Упырь
Шрифт:
Кабинет большой, красивый и неуютный. Золото, алый бархат, чёрное и красное дерево, дорогая аппаратура.
Газават Саврасович никак не мог привыкнуть к бесполезной роскоши и чувствовал себя здесь крайне неудобно. Ведь ещё неделю назад он был полевым командиром в освободительной армии Ичкерии. Семь лет леса и горы Кавказа были его родным домом, а глухая тёмная пещера – рабочим кабинетом. Сколько славных боевых операций за плечами Газавата. С каким уважением произносили его имя соратники, как боялись его неверные. Но Центр сказал: «Хватит»! Так боевой командир Газават Басадов стал Газаватом Саврасовичем Исламовым. И вот
Напротив директора «Даров Востока» сидел главный бухгалтер сего славного заведения Хашиш Дурманов. В своё время Хашиш назывался Ренатом Дасаевым и также был полевым командиром в освободительной армии Ичкерии. Немало неверных голов отрезал Ренат Дасаев своим любимым кинжалом. Всероссийская слава к нему пришла после захвата Ворошиловска. Но там же он испытал и величайший позор. Потому что вместо 378 человек, которых ему предписал зарезать Центр, боевики Рената уничтожили 377. Просчитались.
Центр был неумолим. Его отстранили от командования и отправили в Москву на бухгалтерские курсы. После окончания курсов, Рената Дасаева переименовали в Хашиша Дурманова и направили главным бухгалтером в «Дары Востока».
И вот пять лет Хашиш Дурманов трудится на бухгалтерской ниве. Сначала было тяжело. Ох, как тяжко. Когда вместо верного кинжала рука натыкалась на тошные счёты. Но, ничего. Привык. И уже как кошмарный сон вспоминались боевые рейды и засады на дорогах.
Из Хашиша выковался прекрасный бухгалтер. Как официальная так и неофициальная деятельность «Даров Востока» постоянно была под контролем неусыпного ока Хашиша. Он настолько втянулся в бумажную работу, что не мыслил иной. Газават был его третьим директором. Двух предыдущих упаковали в цинковые ящики и отправили отдыхать в родные горы.
– Таким образом, – закончил свой отчёт Хашиш, – за вычетом всех расходов чистая прибыль за прошлый месяц составила 17 миллионов 258 тысяч 647 рублей 29 копеек. Из них 10 миллионов перечислены в Центр, остаток пойдёт на закупку оружия для наших братьев.
– Хм, – скептически покрутил головой Газават, – что можно купить на 7 миллионов?
– Немного, – согласился Хашиш. – Но таких фирм как наша – несколько. В итоге набегает неплохая сумма.
– Но почему бы нам не пустить все деньги на закупку оружия?
Хашиш погасил улыбку. Все директора начинали с этого. Было время, когда и он так думал. Пока представители Центра не объяснили ему популярно, что такое «чеченская» война. Кто её начал, почему она продолжается, хотя ни русскому, ни, тем более, чеченскому народу она совсем не нужна.
– Нельзя, – мягко ответил Хашиш. – Мы потеряем больше. Без Центра нам не продержаться и дня. Единственный путь поддержать наших братьев, – знакомые слова сами собой отскакивали от зубов, – в священной борьбе – наращивать торговый оборот. Как легальный, так и нелегальный. Но, если в нелегальном, как вам должно быть об этом известно, мы полностью зависим от Центра, то в легальном у нас имеется масса неиспользованных резервов.
– Это каких?
– Вам приходилось бывать в нашем ресторане, нашем игорном зале?
– Приходилось.
– И ваше впечатление?
– Очень хорошее. Словно в родном ауле.
– И много в этом ауле вы увидели русских лиц?
– Ни одного, слава Аллаху!
– А ведь мы находимся
– Вот и хорошо.
– Чего хорошего в полупустом зале? Чего хорошего в том, что многоуважаемый Кази Магомедов, пусть Аллах продлит дни его жизни, выдувает за вечер ведро чая? Вы знаете, сколько копеек он здесь оставляет? А ведь вы – директор ресторана, который, как минимум, должен быть рентабельным. Не говоря о том, что мы должны получать прибыль. В том числе с игорного зала. Только тогда мы сможем существенно увеличить помощь нашим братьям.
– Что ты предлагаешь?
– Покончить с чеченским сепаратизмом. Да-да, уважаемый Газават Саврасович, я не оговорился. Наше заведение должно стать открытым для всех желающих, независимо от национальности и вероисповедания.
– Разве оно закрыто? У нас вход свободный.
– Э-э, дорогой Газават Саврасович, вы посмотрите на лица наших официантов. В них ребёнок невооружённым взглядом распознает террористов. Для них любой посетитель должен быть дорогим гостем. А они? Подают тарелку с хлебом, словно там лежат тухлые собачьи кишки. Кто второй раз придёт к такому человеку? А бармен? Такой зверской рожи я не встречал даже среди своих боевиков. А у меня служили отчаянные ребята. Настоящий уголовник. Когда берёшь коктейль из его рук, на всякий случай прощаешься с жизнью. Кому нужен такой сервис? А музыка? Не спорю, такая музыка угодна Аллаху, но можно ли танцевать под неё? У нас что: ресторан или мечеть? А крупье? Настоящие грабители. От одного взгляда на них пропадает всякое желание делать ставки, думаешь только о том, как побыстрее унести ноги.
Газават Саврасович задумчиво забил косячок.
– Что ты предлагаешь?
– Немедленно поменять персонал. Не весь, разумеется. Поваров, подсобных рабочих, метрдотеля можно оставить. А вот официантов, бармена, крупье – заменить однозначно.
– На кого их заменить?
– На лиц славянской национальности. После общения с официантом, а ещё лучше официанткой (коротенькая юбочка, ляжки сверкают) у клиента должно возникнуть желание ещё раз посетить наше заведение.
– Хорошо. Заменим. А если среди них окажутся стукачи?
– А вы думаете, среди правоверных нет стукачей? У вас в отряде не было стукачей? Среди нынешнего персонала нет стукачей? Продажны все: как мусульмане, так и неверные. Просто служба безопасности должна работать, а не молиться Аллаху.
Газават Саврасович пожевал губами, бросил зажигалку в верхний ящик стола.
– Ты прав, – кратко сказал он.
3. Внедрение в волчье логово.
– Уф-ф.
Олаф откинулся на спинку кресла и блаженно закрыл глаза. Как он устал.
Как всё-таки власть имущие оторваны от реалий жизни. Олаф испытал сию простую истину на собственной шкуре. Легко генералам давать задания. Попробуй, выполнить их.
Его новая жизнь началась в Москве не так плохо. Олаф устроился в скромной гостинице на окраине Москвы. На шикарный отель он не рискнул, хотя доллары валютчики разменяли беспрекословно. Мучения начались при покупке квартиры. Вот где ему помотали нервы. Притом, что Олаф не привередничал и фальшивых долларов не жалел. В конце концов, остановились на двухкомнатной квартире недалеко от Черкизовского рынка. Самый большой плюс заключался в том, что жильё находилось в пяти минутах неспешной ходьбы от «Даров Востока».