Успешный проект Кэтрин Марлоу
Шрифт:
— Хм… что ему было нужно от моего отца? Или матери? — с трудом, сохраняя самообладание, проговорила, признаться, не ожидая такого ответа от Томаса.
— Ваш отец уже почил, когда мадам Жанет приняла меня к вам дворецким, — со снисходительной улыбкой произнёс мужчина. Некоторое время он молчал, но все же заговорил, — думаю, мсье не будет против, если я скажу вам о вашей матери. Вернее, я был уверен, что она причастна к этому делу, ведь она была очень дружна и с Парсонами, и с Тиммонзами, да вы и сами знаете об этом. Да и ваш отец умер при загадочных обстоятельствах.
— И что это значит?
— Он был, скорее всего, отравлен. Причину я не знаю, но догадываюсь, кому он мог помешать. И полагал, это сделала мадам Жанет, однако я ошибался. Она не знала, что у ее мужа был прибыльный бизнес, а случайно это выяснив, потребовала выплатить ей компенсацию за все годы и вернуть дело семье Марлоу.
— И что за дело, о котором ты якобы не знаешь? — насмешливо проговорила, вперившись немигающим взглядом в Томаса.
— Я не могу вам пока об этом сказать, недостаточно доказательств, простите, мадемуазель Марлоу.
— Кто вы, мсье Томас? Вы так и не ответили мне.
— Я тот, кого нанимают, чтобы решить щекотливые вопросы, которые не желают предать огласке.
— И моя семья как-то в этом замешана?
— Ваш покойный отец и, скорее всего, мадам Ирма.
— Чего мне ожидать от вашего нанимателя?
— Полагаю, ничего, вы ничего не знаете, и лучше вам в это не лезть, — промолвил Томас, на его лице мелькнула и тотчас исчезла брезгливая улыбка, а взгляд стал жестким и пронизывающим.
— Льюис Тиммонз и Парсоны тоже замешаны в вашем расследовании?
— Да.
— Тиммонз скупает все имущество, принадлежавшее ранее моему отцу по этой причине?
— Да.
— Я могу ему продать интересующую его недвижимость?
— Тем самым вы себя обезопасите.
— Черт возьми, Томас! Вы говорите загадками! В чем таком участвовал мой отец и, как выяснилось, тихоня мадам Ирма?! И как это отразится на мне?! Постойте, Джон Парсон? Он поэтому заявился в Грейтаун?
— Да, они полагают, что ваш отец хранит где-то некие данные, которые лишат голов многих влиятельных людей Вирдании.
— Бриджет?
— Не уверен, что она в курсе дел отца, — коротко ответил мужчина, догадавшись, к чему я веду.
— Мадам Жанет не знала о делишках отца. Я так понимаю, они не то, о чем можно говорить открыто?
— Верно, мадемуазель.
— Раз не знала, то Парсоны, хоть и были с ней дружны, не могли прямо у нее спросить, впрочем, как и Тиммонзы. Попытки пробраться в дом ранее были?
— Да, дважды. Я позволил им обыскать его, чтобы впредь не лезли, но ваша мать нашла письма в комнате у вашей тетушки… это же были письма? — чуть подался вперед Томас, испытующе на меня посмотрев.
— Да, но вних нет имени адресата, как и подписи отправителя. Можно лишь догадываться, что это пишет Льюис Тиммонз. Я была уверена, что моей матери, так как сразу прослеживается продажа недвижимости Марлоу.
— К сожалению, у мадам Ирмы хорошо получается втереться в доверие, — вдруг зло бросил Томас и снова надолго замолчал.
— Томас, я бы хотела знать, чем занимался мой отец. Я должна быть
— Я поговорю с ним, мадемуазель Кэтрин.
— Хм… хорошо. Что ж, прошу в кабинет. Вы можете изучить письма и документы там, — пригласила я мужчину, поднимаясь с дивана, и первой устремилась к двери.
Глава 42
Доверия к Томасу у меня не было, однако скрывать от него переписку я не видела смысла. В любом случае там нет ничего важного, а мне было выгодно сотрудничать с этим человеком. Уверена, он знает гораздо больше, чем мне поведал и намекнул. Я была намерена выяснить об этом прибыльном деле отца все подробности, поэтому предоставила мужчине доступ к любовной переписке двух доподлинно неизвестных нам людей. И только спустя два часа, когда Томас дотошно изучил каждый лист и наконец отбыл в неизвестном направлении, я поднялась в свою комнату и устало опустилась в кресло.
Происходящее со мной выглядело каким-то бредом: глупое обвинение в угрозе; загадочное дело отца Кэтрин; тихоня-тётушка, которая вдруг прошлась по лавкам Этбурга, наверняка намеренно, вынуждая меня прибыть в провинциальный городок, а еще навязчивый женишок. Создавалось впечатление, что вокруг меня сжимается кольцо, сейчас я ощущала себя загнанной волчицей, на которую устроили облаву…
— Мадемуазель Кэтрин, — прервал мои тягостные размышления Эмон, едва слышно постучав в дверь и, дождавшись разрешения войти, смущенно улыбнувшись, проговорил, — я приготовил для вас чай по рецепту моей матушки. Она всегда его пила, когда не могла уснуть.
— Спасибо, Эмон, очень кстати, — поблагодарила мужчину, вдыхая приятный мятный аромат, и, сделав небольшой глоток горячего напитка, добавила, — вкусно.
— Мадемуазель Кэтрин, мсье Томас показался мне опасным человеком… будьте с ним осторожны.
— Да, я заметила, постараюсь, — вымученно улыбнувшись, я снова пригубила чай и, устало прикрыв глаза, прошептала, — Эмон, завтра утром у меня прием у Ее Величества, попроси Дерби приготовить костюм, тот, что с длинным камзолом.
— Эм… уместно ли во дворец, — чуть запнувшись, проговорил мужчина, в его голосе слышалось сомнение и беспокойство.
— Неважно, это будет деловая встреча.
— Как прикажете, — промолвил дворецкий, и вскоре раздался тихий щелчок закрывшейся двери. Просидев некоторое время с закрытыми глазами и грея заледеневшие ладони о горячую кружку с чаем, я наконец залпом осушила теплый напиток, искренне надеясь на его помощь, и направилась в ванную. Там я пробыла недолго, переоделась в ночную рубаху, шаркающей походкой добралась до кровати и, обессиленно на нее рухнув, мгновенно отключилась.
Утром проснулась на удивление бодрой и с отличным настроением. Пока приводила себя в порядок и завтракала, мысленно составила план на сегодняшний день и спустя час, покинув особняк, приступила к его реализации, для начала отправившись к Ее Величеству…