Утоли моя печали
Шрифт:
– Это звездец, мужики!..
Сергей отцепил клешни наручников – ключик остался в замке, – с силой ударил ими в стену и принялся разминать руки, прохаживаясь между столами.
И подумал вслух:
– Ну теперь, суки, я вам устрою!
А за дверью снова сказали про «звездец» и как-то неслышно удалились, поскольку через минуту, когда Бурцев выглянул, в полуосвещенном казенном коридоре тишина стояла необыкновенная, словно на оставленном командой корабле.
Можно было идти на все четыре стороны,
– Вам и так звездец! – опять подумал он вслух, ощущая прилив какой-то веселой злобы и жажды глумления. – Ничего не прощу…
Нижняя челюсть враз потяжелела, и кровь застучала не в ушах, а в кистях рук, сжатых в кулаки.
На сей раз в коридоре послышались шелестящие шаги и в дверном проеме очутился невысокий моложавый полковник. Нет, не испуганный, а скорее отчаянный и в высшей степени решительный: с таким лицом, пожалуй, идут закрывать амбразуру…
– Садитесь, – Бурцев указал на стул, где сам недавно сидел.
Полковник сел – руки на коленях, прямая спина, голова прямо, будто фотографироваться собрался. Эдакий последний в жизни снимок, на могилу героя.
– Вышло недоразумение… преступное… – неуклюже выдавил он. – Готов понести…
Бурцев ткнул его в плечо и отдернул руку, словно от ожога.
Еще мгновение, и он бы превратился в примитивного мента, в руки которого попался беззащитный воришка, гаврюха из какого-нибудь Урюпинска: злобно-веселая кровь пульсировала в кулаках, а глаза уже отыскивали резиновую палку на вешалке…
В этом кабинете витал в воздухе иной эфир, противоположный тому, что был в камере и впитывался в сознание, но одинаковый по природе. Только что пережитое унижение требовало такой же мести. Ихним салом по мусалам…
Полковник ждал именно такой реакции и был готов к унижению, хотя внутренне страдал и противился. Для него сейчас жесткий и унизительный «междусобойчик», без свидетелей и огласки, был понятнее, спасительнее, чем любые официальные действия, которые грозили ему если не сроком, то полным крушением карьеры.
– Претензий к вам нет, – заявил Бурцев. – Я должен поблагодарить… Хотя ваши работники действовали… с нарушениями закона.
Половину слов полковник не понял из-за невнятной речи и потому решил, что это обыкновенная язвительная издевка. Сидел и смотрел в одну точку.
– Я полностью… Готов выполнить… Исправить, – пробормотал он нечленораздельно…
Бурцев склонился к полковнику и сказал по слогам, преодолевая боль в ноющих губах и верхней челюсти,
– Я же вам сказал – претензий нет!
Полковник медленно поднял глаза, но переспросить не посмел. Сергей незаметно выложил на стол ключи от сейфа.
– Где сейчас находится… мой товарищ? Разглашать, что происходило в квартире Бурцева на самом деле, сейчас ему не хотелось, да и не следовало этого знать полковнику. В общем-то, он спас положение, вытащил из сложной ситуации, и наплевать, что разбили губы и вышибли зуб…
И тут полковник оживился и сам предложил выход:
– Это была… проверка? Негласная проверка?
– Да, плановая проверка, – подтвердил Бурцев. – Подразделение вневедомственной охраны сработало… в общем, неудовлетворительно. Запоздала группа захвата, на целых пять минут. Настоящие грабители удрали бы три раза. И захват провели грубо… Ну а об этих… костоломах и говорить нечего.
– Исправим! – заверил полковник, еще больше оживляясь: ну снимут звезду, врежут выговор, понизят в должности, однако не раздавят!
– Где мой товарищ? – осадил его Сергей.
– С ним полный порядок! – Полковник вскочил и вытянулся. – За ним уже приехали! И увезли.
– Куда увезли? Кто?
– Служба охраны!
– А-а, да-да, все правильно. – Значит, телохранитель Скворчевского действовал согласно инструкции. – Из Генеральной прокуратуры еще не приехали?
– Никак нет!
– А сообщали дежурному?
– Никак нет!
Судя по его военным ответам, полковник пришел в милицию из армии, из числа офицеров, попавших под сокращение.
– Ладно, не сообщайте, сам поеду.
– Прикажу дать свою машину!
Бурцев отставил стул с середины кабинета и сел.
– Мне от вас потребуется не только машина…
– Двери в квартире уже ставят, стальные!..
– И не только двери… В коридоре моей квартиры осталась дорожная сумка. Если хоть что-нибудь из нее пропало!..
– Никак нет! Ничего не пропало! В квартире сейчас усиленный наряд, четыре офицера…
– Молитесь, чтоб ничего не пропало, – посоветовал Бурцев. – Если в Бога веруете… К сумке лучше не прикасаться. Дайте приказ!
– Будет исполнено! Что еще прикажете?
– А что вы еще можете сделать?
– Есть зубной врач! – доверительно сообщил полковник. – Специалист по челюстно-лицевой хирургии, профессор! Прикажу сейчас же доставить в клинику!
– Это хорошо, – не сразу одобрил Сергей, раздумывая. – Только этого мало, полковник.
Тот поднял пытливый, выжидательный взгляд, в котором промелькнул испуг, чего раньше не наблюдалось.
– Слушаю… Слушаю вас, товарищ!..
– Мне нужны два толковых оперативника. Самых лучших! Желательно из отдела по борьбе с организованной преступностью.