Урбанизатор
Шрифт:
— Разумно. Справитесь. Я — не сомневаюсь. Только у нас селища — не такие как у вас. Поэтому… Ты пойдёшь на Кудыкину гору. С семейством. Там поживёшь, поработаешь, подучишься, увидишь — как оно у нас устроено. А после — я тебя переведу. Тиуном в новое селение.
Прикинули и добавили ещё две семьи, в которых могут получиться «оны». И наоборот: часть наших прежних жителей из этого места решили переселить в новые, бывшие эрзянские, селища.
Так сформировалось ещё одно важное правило: «Новосёлы — россыпью».
Военная, идеологическая,
Берут комок глины, разминают её в прах, добавляют воды, и песка, и иных полезных вещей, смешивают, топчут, перетирают, лепят… Так Господь вылепил первого человека. Я — не Господь Бог, из глины человека — не умею. А вот народ из людей — приходиться. Смешиваю, мну, леплю, обжигаю. До звона, до каменной крепости. Чтобы века простояло. Так леплю я свой народ. Здю.
Все прежде существовавшие между новосёлами связи, кроме семейных частично, разрывались. «Семья — ячейка общества». «Ячейка» — остаётся, её связки с окружающим миром — строятся заново. Общество получается — другое.
«В 21 веке семейная связь предполагает наличие воспитания и передачи традиции. Что и есть историческая форма продолжения народа и нации. Дело не в генетике, а в историко-культурных связях».
Это утверждение гуманитария 21 века. Оно неверно в моих условиях.
Из трёх источников стереотипов поведения («традиций») человека — «семья» является наиболее слабым (30–15 %). Не трогая «константу»-генетику, мы видим, что «историко-культурные связи», что и составляет сущность этноса, куда более зависит от общества («социума»), чем от «семьи». На чём и основано явление «ассимиляция». Или — формирования наций иммигрантов. Дети, приехавшие вместе с родителями в новую страну, остаются членами той же семьи, но становятся, осознают себя, в большинстве своём, членами другой нации. Если только они не живут в этнических анклавах, в национальных гетто.
Я не могу изменить «генетику» приходящих ко мне людей, я сохраняю, преимущественно, их «семью». Поэтому основным полем деятельности, основным инструментом «создания народа» — является «социум». Создаваемый и сам себя создающий этнос «стрелочного народа», «племени Лютого Зверя», «интернационал извергов».
Чисто для знатоков: в средневековье этносы формируются значительно быстрее, чем в третьем тысячелетии. Примеры из Великой Степи и Американских прерий показывают, что этнические группы возникают, получают новые этнонимы, становятся различимыми для внешнего наблюдателя в течение одного-двух поколений.
Мне, «здесь и сейчас», не нужна никакая форма «продолжения народа и нации». Никакого народа из окружающих Стрелку. Всех и каждого. Потому что они все — средневековые. Их образ жизни… вызывает у меня отвращение, брезгливость.
«Так жить нельзя. И вы так жить не будете».
Народ — «историко-культурная общность».
Ме-е-едленно.
Цель всякого прогресса — геноцид.
Частичный. «Историю» уже не изменить, но вторая половина определения — «культура» — заменяется новой. Включая «культуру агротехники», «культуру производства», «культуру общения», «культуру питания», «физическую культуру», «языковую»…
Прежний народ — погибает (уничтожается, вымирает, изменяется). Вместе с частью носителей этих «культур». Остальные — «принимают участие в этногенезе», становятся частью нового народа. Возможно — с прежним названием, но иного — по сути.
Мда… как-то я раньше с этой стороны… Нет, что попандопуло — стихийное бедствие, «терминатор», «глаз урагана»… Но чтобы — настолько, на национальном уровне…
«Не дай вам бог жить в эпоху перемен» — древняя китайская…
«Перемены» — эпохи смены одних культур другими. «Не дай вам бог…» — про каждого действующего прогрессора.
«Мировоззрение 21 века не предполагает наследование национальности и нации по генетическому родству, но полагает обычным наследование национальности в силу воспитания в среде, передающей национальные традиции, что презюмируется при наличии соответствующих родственных отношений».
«Русский негр», «русский китаец», «русский татарин»… — нормальный русский человек несколько нерусской внешности. Если он думает, чувствует, ведёт себя… по-русски. «В силу воспитания в среде».
В моих условиях «презюмировать» — есть излишне доверчивое утверждение. Дело в одной местной фиче.
В родоплеменном обществе, в «большой семье» — значительная часть традиций, воспитания, идеологии крутятся именно на этом уровне. В отличие от семьи 21 века. Разницу между «кудо» и «еш» — понимаете?
Всё «умные слова» выше — здесь, у местных племён — относятся к «большой семье», к «кудо». А «еш» — в «наследование национальности» — очень маленький кусочек.
Пример: в каждой русской избе есть «красный угол». «Святое место». Каждый здешний русский мужик строил себе дом. И сам делал в нём «красный угол». Ставил иконы, стелил рушник, располагал свечки… Проводил ритуалы, учил этому домашних. Садясь за стол, каждый читает молитву. Он — хозяин, «большак». Носитель и распространитель традиций.
В родовых селениях «святое место» («изикудо») — одно на всё кудо. Убери его, убери человека, который ведёт там моления («кудатя»), рассели людей иначе… Почти никто не сделает себе новое святилище. У большинства нет даже навыка — сделать такое же. Они никогда не принимали решения о создании такого объекта, у них нет опыта — как это делать. Какие правильные слова при этом говорить, какие притопы-прихлопы исполнять…
Проще: сравните участие в воинских делах «полкана» и сержанта-«деда». Ну не будет «дед» для своего отделения вышивать знамя части! Не хочет, не умеет, не свойственно… Ему — не нужно. И «полкан» — вышивать не будет. Но он знает: «должно быть». И найдёт кому приказать.