Урал батыр. Второе пришествие
Шрифт:
Однако, вернемся к Шульгену. Отголоском святости левой руки является запрет в исламе кушать левой рукой, у башкир запрещается только держать хлеб. Мирские дела запрещено делать. Термин харам означает запрет, но у поздних арабов-мусульман идёт переосмысление харам – грязный. Но изначально это не так. Иначе так бы не назвали мечеть – ар-Харам. Слово восходит к башкирскому арама – не смотри. Шульген удай художник, мир духовной пищи. Неслучайно у левшей развито именно то полушарие, отвечающее за художественное видение. уай и есть художник, слова однокоренные. Ходай. Эрлик или Орлик, башк. вариант Орло – семя. Слово напрямую связано с именем Урал – ураллы. Это следует толковать как "для возврата, реинкарнации" – семя. Др.
– греч. Уроборос, изображен в виде змеи, кусающей себя за хвост, ассоциация с круговоротом – башк. ура бор – делать возврат, повернуть, развернуть. Можно сравнить с др.-греч. Орфеем или аккадским Таммуз, Думузи и мн.др. Братьев следует сравнить с др.-егип. Осирисом
Г
лава
II
Катил
Если вы не забыли, братья отправились вслед за лебедями искать источник бессмертия, названный Йншишм1 (родник души).
День за днем, за ночью ночь наши герои Шульген2 и Урал3, двигались все вперед, пересекая горы, воды, лесные дебри. Потеряли они след тех лебедей. Шли они так долго, года прошли, юноши возмужали, повзрослели. И вот однажды под раскидистым деревом они встретили белобородого старца, сидевшего, оперевшись на свой посох. Подъехали, поприветствовали друг друга. Сходу старику поведали о себе – кто они и откуда. Выслушав братьев, старик указав на развилку, промолвил:
– Вот вам две дороги. По левой стороне веселье, пени и пляски круглый год. По этой дороге пойдете эмоции будут вас переполнять. Все живут дружно-мирно; овцы с волками, лисы с курами дружат. Этой страной правит Самрау. Не пьют ничью кровь и не едят мяса, только вегетарианская кухня. Левая сторона отвечает за дела сердечные, за любовь, поэтому как то так. Пойдете направо всю дорогу плачь и горе, зло повсюду, все жаждут власти, из-за чего и устраивают друг другу подлости. Катил4 там правит. Горы человеческих костей, море крови в той стране. Правая сторона отвечает за разумное управление, право, Конституцию, суды, в общем юриспруденция, бюрократия. Выбор за вами, молодые люди.
Выслушав все это от старика, молодые люди посовещавшись, приняли решение разделиться. Шульгену выпала левая дорога, вероятно, ввиду того, что жалел он каждую букашку и ко всему относился с любовью. Помните, как ему было жаль даже хищников, которых призывал истребить Урал? Но, как говрится, от любви до ненависти один шаг. В этом мы убедимся на примере Шульгена. А пока, соответственно, если Шульгену выпала доля идти по левой дороге, то Урал взял путь направо, считая себя всегда правым, борцом за справедливость. О своем эгоизме Урал сам признается, в этом нам предстоит убедиться. Да, но цель у Урала была благородная, хоть и утопическая – убить саму Смерть. Итак, расстались братья, разошлись пути-дорожки, но знать бы насколько…
Долго шел Урал, очень долго. Пройдя многие версты, обойдя моря и горы, почернев от солнца, пообтрепав всю одежду в лохмотья, добрался до склона какой-то горы. Ах да, ко всему прочему, по дороге на него напал волк, изодрал спину. Как побитая первыми заморозками трава, словно погрызенное зайцами дерево, весь в крови, с потрескавшимися губами, обросший добрался он до домика на опушке леса, где обнаружил старушку и прильнувшую к ней девушку. Напугав
– Не бойтесь меня. Я иду издалека из своего дома и вовсе не бомж какой-нибудь. Хоть и вид у меня соответствующий. Еще ребенком покинул отчий дом. Не пролил я ничьей крови в пути. Иду я в поисках Смерти, чтобы убить ее. Подойдите ко мне поближе и расскажите, что у вас тут происходит, куда вообще я забрел.
Поняв, что опасности нет, старушка, поправив волосы, приосанилась, что было признаком доверия, и ответила:
– Издалече, оказывается ты и благое дело замыслил. Эх, знал бы ты, что у нас в стране происходит. Правит здесь Катил, людей непосильными налогами обложил, даже за воду и воздух приходится платить. Себе богатых дворцов понастроил. Людей его слуги пытают, издеваются, бросают в темницы без обвинения и избивают. Видел бы ты дела Катила. Каждый год он отбирает молодежь и собирает у себя во дворе. Из них дочь ищет себе жениха, а сам он себе наложницу, да постройнее да помоложе. Как они себе только выберут, остальных разбирает свита. А, ежели кто останется, то девушек топят в озере, а юношей сжигают в огне. Каждый год приносят человеческие жертвы своим стихиям или богам, и не поймешь уже кому они молятся. Вот у меня было десять детей. Четверых себе забрали в услуженье, пятерых утопили. Муж не выдержал и поднял бунт, но его недавно поймали и живьем закопали. Вот младшую дочь хотели забрать, да мы бежали в лес. Здесь, в лесу много беглых людей. Хороший ты парень, и благие дела ты замыслил. Беги ты отсюда, не рискуй понапрасну. Зловещее место это, кровавое.
Отвечает Урал:
– Я такое расстояние покрыл не для того, чтобы развернуться и уйти, причем когда напал на след Смерти. Пока не отрублю ей голову, не уеду с этих краев. Покажите мне направление в сторону дворца и бывайте здоровы.
Запрыгнув на свой транспорт, направился в сторону дворца Катила. Не так уж близко оказался дворец. Несколько дней спустя Урал добрался до дворца и наткнулся еще по дороге на людей в одинаковой одежде, бредущих по улице. Причем в одной колонне шли юноши, в другой – девушки. Их подгоняли плетью и гнали к площади стражники. В сторонке стояли родители и, боясь слова вымолвить, общались между собой только жестами, кивками, мимикой, некоторые перешептывались. Урал подъехал именно к ним. Рассказал им о своей миссии. Его все внимательно выслушали и ответили:
– Молодой человек, тебя видно и по одежке и по животному, что не местный. Здесь собрались люди из разного роду-племени. У нас есть положение – за разрешение пользоваться водой, мы приносим своих детей в жертву. У Катила есть черный ворон, так вот его свору мы обязаны привечать. Девушек топят в колодце, затем достают трупы и бросают воронам на съедение. Из юношей одного себе выбирает дочь Катилы, часть разбирают в прислуги свита, остальных приносят в жертву огню, сжигают....
Не успели договорить, как на золотом троне вынесли на площадь дочь5 Катила. Урал поспешил прильнуть к колонне юношей. Отстававших или ломающих строй охрана щедро угощала ударами плетей. Всех выстроили в ряд на площади и дочь падишаха пошла искать себе любовника вдоль этих самых рядов. Дойдя до Урала остановилась и вперилась в него взглядом. Потом достала яблоко и угостила им его. Дальше строй не стала обходить, кивком головы указала на Урала одному из свиты. Села к себе на трон и ее унесли во дворец. Кругом загалдели:
– Короля дочь выбрала себе жениха. Теперь ты зять самого короля, нашего правителя. Ты наш зять....
Охрана подошла к Уралу, прося идти в сторону дворца, принцесса ждет. Один из свиты похлопав по спине почти по братски обратился к Уралу:
– Теперь ты наш зять. Наши обычаи такие ....
Начал он объяснять Уралу, но тот осек его и одернул руку:
– Не знаю я ваших обычаев. Мне хочется здесь досмотреть действо. Затем сам разыщу вашу принцессу.
Помощники побежали во дворец докладывать принцессе о хамском поведении избранника. И только они ушли начался шум-гам. На майдан выкатили на верблюдах еще один трон. На нем восседал ужасного вида, толстый, словно откормленная свинья, с животом словно бочка кумыса король Катил. Сидел он свирепо вращая глазами, налитыми кровью, от взгляда его собравшиеся испытали панический ужас. И, если бы не было охраны и не были связаны, то и тогда бы не смогли бежать от оцепенения. Страх сковал сердца их. Все в ужасе склонили головы, все боялись поднять взор, дабы случайно не столкнуться глазами с правителем. Трон повезли вдоль рядов юношей и Катила лишь указывал кого и куда определить:
– Этого в прислуги во дворец, этого в жертвенный костер…
Затем он перешел к выбору девушек. Проходя вдоль рядов, король остановился у одной из девушек и подозвал помощника, велел осмотреть зубы девушки. Затем, прикрыв румяное лицо девушки подолом, попросту задрав платье вверх, стал ощупывать бедра, груди, стан девушки. Согласившись, что девушка хороша, велел отвести ее во дворец. Остальных девушек оставил на усмотрение свиты – кого себе, а кого принести в жертву, бросить в колодец. В тот самый колодец, в котором мать в младенчестве омывала Катилу. Это священный колодец Катилы, который он превратил в место жертвоприношения. В это время выбежала из дворца обиженная дочь короля и подбежала к Уралу: