Услышать за криком синей птицы

Сингх Светлана

3

– Как же я рада, что ты приехала! Сможем вместе отметить мой день рождения послезавтра! – яркая, эмоциональная Майя без остановки кружила вокруг Софи, садилась на кровать, снова поднималась на ноги, выглядывала в окно, обнимала подругу, рассказывала, расспрашивала и не слушала ответы. Несмотря на свою, мягко говоря, не типичную для Индии внешность, Майя очень походила на жителей этой страны темпераментом, общительностью, шумностью, неугомонностью и абсолютной нечувствительностью к понятию личного пространства. У Софи потихоньку закрывались глаза после долгой дороги из Москвы в Кхаджурахо, она слушала вполуха и в основном просто любовалась красавицей-подругой. Блондинка среднего роста, с пышными, но мягкими, плавными, женственными изгибами тела, белоснежной кожей, алыми губами, ослепительной улыбкой легко и непринужденно заводила знакомства в любой стране и компании и везде моментально становилась своей. Она не умела скучать и всегда находила для себя что-то интересное. Никогда не делала то, что ей не нравится. И всегда находила возможность сделать и получить то, что нравится и хочется. А если получить это всё же было невозможно – просто заливалась своим насыщенным смехом и быстро переключалась на другую идею. Майя любила яркие наряды, выкрашивала волосы

до платины, предпочитала насыщенно-розовые или кроваво-красные лаки. Софи, выбирающая чёрный, серый и бежевый, не одобряла стиль подруги, но слегка завидовала её открытому и бойкому характеру, её жизни, в которой отсутствовал порядок и такое понятие, как «планы на будущее», но было полно событий, приключений и просто эмоций. В школе девушки были не разлей вода. Потом Софи получала первое экономическое образование, а Майе родители оплатили учебу на факультете фотографии, который она окончила с трудом, так как параллельно переключала свои интересы на курсы инструктора по йоге, флориста и даже пыталась создать онлайн-магазин по продаже натуральной косметики. Потом Софи стажировалась в международной консалтинговой компании, а Майя проехала всю Америку от Штатов до Патагонии, параллельно продавая свои, к слову, очень талантливые фотографии в интернете. Софи начала строить карьеру в финансовой корпорации, потихоньку переходя со ступеньки на ступеньку и к двадцати пяти годам более-менее уверенно ощущая себя важным винтиком, прочно вписавшимся в чётко расчерченную московскую жизнь тех, у кого по большому счёту ничего нет, но кто что-то может и при усилиях или удаче пойдёт выше. Ну или как минимум сможет быть «не хуже всех». Красивый офис, важные встречи и дедлайны, дополнительные проекты, кофе навынос по цене бизнес-ланча для тех, кто учился менее старательно, регулярные процедуры в салоне красоты, съёмная квартира с мебелью из ИКЕА, краткие поездки в Европу и насыщенный инстаграм, живущий гораздо более интересной жизнью, чем его хозяйки. Ещё одна ступенька, и можно будет покупать в офис туфли более дорогого бренда и поднять планку посещаемых ресторанов. А тем временем Майя начала давать уроки йоги четыре-пять раз в неделю, сняла комнату в квартире с соседом-барабанщиком, носила комфортные дешёвые вещи любимых ярких расцветок и заводила многочисленные романы, ни к одному из избранников не испытывая сколько-нибудь серьёзных чувств. Один такой роман и привёл её в конце концов в Индию. С Павлом они планировали обогатить свой духовный опыт общением с шиваитами в городе смерти Варанаси, но поругались ещё по прилёте в Дели. В итоге Майя отправилась в Варанаси одна и, как это нередко случается в Индии с неопытными иностранцами, села не в тот поезд и уехала совсем в другую сторону. Она увидела великолепный Тадж-Махал, пела с кришнаитами песни во Вриндаване, практиковала новую «индийскую» медитацию на берегу Ямуны и, наконец, по совету одного путешественника из маленькой городка на севере Европы, скитающегося по Индии больше полугода, отправилась изучать тантру в Кхаджурахо – город храмов Камасутры.

Майя рассказала, как вот уже три месяца живёт в Кхаджурахо и пока не планирует двигаться дальше. Ей нравится этот маленький тихий городок – почти деревня, которую можно изъездить вдоль и поперёк на велосипеде. Нравится изучать и фотографировать бесконечные статуи на тысячелетних храмах: слонов, военные процессии, птиц, прекрасных апсар, весь пантеон индуистских богов и, конечно же, сцены из Камасутры – то, что притягивает в Кхаджурахо путешественников со всего света. Она берёт фотоаппарат и бредёт куда глаза глядят. Останавливается попить масала-чаю в местных чайных, устраивается с книгой где-нибудь на траве, изучает хинди с местными мальчишками. Ходит на службы в храмы и общается с йогами. Пытается прочувствовать новую грань существования, дотронуться до которой пока не очень удаётся.

– Правда, сейчас эти прогулки отошли на второй план. Наконец я нашла кое-что более стоящее! – Майя задумалась и ненадолго замолчала.

– Всё это интересно, но так не похоже на тебя! Больше трёх месяцев в индийской глуши? И ты даже не выехала в Варанаси, о котором мечтала? Что нового тебе рассказали эти йоги и гуру тантры после шаманов Мексики и целителей Перу? – Софи задумчиво разглядывала подругу, пытаясь понять, что так неуловимо изменилось в её лице. В первые минуты радостного запала от долгожданной встречи девушка была той самой Майей. Но быстро успокоилась, стихла и стала немного другой. По-новому упрямо поджатые губы. Убегающий взгляд, замирающий где-то вдали. Лицо подруги как будто стало старше за несколько месяцев и выглядело усталым.

– Поболтаем позже, – уклончиво ответила Майя, на секунду блеснув искорками в глазах, как раньше, но тут же отведя взгляд, – ты наверняка устала с дороги. Отдохни, встретимся через час за ужином, – и выпорхнула в дверь, недослушав открывшую рот Софи.

«Ну что ж, у меня ещё будет время узнать, что так привлекло её в этой деревне, помимо каменных статуй и сидения на траве с блокнотом. А пока, раз я наконец-то к концу почти суток в Индии осталась одна и никто не задаёт мне вопросов, откуда я, чем занимаюсь и в первый ли раз в Индии, нужно воспользоваться этим!» – Софи раскрыла чемодан и достала любимый дорожный косметический набор с маленькими аккуратными пузырьками. Освежающий душ вернёт силы и поднимет настроение! Но тут за окном раздался крик.

4

«А ну-ка быстро сюда! Сейчас вы у меня получите! Совсем стыд потеряли! Бегите-бегите! Вернёшься, никуда не денешься! Говорила я твоему деду всерьёз заняться тобой – совсем с пути сбился! И Богиня-Матерь теперь не поможет с твоим воспитанием, не услышит тебя бесстыжего, который чистый пост не умеет соблюдать, носится, как молодой осёл, по улице, а теперь ещё мать перед гостями позорит!» – мелодичный женский голос причитал на хинди вперемешку с английским.

Раздался робкий стук в дверь, и, не дожидаясь приглашения Софи, судорожно пытавшейся спрятать личные вещи обратно в чемодан и навести порядок, в комнату грациозно вошла молодая индийская женщина. По состоянию её лица опытный глаз Софи дал ей тридцать с небольшим, по общему облику – больше сорока. Уставшие равнодушные глаза, опустившиеся плечи, растрепавшийся пучок пышных волос. Ярко-розовое сари, расшитое серебряными нитями, могло бы быть красивым, но не шло к тону кожи молодой женщины. И было видно, что ей всё равно: сари повязано небрежно, кое-где торчат нитки, на подоле виднеется неотстиранное пятно. Остатки облупившегося лака странного синего оттенка красовались на ногтях ног. Казалось, что индианка специально прячет свою яркую природную красоту или просто

не замечает себя.

– Прошу прощения, мадам! Мой сын Раджу такой бесстыдник! Ни матери, ни богов не боится! Вместе с хулиганом Ману пытался пробраться за кустами и заглянуть в ваше окно. Ну ничего, вот вечером мой отец придёт, он его научит хорошим манерам! Я Амрита, сестра Акаса.

– Намасте, Амрита! – Собираясь жить в индийской семье, Софи немного подготовилась, выучив полдесятка слов. – Можно, пожалуйста, называть меня просто Софи. Ничего страшного, теперь я буду тщательно закрывать окна, – дружелюбно улыбнулась она индианке. Конечно, проживание в индийском доме связано с определёнными сложностями, многому ещё нужно научиться и ко многому привыкнуть. Но, когда Майя предложила ей поселиться в большой семье её нового друга Акаса, Софи не сомневалась ни минуты – если погружаться, то на сто процентов!

Разглядывая девушку, равнодушные глаза Амриты, потерявшиеся в тёмных кругах, оживились. Так здорово, что брат приводит гостей! Он всегда любил общаться с иностранцами, знакомился с ними в своём кругу друзей, приводил на обед. А однажды папа предложил – а не сдавать ли им комнату? Путешественников, приезжающих в Кхаджурахо надолго изучать храмы, йогу, тантру или просто индийский быт, немало. Комната свободная есть. И вот уже два года в семье Чандела живут гости со всего света. Они становятся не только жильцами, но практически членами семьи. В Индии по-другому никак. Амрита очень любит таких гостей! Так здорово посмотреть на этих иностранцев – ведеси. Они такие разные! Девушки независимые, такие умные и образованные! Одеваются и ведут себя как мужчины! Могут даже курить и пить алкоголь! Что бы бабушка сказала, будь она жива! Но Амрита не против, если в их странах так принято. Если бы у неё была возможность, она бы тоже надела красивый брючный костюм и пила масала-чай с видом на Эйфелеву башню в Париже! Если бы десять лет назад она повела себя по-другому! Если бы умоляла отца, побежала к дяде! Амрита вспомнила тот самый день, который перевернул её жизнь… Холодный цепкий взгляд Раджива, свой смутный страх, от которого начали трястись руки, смущённую мать… Теперь остаётся только мечтать. Амрита на секунду закрыла глаза и снова вернулась к реальности.

– Дорогая, ты извини, что я задержалась, хотела сразу тебя встретить! Я покажу тебе тут всё. Это комната нашего младшего брата, Рахула, он сейчас учится на программиста в Бангалоре – такой смышлёный!

Софи слушала Амриту и радовалась, что индианка, в которой совершенно точно жила печаль, оживилась и явно была рада проявить гостеприимство. Ну и чёрт с ним с этим отдыхом и душем! Они не спеша прошлись по комнате, познакомившись с индийским бытом. Дом был старый и традиционный – с толстыми стенами, оштукатуренными и покрашенными бледной краской, и высоким потолком. Маленькое окошко не пропускало много света, и в любое время дня в комнате было полутемно. Окошко было без стёкол – с железной решёткой джали, а закрыть его можно деревянными ставнями. Мраморный пол в жаркое время приятно охлаждал ноги. Такой дом позволял держать прохладу в жару и не выпускал тепло в холодное время года. «Холодное время?» – удивилась София, и Амрита пояснила, что в Центральной Индии зимой температура часто опускается до +5, а отопления в домах нет. Кондиционер в большинстве домов используется индийский: большой ящик с вентилятором и решётчатыми стенами, покрытыми травой, – эйркон. В эйркон наливается вода, и вентилятор прогоняет горячий воздух, который охлаждается с помощью воды и травы. Шум от него стоит страшный! А если добавить ещё и огромный вентилятор, крутящий свои лопасти под потолком, то вообще создаётся впечатление, что ты на какой-то моторной станции. Зато действительно прохладно и воздух свежий. К розеткам понадобился специальный переходник, вещи можно было сложить в индийский шкаф-нишу в стене, закрывающийся шторкой. Такие же ниши, но поменьше, иполняли роль полок для книг и всяких мелочей. По стенам вместо украшений висело множество крючков. «Для одежды и полотенец», – пояснила Амрита. Особенно Софи понравилась катия – традиционная деревянная кровать с переплетением из широких ремней вместо днища. На ней лежал тонкий матрас, набитый травой и покрытый простынёю со слониками. На простыне уже посидели и Майя, и Амрита. Софи поняла, что, видимо, здесь так принято и отсутствие покрывала никого не смущает.

Закончив с комнатой, Амрита деловито повела Софи осматривать остальную часть дома. Двери комнат выходили во внутренний дворик, выложенный плиткой и заставленный горшками с цветами. В углу стояла большая железная миска с дымящимся углем – традиционное средство от слетающихся к вечеру комаров. Когда приехала Софи, семья была в храме, но сейчас все собрались и занялись домашними делами.

– Это наша мама – моя, Акаса и Рахула, – представила Амрита статную индианку в изумрудном сари, всю украшенную браслетами, цепочками и кольцами, с длинной масляной косой и гордым, но тёплым и таким материнским взглядом, перебирающую большую корзину шпината к ужину.

– Это папа, – худой седовласый индиец с роскошными усами, в традиционном лёгком костюме из суженных книзу шаровар и длинной рубашки-туники с высоким воротником смущённо кивнул головой и поспешил укрыться в комнате.

– Это чачи – наша тётя, жена нашего дяди – брата папы. И её дочь Анжу, – полная весёлая индианка с круглым лицом и пухлыми даже для индианки губами ловко замешивала своими полными руками с короткими мягкими пальцами тесто. Она поправила разноцветное сари, пестрящее цветами, улыбнулась и начала что-то быстро-быстро говорить Софи на хинди. То, что та ничего не понимала, ничуть не смущало тетушку. 15-летняя Анжу, одетая по-европейски и не по погоде жарко – в джинсы и блузку с длинным рукавом, деловито подошла к Софи и пожала ей руку. Лицо девушки было абсолютно индийским и довольно тёмненьким, что, видимо, не устраивало его хозяйку. Лоб был спрятан за густой чёлкой, а щёки выбелены пудрой. Сам дядя – чача по-индийски – важно читал газету, расположившись в углу в большом плетёном кресле. В отличие от брата, носящего традиционную одежду, а также гордость и признак взрослого мужчины – усы, он предпочитал спортивную европейскую одежду и каждый день начисто брил лицо. Не было только Акаса, уехавшего по делам. А также куда-то спрятавшегося Раджу. Не маленькая семья! А, по словам Амриты, наоборот, совсем-совсем маленькая – многие семьи гораздо больше. В Индии выросшие дочери уходят от родителей в семью мужа, а сыновья приводят жён и живут с родителями. Под крышей старого хозяина собирается несколько семей. В этой семье пожилые родители давно умерли, а папа и чача Амриты – два брата – продолжали жить вместе и вести общее хозяйство. Сейчас женщины закончат приготовления и начнут готовить еду прямо во дворе, под открытым небом – в хорошую погоду так приятнее и веселее. Здесь же можно будет и поужинать всем вместе.