Ураганные хроники
Шрифт:
— Мама! — совсем уже свекольно-красная, воскликнула Леонида, в панике глядя на Аркадия. Наверное, боялась, что он специфический врачебный юмор не оценит.
Но тот только улыбнулся.
— Тортик? По-моему, ужасно милое прозвище.
«Хм, — подумал Георгий Викторович. — Что ж, если он Лёнечкиных шуток не испугался… Может быть, не так уж он и плох. Поглядим».
Впрочем, он ведь и все равно не мог ничего толком сделать. Только надеяться на лучшее. Как и любой родитель.
Ничего, вот родит Лёнечка сама ребенка — поймет. Ох наплачется!
* * *
p.s.
История 4. Место в жизни (Дмитрий «Свистопляс» Соколов и его мать; Аркадий Веселов, Дмитрий Соколов и Татьяна Веселова). Январь 833 г. (12+)
В предвечерних сумерках знакомый домик на окраине поселка выглядел уютно и мило. Заваленный снегом под самую крышу, со светящимся окошком… Причем светилось то окно, которое когда-то было Диминым. Должно быть, мама шила.
Улыбнувшись про себя, он приземлился на крыльцо. Взмахнул Свистоплясом, в одно движение расчищая дорожку. Лучше, чем трактором — если бы были такие маленькие тракторы, чтобы поместились к ним во двор. Еще взмах — и готова дорожка до сарайки. Еще — и до маминого утепленного козлятника, он же крольчатник, где они в некоторые годы держали до пяти коз, а иногда еще и кроликов (по крайней мере, с тех пор, как Наташа и Дима стали достаточно взрослыми, чтобы не реветь каждый раз, когда кроликов закалывали).
Мама выглянула на крыльцо.
— Ой, Димка! А я думаю, кто во дворе хозяйничает, неужели Палыч опять по доброте душевной снег чистит? А это ты! Ну заходи, заходи! Чайник горячий, и пирожков я утром напекла, как чувствовала.
— Мам, я вообще-то предупреждал, что буду, — сказал Дима. — В мессенджер тебе писал.
— Точно! А я думаю, почему я пирожки-то ставить принялась? Извини, извини, из головы вылетело… Сплошные тревоги, не знаешь, за что схватиться!
— Что опять случилось? — спросил Дима, проходя за матерью в сени, а потом в длинную деревенскую кухню.
— Ох, не спрашивай… — вздохнула мама. — Даже говорить не хочу!
И тут же принялась многословно, обстоятельно рассказывать.
Конечно, мамины тревоги были связаны с Наташей — как и всегда с тех пор, как сестра уехала в Иркоран, учиться на какой-то редкой финансово-экономической специальности («либо там, либо в Лиманионе, но даже с моими баллами после деревенской школы в столичном вузе учиться трудновато, не буду рисковать!»). Сперва мама переживала, как там Наташенька одна в общежитии. Дима обещал к ней наведываться и приглядывать, и даже наведался пару раз, но быстро понял, что он там совершенно не нужен — сеструха быстро наладила быт, освоилась, завела друзей, и с младшим братом, навеки застрявшим в двенадцатилетнем возрасте, ей говорить было не о чем. Потом мама переживала насчет Наташиной учебы, потому что та брала академ ради того, чтобы поработать в каком-то, как она выразилась, «стартапе», а мама понятия не имела, что такое стартап. Потом, когда Наташа перевелась на заочный, продолжая вкалывать в этом самом стартапе, мама стала тревожиться и за учебу, и за то, что «все парни из больших городов — обманщики, она поверит кому-нибудь, он и бросит с пузом!»
И вот наконец…
— Наташа расписалась
— Отлично, — сказал Димка рассеянно, ощущая себя несколько не в своей тарелке. — Любовь, значит.
— Да какая там любовь! — мать всплеснула руками. — Если бы любовь, они бы в церкви клятву принесли, как нормальные люди! А на регистрацию бы меня пригласили, тебя, праздник бы устроили… А они что? Мы, мама, говорит на свадьбу тратиться не хотим, у нас все в дело идет…
— Ну и молодцы, — снова сказал Димка. — У меня вот… — он осекся. Он хотел сказать, что Аркадий так же скоропалительно женился (ну или так ему насплетничали девчонки, самому спрашивать взрослого Теня или, тем более, доктора Весёлову было неловко!), но сообразил, что упоминать перед матерью Смеющегося Жнеца не стоит. Тем более, кем он его обозначит? Старшим товарищем? Начальником? Даже звучит-то смешно!
— Наверное, она беременная, — трагическим тоном сказала мама. — Но не признается! А вуз-то еще не окончила! Еще два года учиться! Я ей говорю — если надо с ребенком помочь, привози сюда, я его выхожу… А она смеется, говорит, мама, если уж мы рожать решим, то помощи просить не будем, сами справимся! Представляешь? Кто так делает?! Я ей не мать, что ли?! Совсем в городе своем… — мать расстроено заморгала, как будто пыталась выжать из себя слезу, но слеза не выжималась. — Или я старуха какая-то древняя?! — еще более трагическим тоном вопросила она. — Мне сорок два всего! Ну я знаю, да, без образования, не то что она! Но не совсем же неграмотная, восемь классов кончила! Ваш отец никогда меня этим не попрекал! И чтобы родная дочь вот так!
Дима привычно делил мамины рассказы на два: скорее всего, Наташа маму не послала, а просто сказала что-то вроде «тебе, мама, надо о себе позаботиться, мы справимся, не переживай». Вообще сестра у него хорошая выросла. Просто чужая совсем. В детстве не успели сойтись — три года для малышей много значит, и при этом такой разницы не хватает, чтобы Наташа реально о Димке заботилась, а не считала его надоедливой мелюзгой. А потом уже совсем их развело…
— А у тебя как? — вдруг, осекшись, спросила мать. — Как ты? Летаешь все? С чудовищами борешься?
Димка хотел было сказать хоть о чем-то, но вдруг понял, что не может. Не из-за гиасов, не из-за режима секретности, а просто. Даже что-то вроде «а я, мама, теперь сотрудничаю со Службой, и есть один пацан, который говорит, что мы скоро снимем Проклятье, и еще один взрослый, очень крутой, который меня учит разным штукам…» — даже так это звучало бы совсем далеким от матери с ее заботами.
— Ага, все та же рутина… — неловко сказал Димка.
— Ты кушай, кушай пирожки! Вчера Палыч петушков забивал, я у него купила одного по-соседски, мягонький совсем!
— Спасибо, мам, я наелся уже, не лезет больше! Полечу, наверное.
— Уже? Вроде бы только что зашел…
— Да нет, больше часа прошло вообще-то, — Димка кивнул на часы-ходики на стене.
— Ох, Димочка, с тобой время так быстро летит, — мать растрогано улыбнулась. — Как хорошо, что ты так часто меня навещаешь!
«Да меня больше месяца не было…» — мысленно вздохнул Димка.
Может, у матери проблемы с памятью начинаются? По возрасту еще рано, но он слышал, что так бывает… Да нет вроде, дома чисто, прибрано, и на работу она не жалуется… Просто Димка от нее стал очень, очень далек. Или она стала далека от Димки.