Уступи соблазну
Шрифт:
Шерил шмыгнула носом. Господи, даже платком невозможно воспользоваться. Зачем только она затеяла эту дурацкую игру? Со связанными руками каждая мелочь превращалась в проблему. Она вздохнула, еще раз подергала веревки и… замерла. Что это?
— Мм… — донеслось из ванной.
На этот раз ошибки быть не могло. Он стонал. Он жив! Слезы опять навернулись на глаза, и теперь Шерил не стала их сдерживать.
— Марк!
Стон.
— Марк, ты в порядке?
— Мм… Кажется, да. Черт…
— Что?
—
— Я тебя не вижу. У тебя идет кровь?
— Немного.
— Попробуй дойти до телефона и позвони 911. Нет, подожди. У меня в сумочке есть номер телефона моего доктора. Нет… он уехал. Извини. Позвони 911. Или… Может быть, в отеле есть врач.
В ванной раздался смех, и Шерил радостно улыбнулась. Если он смеется, значит, все будет в порядке. Марк будет здоров. Ему ничто не грозит. Господи, какое счастье!
Ноги Марка исчезли, а вместо них показалась голова. Волосы были всклокочены, на лбу красовалась внушительная шишка, но глаза смотрели по-прежнему, а на губах играла непритворная улыбка.
— Черт, — смущенно пробормотал он.
— Ты так меня напугал!
— Извини.
— Не вини себя. Ты поскользнулся?
Марк огляделся и покачал головой.
— Гель.
— В следующий раз попробуем обойтись без него.
Он рассмеялся, моргнул от боли, ощупал шишку на лбу и улыбнулся.
— Невероятно.
— Ты можешь подойти ко мне?
— Конечно. — Марк покачал головой, словно не веря в случившееся. И, дойдя до кровати, сел рядом с Шерил.
— Послушай, у тебя, наверное, сотрясение. Нам надо немедленно обратиться к врачу.
— Все в порядке, не беспокойся. — Его рука легла на ее бедро.
— Нет, не в порядке. Не веди себя как мальчишка. Перестань, лучше скорее развяжи эти дурацкие…
— Развязать? Но у нас впереди целый вечер. Мы же еще ничего не успели. Выходит, я зря старался…
— На сегодня достаточно, — твердо сказала она. — Не хватало еще, чтобы ты снова потерял сознание. Эта среда, надеюсь, не последняя.
Марк кивнул.
— Похоже, ты права. Мне действительно немного не по себе. Кружится голова.
— Тогда побыстрее освободи меня. Давай оденемся и решим, что делать дальше.
Он не стал упрямиться, поцеловал ее, а потом развязал сначала веревки на ногах, а после, обойдя кровать, и на руках.
— Вот и хорошо.
Шерил вздохнула. Жаль, что столь многообещающий вечер закончился так неудачно. С другой стороны, слава Богу, что все обошлось. Могло ведь быть и хуже.
Она поежилась.
В голове настойчиво звучала не впервые пришедшая мысль.
Скажи ему обо всем. Открой свои чувства. На этот раз все будет по-другому. На этот раз ничего не изменится. Марк не похож на других мужчин.
Она потерла затекшие руки и ноги. Села и огляделась, отыскивая взглядом
Когда дверь за ней закрылась, Марк осторожно опустился на кровать. Руки дрожали, а во рту появился неприятный горький привкус. Он знал, что был без сознания, но насколько долго? Черт возьми, за это время Шерил успела натереть запястья, пытаясь освободиться.
Каким же надо быть раздолбаем, чтобы отключиться в самый решающий момент. Его ждала самая прекрасная женщина на свете, а он поскользнулся на геле для бритья. Худшего невезения нельзя и придумать.
Марк опустил голову и тут же в висках застучало, а перед глазами поплыли круги. Судя по всему, это действительно сотрясение. Несколько дней поболит голова, так что придется полежать. Но страшно другое. Вдруг Шерил так испугалась, что уже не осмелится совершить вторую попытку? Какая несправедливость!
Ему вдруг вспомнилось, как в детстве отец купил велосипед. Настоящий, сверкающий, со звонком и ручным тормозом. Но первая же поездка завершилась падением и согнутым колесом, после чего велосипед у него надолго отобрали. Как безутешно он тогда плакал!
Марк вздохнул и потянулся за одеждой. Носки, рубашка, брюки. Разочарование кольнуло еще раз, когда он заметил, что желание еще не совсем погасло.
Дверь ванной открылась, и он поспешно повернулся, но тут же пошатнулся и едва не упал. Хорошо, что Шерил успела подхватить его под руки и помогла сесть. Над ним склонилось ее озабоченное лицо.
— Дать воды?
— Нет.
— Ты можешь идти?
— Да.
Она нахмурилась.
— Может быть, вызвать «скорую»?
— Не надо. У меня всего лишь закружилась голова. Наверное, как ты и предположила, сотрясение. Ничего серьезного. Я помню, как упал. Это уже говорит о многом.
— Что ты имеешь в виду?
Он пожал плечами.
— При более значительном повреждении мозга у меня наблюдалась бы амнезия.
— Шутишь.
— Нисколько. Обычно в таких случаях пострадавший не помнит, что с ним произошло. Потеря памяти может распространяться и на более длительный период.
В ее глазах мелькнуло любопытство.
— Марк, ты врач?
Он улыбнулся.
— Некоторым образом.
— Только не говори, что ты гинеколог.
Ему стало смешно, но он сдержался, опасаясь повторения головокружения.
— Нет.
— Тогда кто?
Он посмотрел в ее глаза.
— Ты уверена, что хочешь знать?
— Теперь уже нет смысла скрывать.
— Я психиатр.
Ее и без того бледное лицо стало почти белым. Шерил посмотрела на него так, словно ее ударили.