, С ней веянье воздуха чище, С ней слаще взволнованным сердцем Зеленого слушаешь леса Раздумное, тихое пенье; И новые думы родятся, И слезы в душе закипают, Блаженные, сладкие слезы, Восторженным выжаты чувством; Беззвучные образы веют, Неясные плавают звуки, И душу собой наполняют, И рвутся из сердца наружу Слагаясь в могучие рифмы. Вот тут-то ты принял душою Богиню небесную Музу.