Уверенность в обмане
Шрифт:
— Позвольте мне представить доказательства! — начинаю я моим лучшим адвокатским тоном.
— Пожалуйста, не начинай. Что меня действительно заботит, так это почему ты звонишь так поздно. Разве ты не должен валиться под тяжестью выигранных денег, или засовывающим деньги стриптизерше в стринги, или сидеть за игральным столом?
— Ты можешь себе представить Гэвина в стрип-клубе? — я взбиваю подушки и падаю головой в невесомое облако.
— Это может оказаться прикольным, наблюдать за сменой оттенков красного на его физиономии.
— Миллион оттенков красного — это сильное
Энди вздыхает.
— Я помню, — проходит некоторое время, а мы не произносим ни слова. — Поскольку я уверена, что ты не в Лас-Вегасе, — Энди шутит, пытаясь разрядить атмосферу, — и ты звонишь мне с телефона, который явно не твой, так поздно ночью, — она делает глубокий вздох, — что-то не так. Так почему бы тебе не перейти к делу. Дрю?
Холодок пробегает по моей спине. Я тру подбородок, почесав щетину пальцами.
— Не может что ли брат позвонить сестре без каких-либо поводов?
— Уверена, что может. Но я знаю тебя. Расскажи, что происходит, младший брат.
Я понижаю голос, прикрыв рукой рот и начинаю тяжело дышать.
— Я обнаружил ваше маловерие, — начинаю я голосом Дарта Вейдера.
— Достаточно глупостей, Вейдер! — Энди возвращает подначку голосом лорда Таркина.
— Я не могу поверить, что ты это помнишь.
— Как мне забыть об этом? Вы с Гэвином заставили меня смотреть «Новую Надежду» на протяжении всего лета, каждый день. А теперь хватит юлить, расскажи, зачем позвонил.
Я поднимаю голову с подушки и бросаю ее обратно в большом раздражении. Назовем это двойной интуицией или сестринским чутьем, но Энди поимела меня.
— Ты права. Мы не в Лас-Вегасе. Мы в Амарилло, штат Техас, — надуваюсь я.
— Мы? Ты и Гэвин?
— И Джаред?
— А, да. Знаменитый Джаред Кристофер. Я надеюсь, что не получится встретиться с ним, в последнее время я в Сарасоте. Гэвин толковал что-то о нем, можно подумать, что он ангел среди людей.
Первую неделю после ухода Маккензи Энди прилетела ко мне в Сарасоту. Она оставалась со мной. Похмелье никогда не было особенно удачным, но удача в наличии двух родных сестры и брата, которые заботятся о моем благополучии. Гэвин держал в тайне от отца мое пьянство, а Энди удерживала меня от падения на дно. Единственным недостатком было ее постоянное присутствие рядом со мной. Это помешало ей встретиться с Оливией и Джаредом, но не помешало мне изливать ей душу все время ее присутствия рядом со мной.
— Хочешь добавить еще одну зарубку на старой кровати? — рычу я.
— Хватит придуриваться, Нова. Скажи мне, кой черт понес тебя в Амарилло? — она делает короткую пауза. — О, не стоит. Я уже знаю. Наша дорогая Маккензи.
Я хлопаю
— Бинго.
— Так ты, наконец, решился оторвать свою задницу и вернуть ее?
— Эй, поосторожнее. Кто согласился с Гэвином и просил дать ей время?
— Семантика. Итак, ваши планы не реализованы. Что, она не бросилась в твои объятия с заверениями в вечной любви, да, братец?
— Я, может быть, и романтик, Энди, но далеко не дурак. Я знал, что она так не сделает. Я просто надеялся, — я вздыхаю, — честно говоря, не знаю, о чем я думал.
— Ты думал, что приедешь туда, чтобы найти ее тоскующей по тебе. А вместо этого ты обнаружил стены, выстроенные высоко и надежно, преодолеть которые твоя тощая задница пока что не в состоянии. Да и сломать их, судя по всему, ты не додумался.
Что я могу на это ответить. Энди попала в яблочко.
— Да.
— И теперь ты хотел бы понять, что тебе делать дальше.
— Ну да.
— И тебе нужна моя помощь.
— Спасибо, капитан Очевидность, — вскочив с кровати, я начал мерить шагами то небольшое пространство, которое позволяет длина телефонного провода.
— Расскажи мне, что произошло, — просит она.
Шлюзы моей души распахиваются и события этого дня нескончаемым потоком льются из меня. Все, что я хотел сказать, изливается из меня словесным поносом в самом худшем смысле. В одном месте я чувствую, как что-то внутри меня надламывается, и я готов заплакать. Я не то, чтобы хотел с кем-то подраться, но вполне могу. Я даже мог бы подраться с Гэйджем, хотя при звуках его имени слюна горечи наполняет мой рот и скручивается в тугой ком внутренности. Когда я, наконец, останавливаюсь, Энди отвечает, что я вижу вопрос, но как могу быть таким слепошарым? В груди тяжелеет, и я грохаюсь обратно на кровать.
— Что же я пропускаю? — спрашиваю я с горечью.
— Как такой умный человек, как ты, как может быть таким глупым? — задает вопрос сестра.
— В последнее время мне часто говорят об этом, и я начинаю верить, что это так, — отвечаю я с обидой.
— Перестань ныть и включи мозги. Что я пытаюсь сказать тебе, так это что ты слишком много думаешь об этом дерьме и не видишь очевидного. Подумай над этим. Ты и Маккензи начали это безумное путешествие просто чтобы быть вместе.
— Да. И что? — мой нос дергается и губы кривятся, когда я пытаюсь сдержаться.
— Итак, зачем ты позвонил мне?
Я прикрываю рукой глаза. Это становится бесплодной попыткой провести время. Я мог бы быть оскорблен в другом месте. Я не очень хочу получить все это сейчас.
— Ну... Я подумал, что ты поможешь мне, — бормочу я очевидное.
— Это не то, что я имею в виду, Эндрю, — парирует она. — Однажды ты признался, будто ты очутился рядом с ней, благодаря магнетическому притяжению между вами. Это все еще так?
Мой ответ быстр и точен.
— Да.
— Тогда что ты делаешь, разговаривая по телефону со мной? — повторяет она медленно. — Тебе нужен был ее ответ. Ты его получил. Разве она не пригласила тебя на завтрак? Она открыта к диалогу с тобой, просто она боится, поэтому путь следования предоставляет тебе. И она имеет полное право.