Ураган
Шрифт:
— Совершенно никто на ферме не может отслеживать звонки, — ответил Кейдор.
Лукас моргнул.
— Ты в этом уверен, Кейдор?
— Абсолютно. У морской фермы нет своей системы связи. Все звонки мы совершаем, используя систему на соседней береговой патрульной базе, а она управляется силами обороны улья.
Лукас дернул себя за волосы.
— Я полагал, что система звонков менее безопасна, чем в улье, но на самом деле, все наоборот. Звонки на морской ферме проходят через высоко защищенную систему, принадлежащую обороне улья, а стандартная связь в улье
— Да, — сказал Кейдор. — Помимо уровня безопасности, есть еще одно важное различие между двумя системами. Гражданская система не ведет запись звонков, а военная — да. Это значит, что мы можем запросить на береговой базе списки всех, кто звонил или отвечал на вызовы жертв убийств за недели до…
Лукас оборвал последнюю фразу Кейдора, отчаянно забормотав себе под нос:
— Мои звонки к Трессе проходили через защищенную систему обороны улья. Никто не мог их отследить. Никто не мог заранее узнать о мебели. Никто не мог отравить матрас после доставки.
Лукас передохнули и практически прокричал следующее предложение:
— Никто не отравлял Зака!
Кейдор и Джунипер тревожно посмотрели на него, и я услышала в передатчике голос Меган:
— Ненавижу спорить с тобой о деле, Лукас, но кто-то определенно отравил Зака.
— Никто не отравлял Зака, — повторил он. — Кейдор, Джунипер, взгляните на эти груды мебели.
Лукас показал на штабеля перед каменистым отрогом.
— Эту мебель спустили по холму со склада третьего уровня Убежища. Мы внесли матрас с верхушки ближайшей к двери стопки в коридоры базы, и человек, лежавший на нем, отравился парами того же вещества, которое убило Хейзел. Экспертиза показала, что яд нанесли на матрас меньше, чем за два часа до этого.
Кейдор задумчиво нахмурился.
— Это означает, что один из людей, доставивших мебель, отравил матрас и положил его на верх кучи, чтобы его использовали первым.
— Если никто не мог отследить мои звонки Трессе, то никто из грузчиков не знал, что мебель предназначена нам, пока адмирал не приказал снести ее по холму, — возразил Лукас. — Он внимательно наблюдал за работой, так что ни у кого не было возможности достать химикат и испортить матрас.
Кейдор пожал плечами.
— Тогда убийца, должно быть, увидел, как ваши самолеты садятся на пляж, подобрался посмотреть, что вы делаете, обнаружил сложенную у пляжного входа мебель и дождался спокойной минуты, чтобы отравить верхний матрас.
Лукас покачал головой.
— Один из моих людей наблюдал за разгрузкой самолетов, и он говорил, что никто не подходил к мебели.
Кейдор вновь пожал плечами.
— Наверное, твой человек кого-то пропустил.
Форж стоял рядом со мной в костюме носача. Я почувствовала его разочарование оттого, что он не может поспорить.
— Этот человек — один из заместителей лидера ударной группы, — сказал Лукас. — Если он говорит, что никто не подходил к мебели, я ему верю. Матрас отравил не человек.
Джунипер, похоже, поразилась.
— Вы думаете, это сделал носач, сэр?
Лукас рассмеялся.
— Нет, я думаю,
Кейдор уставился на мебель в полнейшей тишине.
— Каменное образование за мебелью формирует почти вертикальный утес, — указал Лукас. — Человек мог спрыгнуть вниз незамеченным, но при попытке вскарабкаться наверх явно бы оказался на виду. Никто не заметил бы беспилотник слежения, поскольку он гораздо меньше и почти того же цвета, что и камень. Ты не согласен, Кейдор?
Лукас выжидательно смотрел на Кейдора, но тот не ответил.
— Есть лишь один косвенный способ отравить матрас, — продолжал Лукас. — По моей теории, яд или нанесли на днище беспилотного аппарата, или как-то пронесли под ним. Дрон мог прилететь от одного из верхних выходов Убежища и незамеченным пробраться сквозь траву до каменистых выступов породы. Ему хватило бы мгновения слететь с утеса на матрас, выпустить немного яда и взбежать обратно.
Лукас помолчал.
— Кейдор, ты считаешь эту теорию приемлемой?
Кейдор продолжал молчать, со странным выражением лица глядя на кучу мебели.
Лукас кашлянул и повторил вопрос:
— Ты считаешь эту теорию приемлемой, Кейдор?
Глава безопасности фермы наконец заговорил.
— Я согласен, что беспилотник наблюдения мог это сделать — мы часто используем их для переноски маленьких посылок — но… Адмирал предупредил меня вчера вечером, что привезет из улья помощь, и сказал, мол, вы не хотите, чтобы за базой следили дроны или камеры.
Он скривился.
— Адмирал не говорил мне, где будет ваша база, но я решил, что вы сами обезвредите камеры слежения рядом с ней. Изъяв все наши тридцать два беспилотника перед вашим появлением, я добился, чтобы никто из моих людей не смог воспользоваться аппаратами для слежки за вами.
Кейдор характерным жестом всплеснул руками.
— Я сохранил один дрон для себя на всякий случай, остальные запер. Тот, что вы видели в ангаре, принадлежал мне. Я должен был удостовериться, что вы привезли с собой носачей, прежде чем предлагать ядру своего отряда согласиться на чтение разумов. Но я не посылал беспилотник за вами к лифтам.
Лукас нахмурился.
— Аппарат возле лифтов выглядел так же, как встреченный нами в ангаре, поэтому мы решили, что это один и тот же. Кто мог получить доступ к другим беспилотникам?
— Абсолютно никто, — ответил Кейдор. — Я оставил их на охраняемом складе, где держу все, что необходимо передать Организации объединенных ульев как доказательства. Дверь невозможно открыть без сканирования отпечатка моей ладони и радужной оболочки глаза.
— Так откуда взялся другой дрон? — спросил Алика.