Уйти, чтобы вернуться
Шрифт:
— Черт, Стилмен, если ты меня выдашь, я погиб. Мне нельзя остаться без работы. Умоляю, не делай глупостей!
Эндрю меньше всего собирался делать глупости, когда у него подкашивались ноги.
— Мне нездоровится, — простонал он, хватаясь за раковину.
Фредди Олсон помог ему сесть на пол.
— Что с тобой?
— Как видишь, я в прекрасной форме. Задвинь щеколду, не хватало, чтобы сюда сейчас вошел кто-нибудь еще.
Фредди подскочил к двери и послушно выполнил просьбу Эндрю.
— С тобой что-то не так,
— У тебя нос весь белый, как у пекаря, это тебе надо подлечиться. Ты наркоман, Фредди. Смотри не сожги себе этой дрянью ноздри. Давно это с тобой?
— Какое тебе дело до моего здоровья? Лучше признайся, Стилмен, ты собираешься на меня настучать? Умоляю, не делай этого! Ну да, мы с тобой не ладим, но ты лучше всех знаешь, что я не представляю угрозы для твоей карьеры. Что ты выиграешь, если меня вышвырнут?
Эндрю казалось, что недомогание проходит: онемения в конечностях уже не было, туман перед глазами рассеялся, вместо озноба он теперь чувствовал во всем теле приятное тепло.
Внезапно ему вспомнилась фраза Пильгеса: «Разоблачить преступника, не выяснив его мотивов, — только половина работы». Он заставил себя сосредоточиться. Замечал ли он в прошлом следы кокаина у Олсона под носом? Считает ли Олсон его опасным? Проболтаться о нем мог кто-то другой, но Олсон, подумав на Эндрю, решил расквитаться именно с ним… Эндрю задумался, как разоблачить Фредди, как выяснить, что заставило его раскошелиться в оружейном магазине на целую коллекцию жутковатых орудий и зачем они ему…
— Ты поможешь мне встать? — обратился он к Олсону.
Тот бросил на него угрожающий взгляд и опустил руку в карман. Эндрю показалось, что оттуда торчит кончик не то отвертки, не то шила.
— Сначала поклянись, что не проболтаешься.
— Не дури, Олсон. Ты сам только что сказал, что, выдав тебя, я ничего не приобрету, кроме угрызений совести. Это твоя жизнь, и то, на что ты ее тратишь, — твое личное дело.
Олсон подал Эндрю руку:
— Я ошибался в тебе, Стилмен, выходит, ты неплохой парень.
— Брось, Фредди, не подлизывайся. Я буду нем как рыба, даю слово.
Эндрю умыл лицо. Аппарат с бумажными полотенцами опять заело. Он вышел в коридор, Фредди за ним. Там они оба столкнулись нос к носу с поджидавшей их Оливией Стерн.
— У вас заговор или я чего-то о вас не знаю? — спросила она, переводя взгляд с одного на другого.
— Что за странные предположения? — возмутился Эндрю.
— Вы пятнадцать минут назад заперлись вдвоем в туалете размером девять квадратных метров. Подскажите, что я должна думать?
— Эндрю стало нехорошо. Я пошел посмотреть, все ли в порядке, и нашел его лежащим на полу. Я был рядом, пока его не отпустило. Теперь все в порядке, правда, Стилмен?
— Опять приступ? — нахмурилась Оливия.
— Ничего страшного, не волнуйтесь.
— Обратитесь к врачу, Эндрю. Здесь, в редакции, это случается с вами уже второй раз. Наверное, были и еще приступы, просто я о них не знаю. Ступайте к врачу, это приказ! Не хватало, чтобы вас пришлось вывозить из Аргентины из-за запущенного люмбаго. Вы меня поняли?
— Так точно! — отчеканил Эндрю нарочито нахальным тоном.
Добравшись до своего рабочего кресла, он обернулся к Олсону:
— Спасибо за находчивость!
— А что мне было ей сказать? Что у нас привычка целоваться в туалете?
— Сейчас будет еще один поцелуй. Мне надо с тобой поболтать, только не здесь.
Он повел Фредди в кафетерий.
— Что ты делал в оружейном магазине?
— Зашел за отбивными… Тебе-то какое дело? Ты что, вздумал за мной шпионить?
Эндрю попытался ответить коллеге так, чтобы тот не насторожился:
— День напролет нюхаешь кокаин, а потом идешь в оружейный магазин… Если у тебя долги, то я бы хотел узнать об этом прежде, чем твои наркодилеры заявятся к нам в газету и учинят бойню.
— Не бойся, Стилмен, мой визит в оружейный магазин никак с этим не связан. Это по работе.
— Раз так, выкладывай подробности.
Немного помявшись, Олсон решился на откровенность:
— Ладно. Помнишь, я тебе говорил, что разбираюсь с тремя убийствами, совершенными холодным оружием? У меня тоже есть осведомители. Я был у знакомого сыщика, который раздобыл протоколы судмедэкспертов. Удары всем троим нанесены не ножом, а заостренным на конце предметом, оставляющим рваную рану.
— Типа ножа для колки льда?
— Нет, это такая штука, которая при извлечении из раны производит более опасные разрывы тканей, чем самое длинное лезвие кинжала. Эксперт считает, что это нечто вроде рыболовного гарпуна. Но особенность вот в чем: чтобы при использовании гарпуна повредить желудок, надо наносить удары сбоку. В детстве, помнится, отец брал меня с собой на охоту. Он охотился по старинке, как трапперы. Не стану тебе рассказывать о своем детстве, но мне пришла на память одна штуковина, которой мой папаша иногда пользовался, охотясь на оленей. Я подумал, что такими, может быть, торгуют до сих пор, вот и зашел в магазин проверить. Твое любопытство удовлетворено, Стилмен?
— Ты всерьез считаешь, что на улицах Манхэттена орудует серийный убийца?
— Ни капельки в этом не сомневаюсь.
— Ты ведешь это расследование по поручению газеты?
— Оливия хочет, чтобы мы первыми опубликовали эту сенсацию.
— Если мы окажемся вторыми, это будет уже не сенсация. Кончай заливать, Олсон. Никакого расследования серийных убийств никакая Оливия тебе не заказывала.
Фредди злобно покосился на Стилмена и словно бы нечаянно сбросил со столика кофейную чашку.