Увидеть лицо - 2
Шрифт:
— Ты дал мне слово, и оно уже вступило в силу! Отвечай!
— Аль, посиди, — Виталий легко тронул ее за плечо, потом вылез из машины, обошел ее и остановился напротив Алексея, который в отдалении задумчиво изучал витрину ларька.
— Лихо вы состыковались, — Евсигнеев рассеянно почесал ухо. — И тут заодно. Ты ее уже трахаешь?
— Ты это хотел узнать в качестве вознаграждения? — все так же ровно произнес Виталий, сунув левую руку в карман. Евсигнеев фыркнул, потом на его лицо набежала задумчивость.
— Слушай,
— Але нужно домой, так что не жуй сопли и говори по существу!
— Да, — Алексей достал новую сигарету и начал мять ее в пальцах. — Она знает… про мою дочь?
— Нет пока, — Виталий внимательно изучал его лицо. Алексей кивнул — с явным облегчением.
— Вот пусть и не знает. Во всяком случае, до тех пор, пока мы все не решим. И никто пусть не знает. Ни про дочь, ни про зону, понял? Мне не нужны осложнения. Там меня перед всеми вывернули наизнанку, и я не хочу, чтоб и здесь начиналось то же самое!
— Хорошо.
Алексей глубоко вздохнул, потом поморщился.
— Все-таки мерзкий в городе воздух, даже ночью. А вот там воздух был классным. Странно, что я помню даже вкус воздуха… Если бы не этот чертов дождь, мне бы там даже понравилось. Чем все-таки хорош Волжанск, так это редкими дождями.
— Так переехал бы в Калмыкию или Туркмению, — иронично посоветовал Виталий, поглядывая в сторону «лендровера». — Там дожди еще реже. Кстати, за эти две недели у тебя хоть раз появилось желание попробовать что-нибудь разузнать, понять… найти кого-то?
Алексей посмотрел на него исподлобья.
— Вообще-то да. Я… я помнил, что Жорка говорил насчет своей мамаши… ну, мол, профессор, из академии… Я даже нашел ее адрес… хотел просто позвонить, узнать… существует ли Жорка на самом деле… А потом подумал, что все это бред. Просто мог где-то в реальной жизни с ним пересечься, а потом забыть об этом напрочь. Вот и все. А сон… иной раз, чего не приснится… Может присниться человек, о котором ты лет двадцать не вспоминал. Сны — странная штука.
— Но теперь ты так не думаешь?
— Не знаю, — Алексей вздохнул, потом откровенно произнес: — Я запутался. Совсем запутался. Меня так клинило эти две недели, что… Если б ты меня не нашел, то и не знаю, чем бы все кончилось.
Виталий достал сотовый и вопросительно посмотрел на него. Алексей, криво улыбнувшись, продиктовал свой телефон и номер «рекорда». Виталий заметил, что он то и дело настороженно стреляет глазами по сторонам.
— Не дергайся, — насмешливо сказал Воробьев, — ты им не нужен. Не забывай, что они нас как-то отбирали и, значит, все о нас знают, в том числе и наши координаты. Их беспокоит только Алька, иначе они всех бы нас перещелкали, едва заметили наши шевеления.
— Лишняя бдительность не помешает, — пробормотал Алексей, потом усмехнулся. — Ну, бывай. Созвонимся. И не забывай, что кое-что хорошее я тут
— Ну, Евсигнеев, — задумчиво произнес Виталий, глядя на него усталым взглядом, — какой же ты все-таки козел!
— Не козлее тебя! — он снова блеснул зубами в усмешке. — Ты там лажал и здесь уже тоже начал лажать! И самое паршивое, — Алексей постучал себя указательным пальцем по груди, — ты ведь понимаешь, что я прав, а? Ну пока.
Он отвернулся и быстрым шагом пошел к остановке. Виталий посмотрел, как он забирается в подоспевшую маршрутку, потом вернулся к машине, открыл дверцу и сел, и Алина тотчас спросила:
— Что он хотел?!
— Ни к нашему делу, ни к тебе это не относится, — Виталий захлопнул дверцу, потом тронул машину с места. — Все, домой!
Алина помолчала, потом отняла платок от щеки, посмотрела на кровавый отпечаток на белой ткани и с чувством сказала:
— Сволочь!
Виталий кивнул, инстинктивно уловив, что высказывание отнесено не в его адрес. Алина повернулась набок, вжимая неповрежденную щеку в спинку кресла и укоризненно пробормотала:
— Неужели ты в самом деле выполнишь свое обещание этой скотине?! Неужели ты будешь защищать его от нас?! Ведь нет гарантий, что я, или Жорка, или Олег…
— Буду, — негромко отозвался Виталий, пристально глядя на дорогу. — Ведь я пообещал защищать его от вас. Но ты кое-что упустила.
Алина приподняла голову, пытаясь разгадать значение легкой, лукавой улыбки, появившейся на его губах.
— Что именно?
— Я ведь не пообещал защищать его от самого меня.
После того, как Евсигнеев покинул их машину, Алина держалась уверенно и даже бодро — как подумалось Виталию, слишком бодро для человека, только что разминувшегося со смертью. Она высказывала различные варианты проведения завтрашнего дня, подшучивала над недавним происшествием и над своими ранами, громко смеялась и уверяла, что ей совершенно не больно. В подъезд она вошла, прихрамывая, но с горделиво вздернутой головой, словно победитель, возвращающийся с поля боя, а на предложение Виталия донести ее до квартиры или хотя бы опереться на него, даже обиделась.
— Подумаешь, пара царапин! Вот ты бы видел, как я в детстве в куст ежевики с третьего этажа… впрочем, я об этом уже рассказывала…
Но едва Виталий запер за собой дверь и повернулся, как веселость мгновенно стекла с лица Алины, словно была нарисована яркими красками, и кто-то невидимый вдруг плеснул на нее водой. Сильно побледнев, она сделала несколько неуверенных, шатающихся шагов и на развороте закинулась назад, как-то удивительно изящно взмахнув в воздухе правой рукой, словно дирижер, дающий команду оркестру. Виталий едва успел ее подхватить, и ее голова с плотно закрытыми глазами безвольно свесилась с его руки.