Uzbekiada
Шрифт:
Андрей шёл рядом с качком по улице вот уже десять минут и отставать не собирался. Он рассказывал очередную нелепую историю и улыбался. У качка даже сложилось впечатление, что эта голубоглазая сволочь улыбается даже не часто, а круглосуточно, семь дней в неделю. Это бесило Сирожу. Несколько раз он пытался намекнуть голубоглазому недругу, что лучше оставить его в покое, но тщетно. Намёки никогда не были коньком Сирожи. Андрей всё так же шёл рядом. Пару раз он даже пытался убежать от него, но Андрей словно в кошмаре неизменно догонял запыхавшегося качка, с тем, чтобы продолжить террор.
– Выходит из подворотни прямо передо мной этакий человек-винегрет.
– Продолжил
– Нет. Честно! Смотрит в землю и ковыляет себе к перекрёстку. Прошёл несколько метров, остановился, повернулся вокруг себя. Идёт дальше, ещё несколько метров, снова обернулся... И на меня смотрит, да таким ошалелым взглядом...а потом как рванёт! Серуня, вы когда-нибудь видели, как бегают утки?
– Сирожа.
– Вновь поправил качок.
– Нет, не видел.
– Всем нам есть чего стыдиться.
– Понимающе сказал Андрей.
– С другой стороны, вы молоды и вся жизнь ещё впереди, может быть и увидите. Ну да и ладно. Но вы представьте себе...
Они приближались к перекрёстку, качок слушал историю и в его голове внезапно созрел довольно странный план. Голубоглазый рассказывал про самоубийцу, приправляя повествование странными метафорами. Качок оглядел соперника. Выглядел он очень лёгким, достаточно слегка подтолкнуть его на перекрёстке и всё. Андрей попадёт под автомобиль... Всего лишь несчастный случай. Вероятнее всего он станет инвалидом или просто погибнет под колёсами, а значит появится ещё один шанс овладеть сердцем и телом Екатерины.
До перекрёстка оставалось не более десятка метров, мозг качка работал напряжённо как никогда. Секунду спустя, он уже знал, как это будет выглядеть. Он ускорится, голубоглазый бросится в погоню и перед самым перекрёстком качок остановится, дальше сила инерции и лёгкий толчок в спину сделают своё дело.
Как вообще до этого дошло? Раньше ему бы и в голову не пришла подобная мысль. Может Сироже действительно становится хуже? Может стоило всё-таки посетить курсы и тогда...
Время на раздумья вышло, и качок бросился вперёд, Андрей ожидаемо последовал за ним с просьбой остановиться. Неожиданно для себя, Сирожа разогнался чересчур сильно. Метры, разделявшие его и перекрёсток стремительно таяли, и он сам чуть не вылетел на дорогу. Только он подумал, что разминулся со смертью, но получил хоть и не сильный, но удар в спину. Андрей сам того не желая налетел на качка и тот потерял равновесие.
– Не точь-в-точь, но примерно так всё и выглядело.
– Согласился голубоглазый, глядя на торчащую из-под легковушки мускулистую, но жирную руку.
– Серуня, ну как так-то, а?
Глава 12.
О бедном жирдяе замолвите слово или как нечаянно совершить акт геноцида.
– Весна - время школьников и самоубийц... Весна - небо синее, как синяки под глазами...
– Прекрати! Здесь не место для подобных песен!
– Я был там, когда Серуня пал!
– Неимоверно пафосно признался Андрей.
– Конечно был. Именно ты толкнул его под машину.
– Напомнила Екатерина.
– Хорошо хоть он выжил, а тебя не посадили.
– Между прочим, я сделал это нечаянно и по большому счёту не виноват, что так получилось... Да и отделался он лёгким испугом. Подумаешь, перелом задницы!
– А если бы был перелом шеи?
– Ты же его видела. У него нет шеи! Нечего
Они ожидали прибытия лифта в фойе больницы. Голубоглазый морщился, рассматривая нелепую мумию, лежащую на каталке рядом с грузовым лифтом. Ни один из лифтов не желал спускаться, и Андрей решил рассмотреть страдальца поближе. Жалкая пародия на вождя мирового пролетариата была почти полностью скрыта простынёй, не двигалась и кажется, даже не дышала. Покойник? Очень может быть. Больница без брошенного посреди приёмной, бесхозного трупа не больница вовсе, а какое-то недоразумение.
Он сделал шаг к каталке. Ещё один. Ещё шаг. Либо где-то в подвале больницы только что завершился очередной сатанинский ритуал, либо труп на самом деле был всё ещё жив. Андрей не верил в чудеса, поэтому предпочёл считать уместным первый вариант. Мумия открыла единственный не перевязанный глаз, глубоко вдохнула, наполняя хилые лёгкие воздухом и повернула голову к нему.
– Где я?
– Спросил старик, разглядывая голубоглазого незнакомца в окружении десятков цветных огней.
– Кто ты?
– В твоём случае, дедушка, вопрос довольно сложный. Я бы даже сказал, что риторический.
– Неоднозначно ответил Андрей.
– Где бы ты не оказался... Одной ногой в могиле уж точно. А я...
Не успел Андрей представиться, а Екатерина схватила его за рукав и затащила в лифт.
Старик проводил взглядом голубоглазого и задумался о превратностях судьбы. Незнакомец исчез, но огни остались. Они наполняли фойе, переливаясь мириадами цветом окутывали некоторых людей. Кажется, было что-то подобное ранее. Он смотрел в потолок и гадал, что же это за огни такие, но как не старался, найти ответ так и не смог. Всё так же пялясь в потолок, Никонорыч провёл ещё двое суток. За это время потолок несколько раз сменился, огней становилось меньше, он видел мужские и женские лица. Один раз старик даже стал свидетелем диалога двух мужчин. Один из них интересовался состоянием Мафусаила, второй предположил, что тот пребывает в коматозном состоянии и предложил зашить Старой падле глаза, если вскоре тот не придёт в сознание.
В палате остались только он и один огонёк. Самый надоедливый из огоньков. Старик думал, огонёк кружил над ним и без устали пищал. Писк, как комариный, резал слух, мешал сосредоточиться на мыслях. Старик снизошёл до того, чтобы выпасть из раздумий, полностью сосредоточиться на писке, который стал напоминать речь. Некоторое время спустя он всё-таки услышал и уверовал.
– Никоногыч... Никоногыч, пгоснись.
– Картаво вторил писк.
Старая падла долго разглядывал единственным открытым глазом огонёк, пока в конце концов не разглядел в нём маленького человечка, не более восьми сантиметров ростом. Человечек выглядел необычайно деловито, он носил чёрный пиджак, брюки и неизвестный головной убор больше напоминающий перевёрнутую миску. Такие же маленькие, почти прозрачные крылышки существа несли на себе до боли знакомый шестиугольный символ.
– Никоногыч, пгосыпайся... Нам надо идти.
– А ты кто?
– Спросил старик.
– Я - твоя личная феечка-жид. Меня зовут Изгаиль.
– Ответил человечек, весело тряхнув торчащим из-под ермолки пейсом.
– Мой долг помочь тебе обгести упокоение... Ты стагенький, тебе это необходимо, но если ты дашь мне шекель, то я оставлю тебя в покое.
– Шекель? У меня нет денег...
– Тогда вставай, я тебя пговожу!
Старик не хотел вставать. Феечка-жид не внушал доверия и тем не менее пришлось подняться с кушетки. Неравен час, в комнату ворвётся тот самый юнец, набросится на него и зашьёт глаза, как и предлагал.