Утраченный трон
Шрифт:
— Хорошо сказано, Вордра, — согласилась ее подруга Ласса и взяла матрону под руку, а та, в свою очередь, опиралась на руку мужа. — Отец любит деревья и растения, а не камни, нагроможденные людьми. А что такое башни, как не груды камней, пытающиеся быть деревьями?
В ответ юная Рендри одарила ее изумленным взглядом и вздернула брови. Потом квартирмейстер, скрывающийся под личиной девушки, увидел, что Эмбра изо всех сил пытается удержаться от хохота.
— Нам это не очень хорошо удается, правда? — невинным тоном спросила она, снова отбегая в сторону.
— Некоторым из нас очень плохо удается соблюдать осторожность.
И вот так, рука об руку, четверо паломников вошли в маленькое поселение, где должен был находиться Камень, который почувствовала Эмбра.
Тарларнастар оказался крохотной симпатичной деревушкой. Несколько псов залаяли, натягивая свои цепи, но одни лишь цыплята вертелись у путников под ногами на грязной дороге. Как сказала Рендри, башен тут не было, всего несколько маленьких домиков, сгрудившихся вдоль дороги. Садики за ними сливались с лесом. Недовольное блеяние говорило о том, что где-то позади этих домов паслись овцы. Звон кузнечного молота донесся до слуха паломников, когда они прошли между домами и увидели впереди открытое место, где дорога расширялась и огибала каменное строение с большим двором.
Кузнец работал на улице, в тени своего навеса, но не подковывал лошадей, а изготавливал нечто вроде топора или лезвия ручной мотыги. У кузнеца была колючая борода, этот рослый мужчина явно когда-то участвовал в сражениях, о чем свидетельствовал шрам на его плече, и по обычаю всех деревенских кузнецов он работал в окружении зрителей — мужчин постарше.
Любопытные взгляды прищуренных глаз оценивали приближающихся путников. Если кузнец увидел их или услышал шаги, то не подал виду, а продолжал ковать свое изделие мощными ударами.
Рендри рванулась было вперед, но Вордра решительно дернула ее назад. Ласса подошла к одному из сидящих мужчин.
— Да пребудет с тобой и в Долине мир, — произнесла она, глядя сверху в его настороженно прищуренные глаза. — Мы — четверо верующих в Дуб, и один из нас ранен. Есть где-нибудь поблизости целитель, или травник, или даже маг, чтобы мы могли обратиться к нему?
После этого вопроса их смерили еще более подозрительными взглядами, но окружающие хранили молчание, а кузнец вновь замахнулся молотом, возвращаясь к своей работе. Наконец тот человек, к которому обратилась Ласса, зашевелил челюстью, словно что-то жевал, посмотрел на женщину, потом бросил задумчивый взгляд на наковальню и ответил, обращаясь к наковальне:
— Лучше идите в дом с колодцем, вон туда. Там правитель, он вам скажет.
— Простите, — спросила Ласса, — но кто правит в Тарларнастаре?
Человек задумчиво сплюнул в пыль между своими ногами и ответил:
— Кормчий, так он себя называет. Великий воин или был им раньше.
Люди выглядывали из окон, поднимали головы от грядок и провожали проходящих мимо четверых незнакомцев любопытными взглядами.
— Неужели эти люди никогда прежде не видели паломников? — пророкотала Вордра, хотя намеревалась произнести эти слова самым тихим шепотом.
— Вы уверены, что у нас не отросли крылья, как у летучих мышей, или хвосты? — вместо ответа пробормотала Рендри. — Не может быть, чтобы к ним никто не заходил, дровосеки всегда направляются в Лавровый лес и сплавляют вниз те деревья, которые не могут погрузить на свои телеги.
Олим пожал плечами и поднял руку. Спутники
— Доверьтесь Праотцу, как я, — язвительно произнес он, — и будьте наготове.
Все же в Тарларнастаре нашлась башня. Дом с колодцем оказался большим круглым цилиндрическим строением, сооруженным из огромных камней; по внутреннему пространству он был равен трем деревенским домам. В его ворота, чуть приоткрытые сейчас, могла въехать телега, а где-то внутри мерцал свет фонаря или факела. Ласса навалилась на тяжелую деревянную створку, широко распахнула ее и вошла в крытый двор, но ее оттолкнула в сторону и обогнала возбужденная Рендри.
Девушка увидела круглый колодец, журавль над ним терялся где-то в темноте, под стропилами, под ногами были утоптанная грязь и солома, а с одной стороны от колодца валялась груда ржавеющих ведер. Во дворе находилась дюжина мужчин — латников в доспехах, с обнаженными мечами в руках. Они двинулись вперед, и их улыбки были отнюдь не дружелюбными.
— Значит, теперь ласталаны идут в бой в образе юных девушек, а? — насмешливо спросил один из них. — Ну-ну, всегда в запасе новая тактика, чтобы нас поразить.
Сверкнул кинжал, летящий в сторону Эмбры, но Краер молниеносным, почти небрежным движением протянул руку и отбил его. Их магическая маскировка, кажется, внезапно исчезла.
— Не убивайте женщину! — крикнул кто-то. — Она нужна нам живой! Остальные не важны.
— Вот это меня раздражает, — заявил Краер, бросаясь на воина, который пытался пробежать мимо него, и всаживая ему в ухо кинжал по рукоятку.
У воина вырвался сдавленный булькающий звук, а Краер оттолкнул его от себя, используя падающее тело как опору для прыжка на следующего противника. Прыгая, коротышка прибавил:
— Меня всегда раздражает, если меня сбрасывают со счета как человека, который совсем не важен. Учтите, болваны: всё мы важны. Даже ваша гибель заботит меня… чуть-чуть.
К этому моменту во дворе вокруг колодца уже царил хаос. Воины наступали, бешено размахивая мечами. За спиной Краера Хоукрил зарычал, как медведь, и шагнул вперед, навстречу латникам. Между ладонями Эмбры внезапно вспыхнул свет, и все четверо увидели, что в круглом помещении находится еще больше людей, чем они полагали. Краер изо всех сил ударил сапогом в живот воина, который сложился пополам и застонал от боли, роняя из одной руки меч, а из другой кинжал. Сияние между ладонями Эмбры внезапно превратилось в слепящую, яростную молнию, которая заплясала в глубине помещения, подобно извивающейся змее. Те, кто попал в ее искрящийся хвост, шатались и задыхались.
— Хватайте ее! — крикнул один из шести воинов, стоящих перед Хоукрилом. — Сбейте ведьму с ног!
Воины в доспехах рванулись в сторону, мимо споткнувшегося Краера и оказались вне досягаемости меча Хоукрила. Сараспер отлетел в сторону от удара мечом, и кровь потекла у него из раны на голове, а следующий воин проскочил через то место, которое только что занимал целитель, и пронзил кончиком меча одну из рук Эмбры, творящей заклинания.
Свет заструился из раны, а вслед за светом хлынул поток темной крови. Огонь вспыхнул в глазах волшебницы, она выкрикнула заклинание, от которого даже воздух задрожал. Статуэтки у ее пояса вспыхнули, подобно язычкам пламени.