Утешение для изгнанника

Роу Кэролайн

— Не помню и этого. У меня сохранились воспоминания о ней, но обрывочные, перемешанные. Об ужинах у камина, песнях, которые она пела, прогулках по горной тропе.

— По горной тропе? — переспросил Исаак.

— Да, — удивленно ответил Раймон. — Мы жили в горах. Не знаю, в каких. В большом доме. Или он казался мне большим.

— Этот зал был там?

— Нет-нет. Дом был не настолько велик. Этот зал, если он существует, должен находиться где-то в другом месте.

— Знаете причину, по которой начались эти сны?

— Как это

понять?

— Мы знаем, что у сновидений много причин. Одни вызываются питанием, другие какими-то потрясениями, третьи болезнью. Есть еще сны, которые Господь посылает нам как пророчества или предостережения.

— Думаете, мои сны пророческие? — спросил Раймон.

— Этого сказать не могу. Пророческие сны не моя область, — ответил Исаак. — У меня нет лекарств от них.

— Кое-кто говорит, что сны — это ловушки, расставляемые дьяволом, — сказал его пациент.

— Есть и такие, — сказал Исаак. — Но они тоже вне моей области. Лучше всего для начала предположить более обычную причину и начать с простых лекарств. Когда начались эти сны?

— Не могу сказать. Два-три месяца назад? Или меньше? Это шло постепенно.

— В то время ничего не случалось?

— Ничего. Единственное странное происшествие случилось всего два дня назад, — неторопливо произнес Раймон.

— Какое же?

— Я узнал, что у меня есть родственник, о котором никогда не слышал, — племянник или двоюродный брат. Я всегда считал, что у меня нет родных, кроме отца, который оставил меня в семье, вырастившей меня, и исчез. Но этот человек услышал о моем существовании и приехал в Жирону, чтобы меня найти. Его направили в усадьбу, и он поехал туда, чтобы встретиться со мной.

— Не хочу казаться подозрительным, — сказал Исаак, — но вы уверены, что это ваш родственник?

— Вы не можете быть более подозрительным, чем моя добрая жена, но даже она признает, что мы должны быть близкими родственниками, раз так похожи друг на друга. Хотя я не вижу сходства так ясно, как члены семьи.

— Этот человек не мог быть причиной ваших снов?

— Нет. Разве что они пророчили его появление в моей жизни.

2

— Пау! — воскликнул Николау. — Что ты делаешь сегодня в городе?

— Я что, не могу приехать в город, когда захочу? — насмешливо спросил молодой человек.

— Разумеется, можешь, и я всякий раз искренне рад тебя видеть. Но во вторник ты обычно не появляешься здесь. Где обедаешь?

— Не думал об обеде, — ответил Пау. — Я только что покончил дело с бондарем и собирался ехать домой.

— Ты проголодаешься к тому времени, как приедешь туда. Пошли, пообедаешь с нами. Ребекка многообещающе говорила о запеченной рыбе и тушеной баранине, а в этом деле ее никто не может превзойти. Она будет очень рада видеть тебя. Где твоя лошадь?

— В долине, на лугу старого Пере, туда четверть часа ходьбы. С ней ничего не случится.

— Превосходно.

И молодые люди пошли через

площадь к недалекому дому в скромном пригороде Сант-Фелиу, где жили Николау и Ребекка.

— Расскажи о хорошенькой родственнице сеньоры Франсески, — попросил Пау, когда они вошли в дом. — Что ты знаешь о ней? Откуда она?

— Она не говорила тебе? — спросил Николау.

— Очень неопределенно, — ответил Пау. — Махнула рукой и сказала: «К северу отсюда», это может быть любое место, от Фигуэреса до замерзших краев света. Хотя призналась, что жила в горах, далеко от Фуа.

— Сибилла расспрашивала о тебе Ребекку, — сказал Николау. — Так ведь, дорогая? — обратился он к жене, только что вошедшей в комнату.

— Да, — ответила Ребекка. — Но, должна сказать, расспрашивала и о других людях. Кажется, она очень интересуется тобой по какой-то причине.

— Причину понять нетрудно, — сказал Николау. — Взгляни на него. Привлекательный мужчина с блестящими видами на будущее.

— Она также задавала очень въедливые вопросы о том человеке, что приезжал к вам, — сказала Ребекка. — Который так похож на сеньора Раймона. Он вызвал много разговоров. Кто он, Пау?

— Гильем, — отрывисто ответил тот.

— Гильем? — переспросила Ребекка. — Не знаешь, откуда он?

— Говорит, из местности неподалеку от Фуа, — ответил Пау. — И что доводится родственником моему отцу. Отец ничего не знает о каких-то связях с Фуа, с графом или с кем-то по имени Гильем. Но они похожи.

— Что привело его в Жирону? — спросил Николау.

— Говорит дела, — ответил Пау. — Но я думаю, он здесь для того, чтобы нажиться. Добился у моих родителей приглашения оставаться у нас, пока находится здесь, и теперь серьезно говорит с моим отцом, что отлично может управлять таким имением, как наше. Серьезно расстроил моего доброго друга Эстеве, нашего управляющего.

— В самом деле может? — спросил Николау.

— Не думаю. Говорит, что поднаторел в законах, возможно, это так, но ясно, что о виноградниках, садах и скотине он знает не больше, чем о жизни в женском монастыре. Без Эстеве отцу придется работать вдвое больше.

— Эстеве хочет уйти? — спросил Николау.

— Грозится. Не хочет подчиняться человеку, который ничего не смыслит и тем не менее имеет право — из-за родственных связей — давать ему указания.

— Мне это понятно, — сказала Ребекка. — Тут вопрос гордости своей работой. Однако пойдемте. Пора обедать.

— Но почему Сибилла интересуется Гильемом? — спросил Пау.

— Я не говорила, что интересуется, — сдержанно сказала Ребекка. — Ее почему-то очень занимает его сходство с твоим отцом.

— Сходство? Почему?

— Пау, это совершенно ясно. Вот два человека. Они ничего не знают друг о друге — или так говорят — они очень похожи, хотя приехали из разных частей мира, и оказались в одном городе. Случайность это? Или нет? А если не случайность, тогда что? Теперь, пожалуйста, садись и клади себе рыбы.