Утонуть в тебе
Шрифт:
Но рот отца остается закрытым. Он не может встретиться ни с одной из них взглядом.
О боже. Люк был прав. Что-то было не так в их отношениях все это время.
Папа и Деб не любят друг друга. Возможно, они испытывают друг к другу симпатию, достаточную для того, чтобы убедить себя, что они могут быть вместе и избавиться от одиночества, но ни один из них не испытывает друг к другу того, что они испытывали к своим бывшим супругам.
Мои родители до сих пор любят друг друга. Все эти годы спустя, даже после
— Все действительно хорошо. — Улыбка Деб невероятно теплая. — Я хочу того, что было у вас двоих. Того, что было у меня с моим мужем. — Ее улыбка становится шире, когда она поворачивается ко мне и Люку. — Того, что есть у вас.
Люк прижимает меня ближе, и, возможно, теперь ему никогда не придется меня отпускать. Деб, очевидно, приняла близко к сердцу то, что я сказала ей прошлой ночью. Но я никак не ожидала, что это приведет к такому.
— Я не собираюсь нести ответственность за разрушение еще одного брака. — Мамин голос дрогнул, глаза заблестели от слез.
— Надеюсь, ты на самом деле в это не веришь. — Впервые с тех пор, как Деб сбросила бомбу о расторжение брака, папа обретает дар речи. Но не для того, чтобы утешить Деб или убедить ее остаться с ним — а для того, чтобы утешить мою маму. — Ты не несешь ответственности за разрушение этого брака, и уж точно не несешь ответственности за разрушение нашего.
Мама не может ничего сказать, потому что его слова слишком ее растрогали.
Папа кивает мне и Люку.
— Не могли бы вы двое оставить нас на минутку?
Люк берет меня за руку и выводит из комнаты, а мои мысли все еще крутятся в голове. Я все еще не могу прийти в себя после резкого поворота, который только что сделала моя жизнь. Все наши жизни.
Позади нас Деб бормочет:
— Я уже заполнила бумаги.
Глава 27
Сиенна
Мы с люком взбираемся по лестнице, и мое сердце бешено колотится, когда Люк закрывает за нами дверь своей спальни.
— Срань господня! Это действительно только что произошло?
Деб хочет аннулировать брак. Наши родители расходятся. Потому что мои родители все еще любят друг друга.
— Да, так и было. — Люк так же потрясен, как и я.
— Я чувствую себя ужасно. Вчера вечером я сказала Деб, что моя мама все еще любит папу. Мне не следовало ничего говорить. — Если они расстаются из-за меня, я буду раздавлена. Я уже прожила годы своей жизни, веря, что была ответственна за разрушение одного брака. Я не хочу жить с осознанием того, что разрушила еще один.
— Не расстраивайся. Хорошо, что ты это сделала. Они не подходят друг другу. — Люк успокаивающе поглаживает мои руки. — Как ты думаешь, твои родители снова будут вместе?
— Я даже не могу представить себе такую возможность. — В моей груди поднимается пузырь надежды. — Но я думаю, может быть, они оба были бы счастливее. Но мне жаль, что твоя мама пострадала.
Мое сердце болит
— Я бы предпочел, чтобы мама снова нашла кого-то вроде папы. Я бы предпочел, чтобы все они были так же счастливы, как я с тобой. — Он подходит ближе, запуская руку в мои волосы. — Я люблю тебя, Сиенна.
— Я тоже тебя люблю. — Слова слетают с моих губ без малейшего колебания. Даже если я не уверена, сколько лжи он все еще скрывает от меня. — Итак, после того, как аннулирование будет завершено… это означает, что мы больше не будем сводными братом и сестрой.
— Именно. — Он усмехается. — А когда семестр закончится, мы сможем провести каникулы вместе. Тренер, вероятно, заставит нас приходить на тренировки еще неделю или две, но дальше мы должны будем отдыхать до конца лета.
— Наконец-то мы можем быть вместе. — Заявление Деб меняет все. Достаточно скоро мы перестанем быть семьей. Мы будем вольны относиться друг к другу на людях точно так же, как и наедине. Ну, некоторые вещи все же стоит держать за закрытыми дверями. Мы усвоили урок. — Если только ты все еще хочешь быть со мной после всего, что случилось с Маркусом…
— К черту Маркуса. — Серые глаза Люка наполняются яростью. — К черту это видео. Пусть лучше надеется, что он не даст мне шанса снова добраться до него. Ма позаботится об этом. Завтра все будет выглядеть так, будто этого гребаного видео никогда не существовало.
— Но как же команда? Как же НХЛ? Это же твоя мечта, Люк. Что, если этот скандал все испортит? — Я смаргиваю слезы. Я не хочу быть причиной, по которой он не сможет осуществить свою мечту. Я не хочу, чтобы он обижался на меня.
Люк бережно сжимает мою челюсть.
— Ты — моя мечта, Сиенна. Быть с тобой — это мечта, ставшая явью. Ничто другое не сравнится с тобой. Мне плевать, если меня не задрафтуют, пока ты рядом со мной.
Я обнимаю его, и, не говоря больше ни слова, Люк поднимает меня и прижимает к двери, а его губы соприкасаются с моими.
Пространство между моими ногами горит от жгучей потребности. Я изнываю по нему. Хочу его отчаяннее, чем когда-либо. Он, должно быть, чувствует это, потому что запирает дверь.
— А что, если они услышат нас? — Я задыхаюсь, пока он посасывает мою шею. Мурашки пробегают по коже головы от восхитительного ощущения его рта на мне.
— Я заставлю тебя молчать. — От его обещания у меня по спине пробегает восхитительная дрожь.
Несколько месяцев назад я думала, что самое худшее, что со мной случалось, — это изгнание из Уэйкфилда. Что я была вынуждена оставить свой дом и начать все сначала с новой семьей, которую не знала.
Но худшее, что когда-либо случалось со мной, каким-то образом стало и лучшим. Маркус отправил меня в объятия Люка Валентайна. И нет другого места в мире, где я предпочла бы быть.