Увечный бог
Шрифт:
Пришелец встал около Мертвяка: - Целитель, в тебе есть нужда.
– Тебе уже не поможешь...
– Некто Прыщ умирает от ножевой раны. Идешь?
Мертвяк поглядел на Бальзама.
– Ладно, - сказал тот.
– Я отыщу Добряка.
Курноса спустили с поводка. Остальные решили, что это будет он, и он пошел и нашел Острячку и Поденку, и потом присоединился Лизунец. Они мало что говорили, но всем стало ясно:
Он повел их в толпу рядовых; солдаты уходили с пути, глядя уныло и мрачно.
Может, они в упряжи, как волы, но это не значит, что они не видят ничего вокруг. Почти все услышанное не стоило пережевывания, но иногда неосторожно брошенные слова западали в душу, и постепенно дела начали проясняться.
Они не волы. Они тяжелая пехота. Дошла весть, что Краткорукому проломили череп и он может не дожить до утра, что взвод морпехов попал в засаду, одного подстрелили, хотя и не убили. Похоже, тот, что врезал Краткорукому, сам выпотрошен, но двое нападавших улизнули.
Курнос знал: их не двое. Два, краденых арбалетов два. Но со стрелками еще семеро. Банда негодяев Блистига.
В каждой армии такие есть. Опасны, если только их собрать вместе. Блистиг это сделал.
Проломить голову панцирнику? Да еще и сзади? Придется дать ответ. Краткорукий был камнем, на который напоролась пила Пеньков. Он выломал из пилы немало зубьев. Не повезло с пальцами, но лес валить - опасная работенка. Почти такая же опасная, наморщил лоб Курнос, как служить в пехоте.
Жаль, что Блистига не было в том месте, где они нашли его банду. Нет, его не убили бы. Просто заставили наблюдать, как банду загоняют, ломают руки и ноги (одному дураку Поденка наступила на брюхо, сломав тазовую кость и заставив извиваться верх и низ в разных ритмах). Да, кулаку было бы полезно видеть, как Лизунец нашел краденый арбалет и попробовал забить задним концом громиле в пасть. Трещало и брызгало, но он сумел засунуть эту штуку до середины глотки. Это было что-то. Тела они бросили.
Курнос и Острячка лупили кулаками по лицам, пока не превратили их в кровавое месиво. Костяшки ломило. Однако на все произошедшее смотрели лишь солдаты регулярной пехоты, а они просто отворачивались через некоторое время и шли дальше.
Кто-то оглоушил панцирника. Такое не спускают. Никогда.
Даже Курнос удивился, когда какой-то регуляр, сержант во главе взвода, поглядел на тела негодяев и сплюнул на ближайшее - не слюной, только звук, прицел в голову. Вполне ясный смысл. И Курнос поглядел на Острячку и Лизунца, и они кивнули ему в ответ.
Если панцирники не волы, то и обычные солдаты не мулы. Они видели, они слушали. Они соображали. И это хорошо.
Лучше,
– Нашла, Кулак, - доложила капитан Ребенд.
Добряк повернулся к Бальзаму.
– Отвести всех. Это между мной и Блистигом, понятно?
Сержант кивнул, но тут же заколебался: - Кулак? Вы ведь хотите его убить, да?
– Сержант?
– Ну, сэр, это же... если не хотите сами или правила не дозволяют... одно слово Горлорезу или Улыбе из взвода Тарра, или...
– Морпех, слушайте хорошенько мои слова. Не хотите увидеть казнь одного из товарищей, не трогайте Кулака Блистига. Я понят?
– Прощу прощения, Кулак, но к утру мы будем ползти на карачках. Так что ваша угроза не особо страшна, если понимаете о чем я. В нашем списке не один Блистиг, Кулак, и мы ждем, когда вы перечеркнете список жирной красной линией.
– Вы говорите о мятеже, сержант.
– Какое плохое слово, сэр. Как это называли Сжигатели Мостов? Чистка. Старый малазанский обычай, верно? От самого Императора, а потом Императрица делала то же самое.
– Она хотела сделать "то же самое" с виканами. Забыли, сержант?
– Да, сэр, умеете вы уводить в сторону. Но сегодня речь об одном человеке.
Кулак оглянулся на Ребенд. Та стояла с выражением готовности на лице.
– Кулак остался в одиночестве, капитан?
– Нет, сэр. С ним Кулак Сорт и капитан Скенроу, а также капитан Рутан Гудд. Высказаны обвинения, сэр - я как раз планировала доложить, но...
– тут она метнула взгляд на Бальзама.
– Рутан Гудд утверждает, что на ноже Блистига кровь Прыща.
Бальзам выругался: - Кровавые щеки Худа! Собственной рукой?!
Ребенд пожала плечами.
– Ведите, капитан, - сказал Добряк почти шепотом.
Мертвяк шел по пятам за проводником. Впереди другой Т'лан Имасс поднимал брезент, делая навес. Горели фонари с полностью открытыми заслонками. Рядом стоял покосившийся фургон.
В резком свет целитель увидел под брезентом тело Прыща.
"Кровь повсюду. Он не выживет". Мертвяк прошел мимо Имасса, под навес. Встал на колени перед Прыщом. Осмотрел рану. "Кровоточащая. Выше сердца. Он уже должен быть мертв". Однако он ощутил слабый пульс, даже кровь еще чуть подтекала. Дыхание мужчины хриплое, неглубокое. "Только не легкое. Прошу, не легкое".
– У меня здесь нет магии, - сказал он, глядя в сухие, безжизненные лица. "Дерьмо. Помощи не дождешься".