Урок арахнологии для юной Афродиты
Шрифт:
– А ну марш домой! – прикрикнул он на сыновей, - ишь, распустились, негодники! Получите ещё у меня!
– Между прочим, - радостно воскликнул один из мальчишек, - в милиции нам не поверили и сейчас сюда пришлют милиционеров, чтобы обвинить нас в хулиганстве, а вам сделать внушение, - и они захихикали, а Павел побагровел от такого.
– Немедленно в квартиру! – проорал он, потрясая кулаком в воздухе, - мелкие пакостники! – и мальчишки, продолжая хихикать, с топотом унеслись к себе.
– Надо было самим вызывать, - вздохнула
– Сержант Демидов, - представился он, - Самойловы наверху живут?
– Мы Самойловы, - сделал шаг вперёд Павел, - мой сын не врал, у нас там труп под лестницей, - и милиционеры переглянулись.
– Правда, труп? – недоверчиво спросил он, - а то наш диспетчер решил, что мальчишка просто прикалывается.
– Нет, правда, труп, - кивнул Павел, - нашей соседки.
Милиционеры бегло взглянули на тело, почесали в затылке и переглянулись между собой.
– Надо кого-то из следователей вызывать, - протянул один из них, - и эксперта... – вид у бравых сотрудников районного отделения был весьма озадаченный.
Но сделать они ничего не успели, приехал Наум Игоревич, показал им удостоверение, те явно обрадовались, что одним «висяком» на их отделение меньше, и быстро ретировались.
Полковник был приятным, статным мужчиной пятидесяти лет, очень мужественный и строгий, даже суровый.
– Полковник Дижалин, - представился он, пристально оглядывая всех присутствующих, а потом повернулся к Юлию, - я же тебе ясно сказал, гони их в шею с места происшествия. Сам знаешь, нельзя следы затаптывать! А вы что тут за балаган устроили?
– Да я в обморок упала, - отмахнулась Нина Николаевна, - вот они и пытались сначала переместить меня, а потом нашатырь принесли.
– Понятно, - сбросил на неё строгий взгляд Наум Игоревич, - а теперь покиньте место происшествия.
Люди разошлись по квартирам, а Наум Игоревич пытливо посмотрел на мальчишек и потребовал от них ответа.
Пришлось Сергею сознаться в расследовании, рассказать о Туманском, о его дочке, о своём отце...
– Понятно, - кивнул Наум Игоревич, сосредоточенно нахмурившись, - я переговорю с этим Туманским, а так же переговорю с твоим отцом, Сергей, раз он занимается этим делом.
– Вы уж не говорите ему о моём участии, - попросил Сергей, - не хочу лишний раз расстраивать отца.
– По-моему, ты не хочешь, чтобы тебе ремня всыпали, - менторски сказал Наум Игоревич, не меняя беспристрастного выражения лица, - но, так и быть, не расскажу я ему. Скажу, что меня случайно вызвали на место происшествия. А вы, братцы, будьте осторожнее. Ты, - ткнул он пальцем в Юлия, - следил за братом и за этим вот субъектом, - указал он на Сергея, - а то наломают по малолетству дров.
– Я не маленький, - возмутился Сергей подобной дискриминации.
– Сущее дитя, - ухмыльнулся Наум Игоревич, - а теперь займёмся
– Мама решила нервы успокоить, - вздохнула Арина, пропуская их в квартиру, - что-то она распереживалась.
Нина Николаевна выглядела бодрой, если не считать бледности на лице.
На вопросы она отвечала охотно, но сказать ничего нового не смогла, лишь то, что уже сказала Сергею.
– Аллочка хорошая девочка, - разводила руками она, - не понимаю, кому она могла так навредить... – и на этом разговор был исчерпан.
Соседи так же не могли сказать ни об Алле, ни об Анне Юрьевне. Оказалось, что та вела скрытный образ жизни, с людьми, не общаясь.
Оказавшись на улице, Наум Игоревич подвёл неутешительный итог всему случившемуся – Анна Юрьевна тщательно скрывала свои тайны даже от соседей, и, видимо, неспроста.
– Видимо, были причины, - задумчиво проговорил Юлий, глядя, как тело Аллы, упакованное в чёрный пакет, грузят в специальную машину.
– Значит, было что-то в её прошлом, - сурово сказал Наум Игоревич, - я свяжусь со своим приятелем после праздников, а завтра попробую пообщаться с этим вашим Туманским. Попытаюсь понять, что это за личность, хотя, по вашим рассказам, судя по всему, тот ещё типчик. До свиданья, ребята, - и он сел в чёрный «Форд» и уехал.
Когда Матильда с отцом закончила променад по магазинам, и они решили, было, ехать домой, у Олега Матвеевича зазвонил телефон.
– Слушаю, - лаконично ответил он, одновременно двигаясь по трассе, - а, привет, братишка. Где? Сейчас едем, - и он убрал мобильный в карман.
– Что? – подпрыгнула в кресле Матильда, - дядя Лёша с тётей Ритой едут? Да, пап? – и Олег Матвеевич кивнул.
– Да, моё маленькое солнышко, - улыбнулся он, ловко перестраиваясь в другой ряд, - они сейчас начнут приземляться в Шереметьево.
– Надо Кате позвонить, - весело воскликнула Матильда, засияв.
– Да, позвони, - кивнул Олег Матвеевич, и Матильда набрала номер двоюродной сестры.
Она болтала с ней, пока они ехали до аэропорта, а, когда Олег Матвеевич припарковался, распрощалась с Катей и они поспешили в аэропорт, где уже объявляли посадку рейса из Парижа.
– Вот это да! – воскликнул Алексей Матвеевич, увидев за стеклянными дверями аэропорта самую настоящую метель, - я читал в интернете, что вас тут засыпает, но чтобы так.
– А во Франции наверняка дожди льют, - усмехнулся Олег Матвеевич, и брат только развёл руками.
– Что есть, то есть, - признал он, смеясь, - ливни бушуют, иногда снежинки срываются, и жуткий ветер. Очень дискомфортно! Уж лучше
пурга, вьюга и метель, чем ноябрь под Новый год!
Маргарита Николаевна подхватила Матильду под руку и в джип они уселись вдвоём на заднем сиденье, а Олег Матвеевич с братом впереди.