Уровень: Война
Шрифт:
О какой машине речь? Ани спала в какой-то машине? Зачем, спрашивается, помоги Создатель? Или бабка попросту сумасшедшая?
— И этот цвет волос идет вам куда больше! А то темный — девочка моя — не надо вам темный!
Ани часто и быстро закивала, не удержалась, вытянула собственную ладонь из старушечьих пальцев, пробормотала извинения, сказала, что должна идти — торопится, мол.
Требовательно тявкнула собачка; старушка посмотрела на нее, поправила сползшие с носа очки и вновь подняла глаза на Ани.
— Вы заходите, если хотите — я ваша соседка,
— Конечно.
— И не спите больше в машине — гоните его самого из дома в шею, если напортачит! А то мужики, они такие, я-то знаю…
Домой Ани-Ра вернулась в полном замешательстве и с новым приступом головной боли.
— Старая маразматичка. — Именно этим словосочетанием одарил кудрявую старушку Дэйн. — Она из ума выжила. Ходит по улице, кому что рассказывает, ей общения не хватает.
Ани стало жаль мисс Летти — да, наверное, маразматичка, но зато милая, разговорчивая, приятная женщина. Жаль только, бредит. Потому что никогда Ани не ночевала в машине, никогда не красила волосы в темный цвет и никогда бы не позволила мужчине выставить себя из дома. Тем более, они с Дэйном познакомились совсем недавно…
— А у меня что, были темные волосы?
— Когда?
На нее смотрели удивленные, серовато-голубые глаза — наивные, искренние и безоблачные. Такие не могут врать, так?
— Я видел тебя только с такими, как сейчас — соломенными.
— А она сказала, у меня были темные волосы…
— Говорю же, бредит.
Спустя двадцать минут, сообщив, что идет вести занятия и будет отсутствовать до вечера, Дэйн покинул особняк. Барта он забрал с собой.
Он два часа кряду просматривал отчеты о трех предыдущих днях: статистику потерь среди солдат, количество оставшихся на складе юнитов, информацию о новом поступлении оружия, планировал его раздачу, собрание с командующими отрядов, готовил перепланировку стратегических наступлений. Эти вредные повстанцы крайне быстро учились — кто-то их вдохновил. Интересно, кто? Пришлось на всякий случай отправить десятерых лучших бойцов к порталу, установить на подходе к нему кордон — упаси Создатель, если тот все еще работает. Вдруг Дрейк ошибся, и со дня на день наружу выйдет очередная недовольная жизнью цаца, которая прямым шагом направится прямо к дому Эльконто?
А потом пикнул телефон. И на экране высветилось сообщение:
«Я пеку булочки J»
Рабочие мысли, будто вороны, вспугнутые выстрелом, тут же захлопали крыльями и разлетелись в стороны.
Дэйн оттолкнулся ногами и отъехал от широкого настенного экрана и от заваленного отчетами пульта. Долго смотрел на буквы, вчитывался в простые слова, переводил взгляд на номер — новый номер Ани, который она с особой тщательностью выбрала из сотни конвертов в магазине — и вновь возвращался к смс.
Ему никто никогда таких прежде не присылал, и на короткое мгновенье, всего лишь на секунду, Эльконто
Идиллия.
Нет, бред, быть такого не может. Ани не его вторая половина — она сумасшедшая баба, которая пришла лишь за тем, чтобы отомстить, а булочки… булочки, это издержки производства из создавшейся после ситуации.
Но, тот самый хитрый довольный жизнью Эльконто-двойник облизнулся, и Дэйн-оригинал был вынужден признать, что булочки — это хорошо, это вкусно, и уж точно не лишний атрибут хорошего вечера.
Блин, о чем он думает?
Все, телефон на стол, нужно вернуться к работе.
Экран, отложенного в сторону мобильного, погас, вновь зашуршали бумаги.
Наступление повстанцев на город нужно пресечь в восточном и западном районах, потому что путь через разбитый город — самый быстрый путь к нерабочему, о чем они, понятное дело, не знают, порталу. А как хотят наружу, просто ломятся…
Правильно говорил Дрейк — мотиватор — великая вещь.
Широкий экран после нажатия нескольких клавиш на пульте выдал северо-западный регион Уровня. Сегодня в этой области появились сразу четыре новичка. Интересно, как у них дела?
Дэйн внезапно поймал себя на попытавшейся ускользнуть мысли, что никогда ранее не думал о повстанцах, как о людях — до этого момента лишь как о рабочем материале системы. Они станут людьми позже, когда проснутся, а пока…
Теперь же он смотрел на крохотные, красноватые, медленно перемещающиеся по карте огоньки и не мог сдержать любопытства. Наклонился вперед, запросил не трехмерный слой, а фотографический — на карте вместо точек появились бредущие по дороге люди — и всмотрелся в лица.
Двое оказались совсем молодыми парнями, одна — немолодой женщиной и еще один — хромым угрюмым мужиком.
Вспыхнуло раздражение.
Чего им не сиделось дома, чего не жилось нормально? Зачем нужно было морально докатываться до «Войны», загонять себя в ловушку, терять веру во что-то важное? Теперь идите, да, идите… Ищите оружие, пытайтесь выбраться наружу, страдайте от голода, теряйте друзей, учитесь жить заново — не жить даже, выживать. Чтобы проснуться однажды новыми, свежими, повзрослевшими, способными принять нужные решения и способными нести ответственность за них.
Дэйн, — одернул он себя мысленно, — уймись, они всего лишь повстанцы. Просто повстанцы.
Точно — «просто повстанцы».
А это ничего, что один из них теперь печет в его доме булочки?
Штаб он покинул в половине восьмого вечера. К этому моменту успел выполнить большинство из намеченных дел: накидал новые схемы атак для солдат, пообщался с управляющими стратегическим центром, сообщил заместителю Грину, что завтра тот может взять выходной и даже перекинулся парой слов со Стивом о бабке Летти. Тот в ответ на рассказ лишь пожал плечами.