Утро нашей любви

Ли Эйна

— Все это так, Китти, — сказал Джаред, — но я знаю Джейка с юных лет. Он искренне любит ранчо, просто его больше интересует бизнес. Железные дороги, банки, техника всегда притягивали его. Недавно он сказал мне, что «черное золото» принесет Техасу процветание.

— Черное золото? А что это такое, папа?

— Нефть, Бекки. Когда-нибудь она станет цениться, как золото. Собственно, он сделал значительные инвестиции в полоску земли под названием Спиндлтоп под Бомонтом, что на восточном побережье, и убедил меня последовать его примеру. Однако не будь

Джейк Кэррингтон столь проницательным, когда дело касается бизнеса, он, возможно, расширил бы Ла-Палому до размеров «Трипл-Эм».

— А у твоего папы тоже джентльменское ранчо, Китти?

— Нет, Дженни, «Трипл-Эм» — рабочее ранчо. Для моего отца, его братьев и их семей — это единственный источник средств к существованию. Каждый, кто живет на ранчо, полностью зависит от него. Мы постоянно держим от сорока до пятидесяти тысяч голов скота.

Глаза Бекки округлились.

— Ну и ну! Это же такая уйма коров!

— Спорим, у вас и лошадей полно, — сказала Дженни.

— Верно, милая. И полно людей, которые на них ездят. Ну-ка, дай сюда твой брелок.

Бекки сняла браслет, с которым не расставалась с того момента, как получила его в подарок от сестры. Дешевая цепочка позеленела, но брелок выглядел как новенький. Китти продела нитку в брелок, и он скользнул к остальным бусинам.

— Смотри, как красиво. Когда закончишь, сможешь носить его на шее, как Дженни подаренный тобой кулон.

— Вот так идея, Китти! — восхитилась Дженни.

— У Китти всегда замечательные идеи, — согласилась Бекки.

«Что да, то да», — подумал Джаред. За последние недели он не переставал восхищаться тем, как работает ее голова. Она никогда не уклонялась от вызова и всегда находила свежие и оригинальные решения.

Чего не скажешь о его идеях, а самая безумная из них посетила его прошлым вечером. С чего это он взял, что можно так близко подойти к тому, чтобы заняться с ней любовью, а потом делать вид, будто ничего не случилось? Боже, как же он ее хочет! Проклятие! Если он не выбросит эту мысль из головы, то снова закончит день холодным купанием в этом чертовом ручье.

Джаред поднялся и вышел, чтобы избавиться от наваждения.

Китти проводила взглядом его мощную фигуру, исчезнувшую за дверью. Неужели ему наскучила жизнь на ранчо? Последние два дня никак не назовешь скучными, но, возможно, это не то волнение, которого он жаждет.

А может, он думал о прошлом вечере, о тех невероятных мгновениях страсти, пережитых ими? Конечно, они решили не возвращаться к этой теме, но как можно не думать об этом?

Они открыли ящик Пандоры, и закрыть его теперь невозможно, как бы они ни убеждали себя в обратном.

Глава 19

На следующее утро Джаред запряг повозку, и они отправились в Ривер-Бенд. Крохотный городок размещался в излучине реки Тринити, там, где она поворачивала к Далласу.

Расположенный ближе к Форт-Уэрту, чем к Далласу, город возник вокруг испанской миссии, основанной еще во времена конкистадоров. В начале

столетия покинутая служителями церкви миссия превратилась в бордель, посещаемый в основном офицерами мексиканской армии, пока Техас не добился независимости. Во время Гражданской войны нападение команчей лишило город большей части его населения. Те, кто выжил, перебрались в более обжитые места, такие как Даллас и Форт-Уэрт, ставшие в последующие десятилетия крупными узлами на пересечении знаменитых техасских маршрутов по перегону скота.

Ривер-Бенд был одним из сотен разбросанных по всему западу поселений, обреченных на вымирание с появлением железных дорог. В удаленный от железнодорожных путей город можно было попасть только на лошади или по реке. Раз в месяц здесь останавливался небольшой пароход, совершавший регулярные рейсы из Форт-Уэрта. Местные торговцы полностью зависели от обитателей окрестных ранчо и проезжих путешественников.

Единственным преимуществом жизни в таком городе было полное отсутствие соблазнов для преступников. Здесь не было ни салуна, ни проституток, ни банка, который можно было бы ограбить, что исключало всякую надобность в шерифе. В городе не издавалось ни одной газеты, но он мог похвастаться телеграфом и католической церквушкой, оставшейся со старых времен. Протестанты отправляли свои религиозные потребности, собираясь по воскресеньям в заднем помещении магазина Бена Уилкса.

Китти влюбилась в Ривер-Бенд с первого взгляда, хотя он был совсем маленьким и не таким благоустроенным, как Калико, ближайший к «Трипл-Эм» город.

Пока Китти находилась в лавке, приобретая товары по списку, Джаред зашел на телеграф, служивший также почтовым отделением, чтобы узнать, нет ли для них писем. Близнецы остались снаружи, глазея на броненосца, томившегося в огороженном загончике.

— Фу, ну и уродина, — сказала Бекки спустя некоторое время.

Дженни согласно кивнула:

— С такой чешуей его даже на руки не возьмешь. Не представляю, зачем он кому-то понадобился.

— Наверное, потому что он такой чудной.

— Я бы лучше завела жеребенка. По крайней мере, на него приятно смотреть и можно погладить.

Они сели на землю, упершись локтями в согнутые колени и положив головы на руки, и продолжили наблюдение.

Спустя несколько минут сосредоточенного созерцания Бекки сказала:

— Он даже не двигается.

— И не издает звуков, — добавила Дженни.

— Глупо держать животное, которое не двигается и ничего не произносит. Собака хотя бы лает, а кошка мяукает.

— Угу, а лошадь ржет, корова мычит.

— Даже осел кричит «и-а-а», а это бестолковое животное ничего не делает, — заявила Бекки.

Каждый раз, когда кто-нибудь из прохожих останавливался, чтобы взглянуть на броненосца, прежде чем двинуться дальше, девочки переглядывались и качали головами.

— Точно, никому он не нужен.

— Угу.

Наконец Дженни сказала:

— Пойдем отсюда. На солнце жарко, и потом, мне надоело ждать, когда он пошевелится.