Утро Судного Дня
Шрифт:
— Ничего. Там, куда приходит огонь, остается только пепел.
— И что теперь? — буркнул Грива. — Мне что, повеситься?
— Это было бы наилучшим выходом, — одобрил Полукровка. — Но ты ведь этого не сделаешь?
— Не дождешься! — отрезал Артём.
Он не хотел верить Полукровке. Не хотел — и не верил.
— Время перемен, — сказал Полукровка. — Оно пришло. Мир станет другим. Или падет. Выбор невелик. И это твой выбор.
— То есть?
— Ты тоже пришел издалека,
— И что мне надо для этого сделать? — осведомился Артём. — Голову побрить? Что-нибудь себе отрезать? Или вообще дать обет безбрачия?
— Твое согласие, — Полукровка проигнорировал иронию Гривы. — Открой мне свое сознание — и я открою тебе суть Равновесия. Ты обретешь единство и станешь им. И станешь новым Хранителем. И чужой мир останется по ту сторону.
Грива усмехнулся. Какой он простой, этот плечистый брат по разуму. Дайте нам поправить ваши мозги, и вы полюбите нас не по-детски. Нашел, тоже, дурачка…
— Ты мне не веришь, — констатировал Полукровка.
— Я верю фактам, — отрезал Грива. — Пока что их маловато, чтобы уверить меня в том, что мы на одной стороне.
— Тогда уходи, — сказал Полукровка. — Унеси огонь прочь. Я открою границу.
— В каком смысле?
— Позволю тебе и нескольким охотникам пройти через этот лес.
— И что дальше?
— Дальше — другой мир. Может быть, он окажется слабее твоего предназначения, и ты уничтожишь и его семя. Тогда Равновесие восстановится.
— Годится, — согласился Грива. — Только не уверен, что кто-то из охотников согласится последовать за мной. Тем более, через запретную территорию. Или ты им прикажешь?
— Я не могу приказывать им, — грустно сказал Полукровка. — Я мог говорить лишь с Шадаквой. И с тобой. Вот только ты меня не понимаешь.
— Ну, если под пониманием понимать слепое доверие… — пробормотал Грива. — Тогда ты прав.
— Охотники пойдут за тобой, — сказал Полукровка. — Ты показал свою силу, ты для них — часть Единства. А Единство выше всех запретов. И Шадаквы больше нет, чтобы остановить их.
— Я пойду один, — отрезал Грива. — Прямо сейчас. Посмотрю на твой другой мир — и сам разберусь, что к чему.
— Это вряд ли, — возразил Полукровка. — Один ты ни в чем не разберешься.
— Интересно, почему? — с вызовом поинтересовался Грива.
— Потому что тебя убьют.
— Тогда тебе и вовсе не о чем беспокоиться, — хмыкнул Артём.
— Я не хочу, чтобы тебя убили, — возразил Полукровка. — Я хочу, чтобы ты восстановил Равновесие.
— И сжег еще что-нибудь?
— Именно так, — подтвердил Полукровка. — Только не «что», а «кого».
— Тогда
— Нет. Но у меня к тебе другое предложение.
— Говори.
— У тебя давно не было женщины.
— Допустим.
— Ты не хочешь совокупиться с одной из наших?
— Наших, это — из твоей породы?
— Из моего народа! — Похоже, Полукровка обиделся. — У нас общая кровь. Я — тому доказательство! У вас может быть очень интересное потомство.
— Может, но не будет! — отрезал Грива.
Селекционер, блин. Первобытный генетик.
— Твои сородичи не знают вечности. Наша кровь — знает. В вашем потомстве соединятся две линии власти. Наша кровь сохранит в веках память о тебе. Ты будешь жить вечно.
— Это слова, просто слова, — хмыкнул Грива. — Давай без философии. Скажи что-нибудь более конкретное.
— А если я пообещаю тебе открыть, как ты убил Шадакву? — спросил неандерталец.
— Открой сейчас. Без всяких условий. Докажи свои добрые намерения. Тогда я подумаю.
— Нет.
— Тогда я тоже говорю «нет».
— Жаль, — сказал Полукровка.
Артём чувствовал, что его собеседник по-настоящему огорчен. Но пытается скрыть свое огорчение. Зачем? Может, зря он отказался?
Вспомнился старый, но бессмертный анекдот о внучке Бабы Яги. Он ведь не видел женских особей хомо сапиенс неандерталис. Вдруг они — писаные красавицы?
— Когда ты намерен уйти? — спросил Полукровка.
— Скоро.
— Поторопись, — любезно посоветовал Полукровка. — Если тебе дорога та девушка.
Что это: шантаж, предупреждение?
Скорее, второе. Угрозы Грива не уловил.
— Постараюсь, — проворчал Грива.
— Постарайся. И — спасибо.
— За что? — удивился Артём.
— За того, кого ты унесешь с собой в пропасть.
— Не понял…
— Поймешь, когда придет время.
— Больше ты мне ничего не хочешь сказать? — Эта манера говорить намеками и загадками всегда раздражала Артёма. И весьма затрудняла его общение со всякими китайскими си-фу.
— Нет.
— Тогда — до свиданья.
— Прощай, — поправил Полукровка. — Мы больше не встретимся.
Как и Грива, он умел чувствовать будущее, но, в отличие от Гривы, знал об этой своей способности. Но чувствам иногда свойственно принимать желаемое за действительное. И на сей раз чувство обмануло Полукровку. Позже они встретятся еще раз. Когда смерть уже положит на одного из них свою костлявую лапу.
Глава шестнадцатая
«Вода, открой мне эту женщину!»