Ураган по имени Рафаэль
Шрифт:
Амалия понимала, что протестовать бесполезно. Хочет она или не хочет, но лететь придется.
Четырнадцать минут спустя Амалия поставила ногу на небольшой уступ на борту гондолы и полезла внутрь, чувствуя себя совершенно разбитой. Хорошо, что она не позавтракала, иначе сейчас ее бы стошнило.
Пока гондола стояла на земле. Но рев горелок и громкие реплики команды сопровождения свидетельствовали о приближающемся старте. И вот, наконец, Рафаэль занял свое место.
— Духом не падать! — закричал он; орудуя рычагом подачи топлива. Из форсунок
Амалия съежилась и забилась в угол. Гондола оказалась не слишком просторной; большая ее часть была занята огромными баллонами с пропаном и шлангами, тянущимися от них к горелкам.
— Если хотите, присядьте на одеяла. Они лежат в бортовом кармане, — предложил Рафаэль.
Вытащив одеяла, Амалия уселась около одного из баллонов и закрыла глаза. Едва гондола качнулась, девушка начала молиться, готовясь расстаться с жизнью.
Гондола качнулась снова, пламя взревело, и внезапно Амалия перестала слышать крики членов команды сопровождения. Рев горелок раздавался еще минуты две, а потом все смолкло.
Она медленно открыла глаза и увидела, что Рафаэль пристально смотрит на нее.
— Так вы действительно боитесь высоты? — спросил он, держа руку на рычаге управления горелками, которые теперь бездействовали.
Гондола медленно раскачивалась, полет был похож на купание в бассейне или катание на облачке. Амалия расцепила затекшие пальцы. Было прохладно, но приятно, а небо постепенно светлело.
— Мы… в небе?
— Да. Если вас тошнит, то лучше не двигайтесь. Я не хочу осложнений. — Он открыл форсунки горелок раздался рев, и вверх вырвались струи раскаленного газа. П ять секунд спустя Рафаэль снова выключил горелки.
Опять тишина.
Сначала Амалия сидела не шевелясь, потом устроилась поудобнее. Рафаэль был совсем близко. Оглядевшись, она еще раз отметила, насколько мала гондола. В ней могло уместиться всего несколько человек, но только стоя. Необходимые в полете вещи закреплены на бортах.
Любопытство взяло верх.
— На какой мы высоте? — поинтересовалась она.
Рафаэль перегнулся через борт, и душа Амалии ушла в пятки. Если он выпадет, ей придется лететь одной! — Прекратите! — резко произнесла она.
— Что именно?
— Не перегибайтесь. Что будет, если вы вывалитесь?
Рафаэль рассмеялся:
— Не вывалюсь. Борта достаточно высоки. Давайте я покажу вам, как управлять аэростатом. Идите сюда.
— Ни за что, — решительно сказала Амалия. Она понимала, что выпасть из гондолы трудно. И все же всякое бывает.
— Отсюда открывается великолепная панорама Барселоны. Ни машин, ни шума, чистый воздух. Красивый город у Средиземного моря просыпается. Вряд ли вы еще когда-нибудь такое увидите.
Девушке очень хотелось посмотреть, но при мысли о том, на какой высоте они находятся, ее немедленно затошнило. Она уставилась Рафаэлю под ноги, затем глубоко и неторопливо вздохнула. Если не двигаться, все будет хорошо.
Гондола покачнулась, и Амалия
— Идите в середину корзины, иначе мы оба вывалимся! — завопила она.
— Этого не произойдет. В самом деле, взгляните вниз. Нельзя упускать такую возможность.
— Не могу.
— Успокойтесь. Попробуйте, и вы удивитесь, как это легко. — Он легко поднял ее, и она прижалась к нему. — Смотрите! — Рафаэль вытянул правую руку, удерживая Амалию другой рукой. — Видите аэростат Висенте? Он летит ниже нас, в другом воздушном потоке. Стефано двигается в том же направлении, что и мы, но медленнее.
Амалия осторожно выглянула и увидела аэростат босса. Она с трудом сглотнула. Боже, как высоко!
— Глядите сюда. Вот горная гряда Кольсерола. — Он указал на высокий хребет к северо-западу от Барселоны. — Восхитительно!
Мгновение спустя Амалия подпрыгнула от неожиданности, когда Рафаэль между делом включил горелки. Огненная струя рванулась вверх. Немного погодя он взглянул на термометр и отпустил рычаг подачи топлива.
Снова наступила умиротворяющая и поразительная тишина.
Солнечный свет медленно омывал вершины горной гряды, холмы и приближался к городу. Амалия наблюдала за тем, как солнце касается макушек деревьев и зданий. Забыв о страхе, она прижалась к мускулистому телу Рафаэля и зачарованно смотрела, как пробуждается город, в котором она провела всю жизнь. Амалия видела четкий рисунок улочек, огромные яхты и лодки в порту. Захватывающее зрелище!
Девушка по-прежнему считала, что может вывалиться из гондолы, но не смотреть вниз она не могла. Вот темно-синее море, его извилистые берега.
Было непонятно, в какую сторону они летят. По правде говоря, Амалия вообще не ощущала движения, если бы не легкое покачивание гондолы.
— Мы еще поднимаемся? — спросила она.
— Немного снизились. Скоро мне придется включить горелки, чтобы удержаться в этом воздушном потоке.
— Так мы летим?
— Конечно. Когда солнце взойдет, вы увидите на земле тень от нашего аэростата и поймете, с какой скоростью мы двигаемся. Кстати, скорость зависит от воздушного потока. Сейчас мы дрейфуем. — Отпустив ее, Рафаэль снова включил горелки. От рева Амалия вздрогнула и замерла, боясь пошевелиться. Что, если она спустится вниз и поползет в угол, а гондола начнет сильно раскачиваться?
— Успокойтесь, Амалия, вы не выпадете, — мягко произнес ей на ухо Рафаэль.
Она медленно повернулась в его сторону. Гондола, конечно, невелика, но незачем ему стоять так близко.
Амалия почувствовала, как теряет над собой контроль, однако уже не от страха.
— Тросы, соединяющие корзину с оболочкой, все уравновешивают, — пояснил он. — Если мы оба окажемся в одном углу, то и тогда гондола не перевернется.
Она кивнула, пытаясь успокоиться. Рафаэль вел себя рассудительно. Решив игнорировать возникшую к нему симпатию, Амалия напомнила себе, что оказалась на борту воздушного шара против своей воли.