Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости
Шрифт:
Несколько танков — десятка полтора, получив соответствующий Befehl, неторопливо, ничего не опасаясь, поползли утюжить русские окопы, как они уже привыкли это делать за прошедшие три дня.
За танками, прикрываясь броней от случайной пули, побрели зольдатен, чтобы принять пленных, годных в рабы, и добить тех, кто уже в рабы не годен… Рутина!
Остальные машины, подобно полотну гигантского веера, свернули боевую линию в колонну, и стальная змея, уже не обращая никакого внимания на те сущие мелочи, что будут происходить обочь шоссе, вновь уверенно двинулась по предписанному маршруту…
Первым героем этого дня на Куликовом поле стал старший адъютант батальона капитан Василий Тертычный,
Хорошо замаскировавшись в кустах на обочине, он, стоя на коленях, терпеливо ожидал приближения вражеского танка. Вот, оставляя глубокие следы, танк проходит мимо канавы. Капитан Тертычный, выхватив из коробки несколько спичек, зажигает торчавшие из бутылки лоскутки. Они ярко вспыхивают. Капитан поднимается и сильным взмахом руки бросает бутылку в танк. Сквозь лязг железа не было слышно, как разбилось стекло бутылки. Видно только, как языки пламени побежали по броне танка. Еще несколько минут, и танк весь в огне. [159]
159
Здесь и далее — подлинные имена героев из 100-й дивизии Руссиянова.
А вы вот говорите — штабные, штабные… ну не говорите, а по крайней мере, думаете… Это смотря чей штаб!
Но остальные танки начали утюжить пехоту, находившуюся в окопах. Фашистский танк, подойдя к КП батальона, в котором сидел капитан Ф. Ф. Коврижко со своими телефонистами, обрушивая стенки окопчика, преодолел его.
Капитан, высунувшись наружу, метнул бутылку на моторную группу танка. Через несколько секунд взметнулось пламя, и танк остановился, охваченный огнем. Выскочившие из танка фашисты были уничтожены… У окопа стали рваться мины, и капитан пригнулся.
Оглядевшись, капитан Коврижко увидел уже несколько пылающих танков. Вот один из них в попытке сбить пламя метался по полю. Но наконец и он сначала застыл на месте, а затем последовал сильный взрыв, в клочки разорвавший сидевший в нем экипаж.
Младший политрук Оськин, младший лейтенант Пущенков, сержант Сазонов уничтожили в этом бою по несколько танков каждый. Теперь уже более десятка танков пылают в районе обороны отважного батальона капитана Коврижко, поднимая столбы черного дыма. Вот он, эффект неожиданности от применения бутылок с зажигательной смесью.
Пока истребители танков жгли фашистские боевые машины, остальные бойцы батальона метким ружейно-пулеметным огнем косили вражескую пехоту, и гитлеровцы, не выдержав, откатились назад, на исходные рубежи.
Тут только Ворошилов и заметил, что, в волнении сжимая кулаки, он все время по-чапаевски повторяет:
— Врешь! Не возьмешь!
— Бегут, сволочи! — спокойно и гордо сказал стоявший рядом, плечом к плечу с Маршалом, красноармеец.
И старый Маршал крепко обнял за плечо достойного наследника героев Каховки и Перекопа…
…Командир немецкого 25-го танкового полка корил себя за поспешное решение… Но кто же знал, что у этих недочеловеков есть, судя по всему, какое-то тяжелое пехотное Das Panzerabwehrgewehr?
Что это не пушки, это понятно… Нет проблеска от выстрелов и характерной пыли. Скорее всего, это нечто вроде французской «Marianne». [160]
Ничего, дело поправимое… Кто там из «штукас» в данный момент в воздухе? Sehr gut!
…Когда затих вой «иерихонских труб» и над разбомбленными позициями батальона капитана Коврижко осело облако пыли и дыма, его уцелевшие воины услышали тяжкий лязг. Спустившись с шоссе, на них шли десятки вражеских танков — чтобы смешать остатки батальона с кровавым песком.
160
Примечание — 25-мм
Танки шли несокрушимо, уверенно, спокойно… Шли.
Подставляя борта до сей минуты ничем не выдавшей себя русской артиллерии…
Первым вступил в игру 151-й корпусной артиллерийский полк, так удачно проходивший по шоссе мимо Руссиянова и прихватизированный иждивением Климента Ефремовича, в составе двадцати новейших гаубиц-пушек МЛ-20 калибра 152 мм. [161]
Тех самых, построенных в Перми, на старинном Мотовилихинском заводе № 172, вот уже почти век вооружающим самых лучших артиллеристов в мире (угадайте с трех раз, чьих?) самыми лучшими орудиями.
161
Именно так, взыскательный читатель, не пушка-гаубица, а гаубица-пушка. В чем, говорите, разница? Приходите в гости и приносите пиво — расскажу… Открою сакральные глубины сокровенной мудрости ГАУ! И еще — я знаю, что в корпусной артполк входило по штату 36 орудий. Но я ничего не выдумываю из головы, поверьте…
Эти пушки, по мнению зарубежных экспертов, входящие в число лучших конструкций за весь период существования ствольной артиллерии, созданные в инициативном порядке, практически «на коленке», в свободное от основной работы время, русским техническим гением Ф. Ф. Петровым, еще не получили свое грозное имя «Зверобой». И только лишь от того, что бронированных «зверей» пока еще не били… Но дело свое уже знали крепко!
Начали с самых дальних целей. Морской полубронебойный снаряд весом 51,07 килограмма, при всей своей полубронебойности и некоторой архаичности (образца 1915 года — впрочем, хороший коньяк со временем вовсе не портится, правда?), свободно нанизывал на расстоянии 1500 метров 120-мм броню…
При попадании же в ЭТИ немецкие танки… Слово «вдребезги» здесь вполне уместно. Или, воспроизведя то, что слышали в свои последние секунды «панцер-ваффен» — «Huuu-Jakkk!!!». И немецкий танк распластывало буквально пополам… Оторванная по сварке броня разлеталась, вращаясь в воздухе, как кленовые листики по осени…
Впрочем, для веселья батарейцы добавляли и старые тупоголовые сорокакилограммовые гранаты 53-Ф-542ШУ, [162] образца того же незабвенного 1915-го, модификация дробь 28-го.
162
Ш — это шесть килограммов тротила загнали добрые люди на Обуховском заводе в корпус сталистого чугуна методом шнекования.
Отчего так мало взрывчатки, говорите? Так зато и осколки смотрите, какие крупные — корпус толстостенный, хороший такой…
Осколки, как бумагу, пробивали броню бронетранспортеров, борта легких и средних танков. У тяжелых машин они рвали в клочья элементы ходовой части, разбивали орудие, прицелы. Иной раз простого сотрясения от близкого разрыва снаряда было достаточно для поломки узлов и агрегатов внутри танка с не пробитой броней.
В течение первых восьми секунд на съезде с шоссе уже дымилось восемь металлических куч, имеющих весьма абстрактный сюрреалистический вид…