Увидеть лицо - 2
Шрифт:
На мгновение Ольга перестала дергаться, и ее лицо помертвело. Губы судорожно хватали воздух, немигающие глаза с ужасом уставились на Алину. Потом она завопила — так громко, что перекрыла музыку:
— Это невозможно! Так не бывает!.. Пусти, сука!
Ее рука с согнутыми когтями пальцами с размаха устремилась в лицо Алине. Та машинально дернула головой, но острый ноготь указательного пальца Ольги все же проехался по ее щеке, располосовав кожу до крови. Алина вскрикнула.
— Ах ты, зараза!..
Отпустив Харченко, она
— Если тебя все устраивает — живи, как жила! Если нет — завтра, в двенадцать дня, в Пушкинском парке у «одуванчика»! Нам нужна твоя помощь! Это был не совсем сон!..
Чья-то рука схватила ее за плечо и вздернула на ноги. Перед глазами Алины появилось разъяренное лицо глыбообразного охранника, но он тут же отпустил ее и с коротким болезненным криком устремился на пол, чуть не придавив уже начавшую ворочаться Ольгу. Виталий, принявший непосредственное участие в этом происшествии, сжал запястье Алины и дернул, рывком увлекая ее за собой.
— Прости, старик!.. — бросил он на ходу Валере, который качнулся в сторону, давая ему дорогу, и укоризненно проорал вслед:
— Вот не можешь ты без этого, да?!..
Алина, задыхаясь, изо всех сил старалась поспеть за собственной рукой, зажатой словно в тисках. Виталий ловко лавировал между столиками, у нее же лавировать не получалось, ее бросало из стороны в сторону, и она на ходу бросала людям, об которых то и дело стукалась:
— … простите!.. извините!.. простите!..
Валера и очухавшийся Саня мчались следом — Валера больше для вида, тогда как второй охранник был полон энтузиазма выполнить свой служебный долг. Но сделать это ему так и не удалось — когда они достигли дверей и выскочили на улицу, то увидели лишь габаритные огни джипа, стремительно уносящиеся прочь от «Седьмого неба» к трассе, где этих огней текла целая река.
— Ушли, — негромко, с плохо скрываемым облегчением заметил Валера, вытирая вспотевший лоб и глядя, как следом за джипом к потоку огней торопливо катит пыльный старенький «москвич». — Ну, блин, затейливо гудят однополчане!..
Глыбообразный коллега мрачно сказал, потирая ноющее запястье правой руки:
— Так и знал, что не надо было эту бабу сюда пускать!
Алина, морщась, осторожно вытирала носовым платком залитую кровью щеку, с досадой глядя на себя в зеркало. Ноготь Ольги оставил длинную глубокую царапину, рассекшую щеку от подбородка почти до уголка левого глаза. Царапина горела огнем и беспрерывно оплывала кровью, словно у Харченко на пальце вместо ногтя было острейшее лезвие. Алина искренне надеялась, что и Ольга сейчас испытывает болезненные ощущения. Ладонь после оплеухи неприятно ныла — значит, оплеуха удалась
Виталий, который вел машину, поджав губы, покосился на нее, потом зло спросил:
— Больно?
— Больно.
— Ну, так тебе и надо! — внезапно загремел он. — Я просил задержать ее, а не устраивать драку! Чем ты только думала?! Тебе нужно было ее только задержать и дождаться меня! Я бы вывел ее на улицу, отъехали бы куда-нибудь и нормально поговорили! Теперь она нас и слушать не станет!
— А что мне было делать, если она по-другому не задерживалась! — раздраженно отозвалась Алина, пряча платок. — Между прочим, она меня первая ударила!
— Конечно, только ты вначале ее на пол повалила! Думаешь, она от этого стала бы более общительной?! Или тебе легче вести разговор, когда и ты, и собеседник валяетесь, уткнувшись носом в пыль?!
— Иначе она бы сбежала! Сам-то ты где был?! На сценических девчонок глазел?! — Алина начала закипать. — И нечего на меня орать!
— Я на третьего охранника отвлекся! А тут еще Сова прилетел… так что я был занят… но я быстро освободился, так что ты могла бы… А теперь все «Небо» на ушах стоит! А Харченко сейчас забьется в какую-нибудь дыру — и привет! Ищи ее!..
— Я назначила ей встречу на завтра. Возможно, она придет.
Виталий скептически хмыкнул, сворачивая на заправку.
— Прибежит! С восторженным криком, теряя на ходу каблуки! Ты видела ее лицо?! Она перепугалась до смерти! А после такого мастерски провернутого диалога — и подавно!
Он остановил машину, и Алина тотчас развернулась к нему:
— Слушай, чего ты прицепился ко мне?! Если я говорю, что нельзя было по-другому, значит нельзя было! Можешь ты для разнообразия послушать не только себя?! Хочешь продолжения сотрудничества — следи за своим тоном, понял?! Дай мне телефон!
Виталий со злым недоумением посмотрел на нее, потом протянул Алине сотовый. Она схватила его, потом сунула ему в руку телефон, который он дал ей, оставляя ее в библиотеке.
— На! Твой телефон должен быть у тебя! А то я, сидя над газетами, не столько работала, сколько отвечала всем твоим бабам! И им это, между прочим, не понравилось! А мне здорово надоело! Все! Я иду домой спать, созвонимся завтра, — она повернулась и распахнула дверцу. — Мне нужно отдохнуть от твоего общества! Оно здорово утомляет! Я и не подозревала, что ты можешь быть таким… занудным типом!
Виталий, перегнувшись через сиденье, попытался схватить ее за руку, но Алина увернулась, свирепо блеснув глазами.
— Алька, стой! Подожди, заправлюсь и отвезу, раз тебе так приспичило к себе домой! Ну, перенервничали, поорали — и хватит! Не валяй дурака!
— А разве я тебя валяла?! — Алина перебросила через плечо ремень сумочки. — Я тебя и пальцем не тронула! Сама отвезусь! Остановка рядом — сяду в маршрутку — и отвезусь! На сегодня оставь меня в покое! Жоркой, вон, командуй!