Утопающий
Шрифт:
Юдзуру поддержал его расследование и попросился пойти с Алом, когда тот отправится искать Мэги. Ал с радостью согласился, памятуя о разочаровании друга об упущенном приключении. А потом подумал, что, если Мэги окажется иностранкой, Юдзуру в этом приключении будет не место. Потому что одно дело, когда какая-то девчонка с европейским именем становится свидетелем несчастного случая, другое – когда она становится свидетелем после перестрелки людей с европейскими именами в храме.
Бабушку, по-другому заинтересованную в этом событии и ничего не подозревающую, Ал, к своему удивлению, после школы нашел среди
– Ба? Ты чего там делаешь?
– О, Сашуль, – она разогнулась, держась за спину. – Помоги мне найти не прогнившие доски и ящики. Соорудим мне новый прилавок.
– Прилавок?
– На замену старому. Я решила побороться за свое место.
Ал широко улыбнулся и подошел к бабушке.
– У нас все будет хорошо, так?
Он кивнул. Так, если в японском действительно существует фамилия так похожая на иностранное имя, а Мэги окажется лишь студенткой, занимающейся в местном музее, готовясь к экзаменам, о чем почему-то сотрудники этого музея не знают, а не врагом, подобравшимся слишком близко.
Глава 6
Гонка за призом
Ал зевнул. Учительница по химии уже перестала обращать на него внимание, а мальчик перестал тренироваться зевать с закрытым ртом. Юдзуру сказал, что в такие моменты он становится похожим на рыбу, и посоветовал ложиться раньше. Но ночью Ал доделывал уроки. Ему пришлось соврать бабушке, что он ходит заниматься перед экзаменами с одноклассницей, чтобы оправдать свои уходы из дома по вечерам. Она была рада одновременно трем вещам: Ал учится, Ал общается с кем-то, кроме Юдзуру, этот кто-то – девочка. А еще она не знала родителей одноклассницы, которую назвал внук, поэтому позвонить им и понять, что он врет, не могла.
На самом деле, Ал мог по нескольку часов торчать недалеко у магазина, в котором должна была работать та загадочная Мэги. Он не мог снова поспрашивать о ней у продавцов Ю и Момо, чтобы не вызывать подозрений. Торчать в самом магазине Ал тоже не мог, поэтому проводил время на детской площадке перед ним, надеясь, что увидит-таки, когда девушка зайдет или выйдет. Он даже умудрялся делать уроки, сидя за резными поручнями горки.
Ю и Момо работали по очереди, хоть и караулили друг друга, торча за прилавком вместе, либо не работали вообще. Свет в здании довольно часто не горел, дверь была закрыта, колокольчик на ней не звенел. Ал решился спросить об этом, и Ю сказал, что иногда никто из троих продавцов не может выйти на работу. Мальчик давно понял, что владельцу все равно на это заведение, так что вряд ли его это смущало. Ал не удержался и спросил про Мэги. Оказалось, парни видели ее в последний раз пару дней назад в утреннюю смену, когда Ал был в школе. Ю пошутил, что мальчик влюбился в таинственную незнакомку, Ал разозлился и ушел.
Он стал замечать, что стал более раздражительным и побил собственный рекорд: поссорился с бабушкой с утра. Магазин снова был закрыт, поэтому Ал отправился на первый урок. Химию. Он подумал, что для полной картины, сегодня еще кого-то должны были пристрелить.
БАБАХ!
Ал взвизгнул от неожиданности и громоподобного звука, похожего на выстрел, рядом с ним. А в следующую секунду, на которую мир словно замер, понял стразу несколько вещей: никто не стрелял, а он заорал, как девчонка
– Извините, – учительница Саеко прикрыла хлопнувшую от ветра дверь, тянущегося приоткрытого окна.
Смеющихся стало больше. Их начали успокаивать две учительницы. Ал с ужасом обернулся на класс. На него никто не обратил внимания. Все смотрели не на него, как могло показаться в первую секунду, а на парту перед ним, на Лизу. Потому что Ал не имел привычки визжать, а Лиза был маленьким, не умевшим замечать насмешки, а главное – обладал высоким голосом. Это было несправедливо. Но Ал выдохнул от облегчения и улыбнулся вместе со всеми. А когда учительницы добились тишины, понял, как гадко поступил.
«А что мне было сделать? – подумал он. – Встать и закричать на весь класс: «Не смейтесь над ним, это я визжал, как девчонка»?».
И сам себе ответил:
«Для начала, не смеяться самому».
Ал уткнулся взглядом в парту, даже не увидев, что было написано на листочке, который ему дала учительница Саеко. Даже если бы визжал Лиза, это не смешно. Интересно, смеялся ли Юдзуру? Конечно нет. Но видел ли он, что виновником был Ал, сидевший справа от него? Видел, как он легко поддался, когда появилась возможность скинуть с себя вину, как прилипшую пылинку?
– Это ваши балы за экзамен по химии, – объявила учительница Саеко. – Если у кого-то есть вопросы, зайдите ко мне после урока. Все, извините, что отвлекла.
Ал сфокусировал взгляд на листке. «75», обведенное в кружок, и «В-» рядом. Он ощутил, что его органы смягчились и растекаются в кисель. Осталось не завалить физику. Ал радостно обернулся на Юдзуру, но тот смотрел в лист, а его локти не давали увидеть оценку. Ал собирался спросить про нее после уроков, но не успел он убрать учебник в сумку, как Юдзуру выскочил из класса. Ал поспешил за ним, но в туалете друга не оказалось. Он даже подумал позвонить ему, потом вспомнил, что в школу телефоны носить запрещено, и Юдзуру этого не делает, потом увидел его фигуру в конце коридора. Хоть где-то привычка вглядываться в лица помогла.
– Эй, что с тобой? – Ал схватил Юдзуру за плечо, останавливаясь. – Ты где был? Я думал, ты пошел плакать в туалет.
– У госпожи Саеко я был, – фыркнул Юдзуру, а потом тихо спросил: – Какая у тебя оценка?
– «В-» еле наскреб. Семьдесят пять баллов. А ты…
– Шестьдесят восемь.
Он произнес это так быстро, явно борясь с желанием смолчать. Юдзуру вообще только с появлением Ала начал говорить о своих оценках, и то, потому что они были хорошие, лучше, чем у Кольта. Обычно.
Ал выдохнул.
– Я думал, ты не сдал.
– Меня дома убьют, – объяснил Юдзуру. – Я ходил спросить, можно ли это исправить. Саеко сказала, что нет. Я попросил не говорить родителям. Но все равно до конца года они узнают.
– Да не расстраивайся. Поорут, перестанут. Ты не завалил же.
Ал знал, что это слабое утешение. Но нормального и не было. Что бы Юдзуру не сказал родителям, они вряд ли его послушают.
– Нечестно, – воскликнул Ал. – Даже если бы ты завалил, это не конец света. Ты и сам понимаешь, что это плохо, от крика ничего не изменится и…