Упрямый классик. Собрание стихотворений (1889–1934)

Шестаков Дмитрий Петрович

236. Родина

О. Ю. Шмидту

– Откуда ты, я знать желаю. – Оттуда, где сквозь бурь и мглы Гудят от краю и до краю Морей немолчные валы. Из края стуж и вьюг протяжных, Из края укрощенных льдов, С отчизны земляков отважных И несравненных моряков. 8 июня 1934

237. «Не говори, что ты забыта…»

Не говори, что ты забыта, Что

ты обижена судьбой. Каким сиянием облито Твое виденье предо мной! И крепнет вера: не случайно, Все просветляясь вновь и вновь, Оно задумчиво, как тайна, И лучезарно, как любовь. 17 июля 1934

238. Сестры

Лирика с музыкой, обе сестры, Обе в преддверье роскошного сада Негою дышат от знойной игры, И золотиста их кисть винограда. Музыка с лирикой, обе сестры, Обе в загаре румяного лета Дышат устало от знойной поры И, улыбаяся, манят поэта. 16 декабря 1934 Казань

Стихотворения неизвестных лет

239. «Ты как родник в лесу таинственный…»

Ты как родник в лесу таинственный, Пока струя ясна до дна, Под гомон призрачно столиственный Неуловима и звучна. Ты сказка ночи, поздней вьюгою Сквозь хлопья брошенная вдаль, Чтоб с ней, с загадочной подругою, Делить и сумрак и печаль.

240. «И покаяния немые…»

И покаяния немые, И скудный дар безмолвных слез Во дни страстей Твоих святые Прими, страдающий Христос. От бурь греховных нет возврата, Но к милосердию Креста Я в час усталого заката Прижму сожженные уста. Прижму в смирении и в вере, И в смертный миг – любви Твоей Прольется благостный без меры И утоляющий ручей. 27 апреля

241. Клад

Мир, отрекшись от Христа, Закружился в пляске дикой, Без вождя и без владыки, Без любви и без креста. Только здесь, на дне души Спит великое былое В неразгаданном покое, В недостигнутой тиши. И нетленна и чиста Та высокая поэма От вертепа Вифлеема До Голгофского креста. 2 мая

242. «Хорошо, покуда мгла…»

Гаснет вечер трепетный и алый, Так безбрежно голубеет даль… Отчего ж душа твоя устала И в очах безмолвная печаль? Или всё, что бурей угрожало, Что в груди пришлося схоронить, Даже вечер трепетный и алый, Даже он не в силах погасить.

243. «Гаснет вечер трепетный и алый…»

Сядем здесь на берег тихий. Ты послушай, как полна Точно вздохов, точно звуков Эта свежая волна. Говорливая,

живая, То нахлынет, то сбежит, И каких нам сказок чудных Напоет и нажурчит.

244. «Сядем здесь на берег тихий…»

Хорошо, покуда мгла Свежей грезою светла. Не дохнет, не прошумит, Только сердце знай стучит, Только сердце знай одно Видит: светлое окно, А в окне плывет луна, И повсюду тишина. Хорошо, покуда мгла Лунным сумраком светла… 2 апреля

245. «Хороши лишь контрасты: угрюмое море…»

Хороши лишь контрасты: угрюмое море И твоя, о мой друг, лучезарная нежность. Хорошо, когда в белую позднюю вьюгу Ты даришь меня свежим, как май, поцелуем. И тогда хорошо, когда хмурою ночью, На пороге грозящего вечности мрака Сердце вспомнит твою молодую улыбку Там, под яблонью белой, над сонной рекою. 29 мая

246. Рококо

Упрямый классик и старинный, Люблю, пока в груди легко, В твоей разглядывать гостиной Панно и кресла рококо. Вот люди: легкие печали, Точь-в-точь пролитое вино, Они безбольно растворяли, Чуть кинут взор на полотно.

Приложение

А. А. Фет. Письма к Д. П. Шестакову

I

Москва

Плющиха, соб. дом. 18 6/ХII 91

Любезнейший Дмитрий Петрович,

Несмотря на нездоровье, упорно удерживающее меня дома, я успел и последние стихотворения Ваши, из которых первое нахожу весьма красивым, передать Вл. С. Соловьеву, приятелю Цертелева, который, по моему мнению, спустя рукава относится к своему редакторству, так как только на несколько дней приезжает из Тамбова в Москву (1).

Преданный Вам А. Шеншин

II

Москва

Плющиха, соб дом. 18 2/1 92

Любезнейший Дмитрий Петрович,

Благодаря Вас за память и желая Вам в Новом году искренних и сосредоточенных стихотворений, я не желал бы явиться перед Вами безучастным к Вашим стремлениям. Но Вы легко поймете, как бессильна моя помощь по двум главным причинам: 1) я никого не вижу из издателей журналов и потому лично с ними беседовать не могу; а всё, как я уже Вам писал, Вами мне сообщенное, я передал Вл. Соловьеву, на днях снова уезжающему в Питер. 2) Ваша муза столь плодовита, что если бы Цертелев печатал все Ваши стихотворения, то последние явились бы в журнале в небывалом количестве, исключающем все сторонние стихи.

Из вновь присланных стихотворений наиболее нравится мне обращенное ко мне (2).

С наилучшими пожеланиями преданный Вам А. Шеншин

III

Москва

Плющиха, соб. дом. 18 31/III 92

Любезный Дмитрий Петрович,

Мне кажется, что под давлением многоразличных влияний трудно быть не только понимающим дело, но и добросовестным в смысле беспристрастия. За то можно заставить себя быть, не взирая ни на что, искренним.

Сердечно благодарю Вас за прекрасные переводы Гомеровских гимнов (3). Пора молодым силам, вслед за нашими слабыми попытками, обогащать нашу до сих пор пустую библиотеку классических переводов. Ваши переводы сделаны рукою умеющего нащупать несравненную красоту античных форм.

Присланные Вами стихотворения, конечно, не без достоинств. Но я вынужден повторять Вам не раз мною высказанное: не торопитесь. Ваши гимны напоминают воз с тяжелой и душистой пшеницей, а стихи прекрасное, душистое пирожное из наскоро взбитых сливок.

Поздравляю Вас с праздниками и желаю совершенного здоровья.

Преданный Вам А. Шеншин