Успокой моё сердце
Шрифт:
– Ты ведь не об этом мечтала, правда?..
– О чем?
– Об этом. Обо всем этом. Что там хотят девочки – принц, достойный спутник жизни, белый конь, конфеты…
– Мои прежние мечты были куда примитивнее и хуже того, что я в итоге получила.
– Ты так не думаешь, - отметает Эдвард.
– Я? Я только так и думаю! – усмехнувшись, покрепче обнимаю его, устроив голову на плече, а пальцами поглаживая затылок мужчины.
– И все же тебе больше нравится, когда я веду себя по-другому, - не соглашается он. От меня по-прежнему
– Когда же? Когда играешь? Глупый… - я улыбаюсь так, как улыбнулась бы только ему – и за глаза, и в глаза, и вообще за сотню километров, - Эдвард мне нравится, когда ты настоящий больше всего иного. Мне нравится твой запах, а не одеколона - демонстративно зарываюсь лицом в бронзовые волосы, делая очередной вдох, - мне нравится твоя улыбка, твои слова – искренние слова, по-настоящему твои. А ещё то, как ты ходишь, спишь, играешь с Джерри… настоящий и теплый – вот каким я тебя люблю.
– Ты пытаешься заставить меня опровергнуть мнение… в который раз, кстати… что мужчины не плачут, - голос совсем капельку подрагивает, но не так, как ночью, конечно же. Тем более, теперь Эдвард явно пытается скрыть этот досадный факт. О моей последней фразе он вряд ли задумался как следует.
– Ты же человек, - напоминаю ему так, будто бы он в это не верит, - а значит, ничто человеческое тебе не чуждо. Родной, мы все можем быть и слабыми, и сильными, когда это нужно. И ничего зазорного в слезах нет.
– Совсем?..
– Совсем, - думаю, как бы отстраниться, дабы поцеловать его ещё раз, но мои желания исполняются куда быстрее, чем можно представить. Просто потому, что у нас обоих они совпадают.
– Мы все начинаем новую жизнь - а здесь трудности неизбежны. Но она всегда, что бы ни случилось, будет куда лучше, чем та, что прежде.
– Tesoro… - он нежно улыбается, расслаблено выдыхая, - да… лучше… куда лучше…
Минутка тишины. Минутка, полная покоя, безмятежности и тихой радости. Я искренне наслаждаюсь прикосновениями мягких, осторожных губ, боящихся ненароком спугнуть меня. Их касания любящие – по-другому и не назвать. Вот, что я хотела. Вот, что представляла. И Эдвард смеет заявлять, будто бы не соответствует моим мечтаниям?! Да он в миллион раз лучше всего, что мое подсознание в принципе могло предложить!
– Знаешь… я ведь думал, что не смогу его любить. Никогда.
– Джерри?
– Джерри. Джерома, - Эдвард вздыхает, заканчивая приятное действо. Чмокнув меня напоследок, садится ровно, привлекая к себе. Но теперь просто в объятья. – Она показала мне тест на беременность через две недели после свадьбы. Это был «великолепный» сюрприз. Так несвоевременно… ну какой из меня отец, ей богу? И что за счастье ребенку смотреть на кровавые распри?
– А её ты любил?.. – мой чертов несвоевременный вопрос так
– Я люблю только Джерома, - отрезает Каллен, жестко блеснув взглядом, - а сокровище у меня одно – как было, так и будет.
Ну можно ли теперь сдержать улыбку?..
– Спасибо.
– Никаких благодарностей. Тебе не за что меня благодарить.
– Не за что? Мы ведь дома! – всплеск истинного воодушевления, истинной радости во мне касается и Эдварда. До ухмылки точно.
– Дома?..
– Это – наш дом, - обвожу взглядом изящное строение на берегу, возле самого пляжа, - настоящий.
– В таком случае, лучше выкупить его поскорее…
– Даже так?
– На другое имя. С Калленами покончено.
– И как же мы?..
– Как только придумаю, я тебе сообщу, - краткая минутка непосредственности заканчивается. Проснувшееся было в Эдварде ребячество и шутливость снова покрываются пылью, скрываясь в самых дальних уголках сознания этого удивительного мужчины. Он будто бы погряз во льдах и не может найти путь из этого холодного царства, а я, ходя вокруг да около, никак не могу ему помочь.
– Ты не устал? – посматриваю на полностью скрывшееся солнце, намекающее, что время довольно позднее, тем более здесь, на пляже. С каждой минутой, мне чудится, все холодеет. Даже вода, прежде бывшая теплой и ласковой, теперь обжигает своей прохладой.
– Это ты устала, - сочувственно протягивает Эдвард, убрав непослушную прядку с моего лица, - я думал, это у меня два Джерома, а на деле…
– Хочешь, я и тебе расскажу сказку? Только сначала нужно лечь в кроватку.
– У меня нет «кроватки», - в баритоне сквозит самая настоящая тоска. Меня даже передергивает от такого сильного чувства.
– Как же? А где же мы тогда спим?
– Белла, - Каллен мотает головой, мигом надевая на лицо маску серьезности, - его трясет от моего имени. Ты правда думаешь, что спать вместе – хорошая идея?
– Мне казалось, ты этого хочешь?
– Хочу?.. Хочу?! – он смотрит на меня так, будто бы я пытаюсь опровергнуть что-то не просто не требующее ни доказательств, ни подтверждений, а что-то поистине достоверное и ясное. Посягаю едва ли не на самую большую общественную ценность. Правда, к концу предложения, возвращая блеск глазам своего обладателя, его тон снова меняется, затихая:
– Хочу, Белла, так хочу…
– Значит, тебе ничто не помешает. Пойдем.
С готовностью вскакиваю с земли, забирая с песка упавший за это время с плеч палантин. Не измазан – уже вдохновляет.
– Откуда такая уверенность, что это ему не повредит? – с сомнением интересуется Эдвард, пока ещё оставаясь снизу. Смотрит на меня с подозрительностью и сомнениями.
– Вера. Вера, мой хороший. Не век же вам ходить на расстоянии пушечного выстрела друг от друга.
Каллен сглатывает, рассеяно, с небольшим сомнением кивая.