Увидеть Пруссию и… умереть
Шрифт:
— Он инвалид, уважает Советы, всё время говорит, что германской армии скоро капут.
Условившись с Громовым о новой встрече, разошлись. А в землянке стали обсуждать ситуацию.
— Смотри, Ежик, — начал Ридевский. — Продукты у нас с тобой кончаются. Зима загнала
— А варианты есть? — вздохнул Генка.
— Например, «гроб с музыкой». Примем бой и продадимся подороже.
— Да как-то, Напка, пока неохота…
— Тогда, может, попробуем выйти на этого лояльного Эрнста Райтшука?
Во время следующей встречи с Громовым спросили: как бы отнёсся твой мастер к предложению познакомиться с нами? Договорились: если немец согласится, пусть Иван завтра снова придёт к ручью. Сами же, как стемнело, отправились на соседний хутор Шмалленберг. Думали разжиться там чем-нибудь съестным.
Подойдя к хутору, обратили внимание на то, что он обнесён сетчатым металлическим забором, а к дому тянется жгут кабельной связи. Странное место… Ридевский остался у ворот, Генка осторожно двинулся во двор. Неожиданно песок перед ним зашуршал, и в живот упёрся какой-то предмет. Ёжик машинально ударил рукой по этому чему-то. Прогремел выстрел. Генка бросился назад.
По периметру ограды вспыхнуло освещение. Отскочив за копну сена, Генка дал наугад несколько очередей в глубину двора, рванул к забору, каким-то чудом перемахнул его и понёсся в лес. А вокруг уже свистели пули…
Утром Громов рассказал, что ночью кто-то напал на секретный объект в Шмалленберге.
— Что за объект? — невинно спросил Ридевский.
— Говорят, там какая-то служба абвера.
Затем перешли к главному.
— Сегодня после работы Райтшук придёт сюда.
Уточнив, что лесной мастер придёт с верным товарищем и «вот так» постучит по дну котелка, Иван отправился назад. Больше этого парня, который так им помог, разведчики не видели. Немцы куда-то перевели пленных…
А вечером на ведущей к ручью тропе появились двое пожилых мужчин. Один хромал. Второй, пониже ростом, шёл довольно легко. Услышав условленный стук по котелку, разведчики выбрались из кустов.
— Вы, наверное, Эрнст Райтшук? — спросил Ридевский хромого.
— Точно.
— Я советский парашютист Пауль. А это мой коллега, Геннадий.
— Кляйне, — хмыкнул Райтшук. Шкет, в общем. Но тут же посерьёзнев, Райтшук указал на своего спутника. — Это Август Шиллят. О себе он расскажет сам.
— Обо мне поговорим как-нибудь в другой раз, давайте лучше сразу к делу, — сказал Шиллят. — Мы, немцы, любим конкретику. Итак, продуктов у вас нет. Вторая проблема — тёплая одежда. Завтра утром я
Вернувшись в землянку, разведчики долго не могли уснуть. Стоило ли доверяться этим немцам, не окажемся ли завтра в гестапо?
Но утром вместо гестаповцев, как и обещал, пришёл Шиллят. Кроме одежды, он принёс горячее пюре, бутерброды и кофе. Шиллят сказал, что в его доме расквартированы два радиста из команды пеленгации. И они говорят, что в последнее время советских раций в этих краях не слышно. На фронте — тоже тишина. Однако к границам подтягивается бронетехника, прибывают войска из Франции, а также из центральной и западной Германии.
— Никуда не ходите, огонь не разжигайте, — посоветовал Шиллят на прощание. — Явка пусть теперь будет у кормушки для зверей. Там натоптано, ваших следов не заметят. В следующий раз я приду со своим сыном Отто.
Август и Отто, который оказался славным парнем, по очереди приносили горячую еду. Как-то Шиллят-старший принёс немецкую карту с разметкой оборонительных зон и полос до самого Кёнигсберга. Карту ему оставил знакомый майор инженерных войск, который дезертировал из части. Эх, эту бы карту — да нашим…
В очередной визит Шиллят пришёл обеспокоенный.
— Готовится прочёсывание леса. Можете пересидеть у меня. В сене над хлевом.
Ридевский и Генка согласились. Ночью выпал снег. А утром началась облава…
В один из декабрьских дней вслед за Шиллятом на чердак сарая поднялся… эсэсовец. Разведчики схватились за оружие. И лишь потом увидели, что эсэсовец… это Отто!
— Сейчас всех, кто ростом выше ста восьмидесяти сантиметров, забирают в СС, — пояснил Август. — В анкету уже не смотрят.
Отто печально сказал, что завтра его отправляют под Инстербург. Ридевский посоветовал ему при первой же возможности сдаться в плен и написал записку, в которой просил учесть помощь Шиллята-младшего советским парашютистам.
У Шиллятов разведчики получили возможность привести себя в порядок после пяти месяцев блужданий по Восточной Пруссии. Помылись, постригли друг друга, прожарили одежду, чтобы избавиться от вшей.
Как-то «муттэр» Амалия, жена Шиллята, принесла ароматный гороховый суп с мясом. Спросив, вкусно ли, усмехнулась: а ведь это из пайка вермахта. В одной кастрюле готовлю и вам, и солдатам, что у меня на постое.
— Если едите из одной кастрюли, разве надо быть врагами? — погрустнев, спросила она.
— Врагами нас сделали фашистские главари, — только и нашёлся что ответить Ридевский.
Приближался Новый год. Август Шиллят решил устроить небольшое застолье.
— Солдаты будут на казарменном положении. Закроем двор и спустим собак. Можно будет спокойно посидеть.
В предновогодний вечер разведчики впервые толком осмотрели дом. Небольшая кухня да две комнаты — вот и всё жилище. Одна комната — спальня родителей. В зале — письменный стол и койка Отто. На почётном месте — швейная машинка «Зингер»…