Утонуть в тебе
Шрифт:
— Снимай футболку. — Его команда звучит настойчиво, когда он резко опускает меня на пол и срывает с меня джинсы.
Я пытаюсь стянуть футболку через голову. К моему удивлению, он оставляет на мне трусики, опускается на колени между моих ног и начинает покрывать поцелуями мои бедра. Кровь пульсирует в моих венах, и часть меня хочет умолять его поторопиться и трахнуть меня, потому что он нужен мне прямо сейчас, но другая часть знает, что мучительное ожидание принесет наилучшую награду.
Его язык
Когда его рот присасывается к моей коже, медленно прокладывая тот же путь, что и его язык, я всхлипываю.
— Не могу дождаться, когда попробую тебя на вкус, — бормочет он.
— Никто не заставляет тебя ждать.
Он усмехается, прижимаясь к моей коже, и этот звук вибрирует до самого моего клитора.
— Но заставлять тебя ждать, заставлять тебя извиваться и хныкать, пока ты жаждешь кончить, — это лучшая часть.
Я сглатываю.
— Это злобно.
— Тогда называй меня Дьяволом.
Если он Дьявол, тогда отправьте меня в ад. Там мое место.
Неважно, сколько раз я была с ним, он всегда заставляет меня жаждать большего. Нуждаюсь в нем, как в воде, как в воздухе.
Люк сдвигает мои трусики в сторону, обнажая меня перед собой, прежде чем его язык ныряет внутрь. Он зажимает мне рот рукой, как раз перед тем, как из меня вырывается стон.
Он с грохотом толкает меня спиной к двери. Я пытаюсь напомнить ему, чтобы он вел себя тише, но он не обращает на меня внимания, полностью поглощенный моим вкусом. Мои бедра начинают дрожать, когда его язык проникает в меня, а трусики трутся о мой клитор.
Я готова взорваться, когда он встает.
— Нет, — хнычу я. — Пожалуйста, не останавливайся.
Люк снимает футболку, затем сбрасывает спортивные штаны и боксеры. Обнажая твердый член, уже блестящий от предварительной спермы. Готовый для меня.
— Неужели похоже, что я останавливаюсь?
Я хватаю его член и потираю его головкой свой клитор. Он издает животный стон, прежде чем прижимает меня к двери. Я не могу пошевелиться, не могу убежать, даже если бы захотела, когда он прижимает меня к себе и толкает свой член к моему входу.
— Ты моя навсегда, Сиенна. — Быстрым движением бедер он погружается в меня.
У меня голова идет кругом, пока его член растягивает меня. Ткань трусиков трется о мой клитор с каждым медленным толчком его бедер. Он ловит мой рот своим, прежде чем я успеваю вскрикнуть и дать понять всем в этом доме, чем мы занимаемся.
Его язык танцует с моим, покрытый возбуждением, когда его член заполняет меня. Удовольствие настолько ошеломляющее, что я почти не обращаю внимания на стук двери, когда мы трахаемся у нее.
Почти.
Несмотря на то, что наши отношения скоро не будут запрещены законом, наши родители вряд ли обрадуются, услышав, как мы
Как только он замечает напряжение в моих мышцах, он приподнимает меня и прижимает к стене, еще глубже входя в меня.
— Ах! — Я кусаю его за плечо, чтобы заглушить свои стоны.
Теперь он трахает меня еще жестче, единственными звуками в комнате являются наши приглушенные стоны и шлепки кожи о кожу. Запретная, непристойная симфония. Без какого-либо рычага, я не могу пошевелиться. Я вынуждена принимать каждый дюйм, который он в меня вводит.
— Люк, — выдыхаю я, вцепляясь в его плечи и закатывая глаза.
Он снова перемещает нас, на этот раз укладывая меня на пол, прежде чем перевернуть так, чтобы я оказалась верхом на нем.
— Оседлай меня.
Я подчиняюсь ему, кладу руки на его широкую грудь и покачиваю бедрами. Его большой палец кружит по моему клитору, пока он прикусывает губу, не в силах оторвать от меня глаз.
Может, я и принадлежу Люку, но и он принадлежит мне. Его тело, его разум, его сердце.
— Ты невероятна, Сиенна. — Его хватка на моих бедрах усиливается. — Я люблю каждую твою гребаную частичку. Твои прекрасные глаза, которые выдают каждую твою эмоцию. Твой милый носик, который морщится каждый раз, когда ты злишься на меня. Твои мягкие губы, когда они обхватывают мой член. — При этих словах мои губы изгибаются в ухмылке. Но он еще не закончил. — Твой заразительный, музыкальный смех, от которого невозможно не рассмеяться вместе с тобой. Твою широкую, милую улыбку, которая напоминает мне, как быть счастливым. Я не знаю, кем бы я был без тебя. И я не хочу прожить ни дня, если не смогу провести его с тобой.
У меня сжимается грудь. Я тоже не хочу прожить ни дня без него.
— Не разбей мне сердце. Я не смогу оправиться.
Вот. Мой самый большой страх, обнаженный вместе с моей душой.
Его рука обвивается вокруг моего горла, нежно сжимая с обещанием.
— Никогда.
— Я хочу, чтобы ты трахнул меня.
Мне не нужно повторять просьбу дважды. Одним быстрым движением он садится, заводит руку мне за спину и переворачивает нас так, что я оказываюсь на полу под ним.
Ковер царапает мою обнаженную кожу, но мне все равно, когда Люк прижимается ко мне бедрами.
Удовольствие нарастает у меня между ног, разливается по всему телу, когда хлюпающие звуки члена Люка, входящего в меня, достигают моих ушей. Возбуждение стекает между моих ягодиц на пол.
Он вдавливает меня в ковер, и, слава богу, мы выбрали пол, потому что громкий скрип кровати, несомненно, выдал бы нас.
Знакомое удовольствие нарастает в моих конечностях, пульсируя по венам, пока оргазм не достигнет апогея. Я вскрикиваю от нахлынувшего удовольствия, а Люк продолжает трахать меня с каждой волной, пока не опускается на меня и не издает в ухо стон, от которого у меня подгибаются пальцы на ногах.